Сила мысли

Бард Ричард

– Он либо создал своего рода телепатическую связь с детьми, либо, может, прошептал что-то под нос, – добавил второй врач. – В любом случае он повлиял на них глубочайшим образом. Сарафина за три года не произнесла ни слова. Этот американец – невероятная находка. Мы должны прямо сейчас перейти к полному обследованию головного мозга.

Баттиста был доволен, что врачи так настаивали на неотложности. Поглаживая бородку, он возразил:

– Нет, еще рано. Вот в первую очередь для подобных открытий я как раз и поместил американца в эту неожиданную для него обстановку. Мы должны понаблюдать за ним в ряде контролируемых ситуаций – для того чтобы узнать степень его новых способностей. Я позволю вам выполнить некоторые

тесты после того, как он заснет вечером, но с полным обследованием мозга мы должны подождать. Риски слишком велики. Я еще не готов потерять его.

Лучано шагнул вперед и в задумчивости остановился в сантиметрах от стекла.

– Он уже превзошел всех наших испытуемых.

Оба врача кивнули. Дети вели Джейка за руки к одному из терминалов на компьютерном столе. Один из медиков открыл новое окно на своем собственном экране, показывая изображение с одной из двух скрытых камер в помещении. Он отрегулировал угол камеры, чтобы увеличить изображение компьютера Ахмеда.

Мальчик стукнул пару кнопок на клавиатуре, и на экране появилась страница с названием «Учим дари [9] за двенадцать недель».

9

Иранский язык ряда афганских этносов, наряду с пушту государственный язык Афганистана.

– Отлично, – сказал Баттиста с улыбкой. – Ахмед хочет учить американца говорить на дари. Давайте посмотрим, как у нас мистер Бронсон справится с языком. Продолжайте записывать наблюдения. Дайте мне знать, если будет происходить что-то необычное. Утром мы с Карло организуем для американца более интенсивное испытание. Тогда мы узнаем наверняка, насколько быстры его рефлексы на самом деле.

Прежде чем выйти из комнаты, Лучано добавил:

– И помните, Франческа не должна узнать, что американец здесь. Она по-прежнему важная часть нашего прикрытия, и она никогда не будет сотрудничать с нами, если мы обнаружим наши истинные намерения. Она не должна иметь доступа к этой зоне, пока мы не перевезем американца в горы.

Всеобщее внимание обратилось назад, к прозрачному зеркалу, когда Ахмед прочитал молитву на дари, которая заканчивалась словами «Аллах акбар». «Бог велик».

Американец повторил всю молитву в точности.

Глава 14

Редондо-Бич, Калифорния

Прошло три дня после взрыва. Тело Джейка будет кремировано в десять утра, меньше чем через полчаса. А затем, в два пополудни, друзья и семья Джейка Бронсона проведут панихиду на песке в Малага-Коув. Это было любимое место Джейка для вылазок, всего в полумиле от южной оконечности пляжа, где на побережье можно отдохнуть нормально, а не среди толпы туристов. Группа серфингистов, приятелей Джейка, хотела выехать на лодке и развеять основную часть его праха над водой. Позже, по просьбе матери Джейка, небольшую часть пепла похоронят в урне в мемориале Грин-Хиллс на Ранчо Палос-Вердес, где похоронена его бабушка.

Тони снова наполнил свою чашку кофе и вернул кипящую колбу в кофеварку «Мистер Кофе». Он был на кухне в квартире Маршалла, расположенной на побережье океана, и специально сделал вторую порцию намного крепче первой, так как нуждался в толчке. Без сливок и сахара, просто густой жидкий кофеин, как пили в отделении городской полиции. Он сделал медленный глоток.

Маршалл был в соседней гостиной: он все еще утешал мать Джейка и улаживал некоторые детали предстоящей панихиды. Тони оставил их наедине, а сам пока пошел в кухню сварить кофе и сделать передышку от наэлектризованной атмосферы той комнаты. Он был одет в черный пиджак, темно-серые брюки, белую рубашку и галстук. Одежда, ему не свойственная…

Когда

Тони вернулся в гостиную, шестидесятилетняя мать Джейка все еще сидела на диване, одетая в черный жакет с соответствующей юбкой, а также небольшую круглую шляпку с темной вуалью, которую можно было накинуть на лицо. До сегодняшнего дня Тони никогда раньше не замечал, какой она была миниатюрной. Раньше всякий раз, когда мать Джейка приезжала к нему, она казалась намного крупнее – когда управлялась на кухне и командовала и сыном, и всеми его друзьями, как своими непослушными детьми. Все они любили ее. Но сегодня из нее, казалось, ушла вся жизнь. На лице ее застыло отсутствующее выражение, и рядом с ней росла куча использованных бумажных носовых платков. На коленях у нее лежал конверт.

Маршалл сидел рядом с ней в черном костюме и галстуке. Он взял ее за руку, а она посмотрела на него полными слез глазами.

– Я боюсь открывать его.

Взглянув на слегка выпуклый конверт, Тони стал читать отпечатанную на компьютере этикетку: «Бронсон, Джейк…» Он наклонился и взял его.

– Позвольте, я посмотрю вместо вас, миссис Бронсон.

Женщина кивнула, протягивая руку за новым платком.

Тони вернулся в кухню и вытряхнул содержимое на стол. Обгоревшие останки бумажника, часы Джейка и кольцо – вот и все, что там было. Бумажник едва можно было узнать – жженый комок кожи и пластика, слипшихся намертво. Опаленный циферблат часов был разбит, а их корпус половину расплавился. Мужчина бросил и то и другое обратно в конверт. Не хотелось, чтобы мать Джейка увидела эти вещи.

Кольцо, однако, еще можно было бы спасти. Его покорежило, но прямоугольная нефритовая вставка была еще цела. Тони почистил его над раковиной и насухо отполировал, прежде чем вернуться в гостиную и передать его матери Джейка.

Миссис Бронсон покачала кольцо в ладони на коленях, разглядывая его и говоря как будто самой себе:

– Это было кольцо моего мужа. Он подарил его Джейку на его восемнадцатилетие. А сначала оно принадлежало деду Джейка. Кольцо ему изготовили в Италии, когда он работал там корреспондентом до Второй мировой войны. Чего Джейк не знал, так это того, что у этого кольца есть близнец. Второе кольцо сначала подарил бабушке Джейка, Мари, его дед, когда у них родился первый ребенок – мой муж.

Женщина по-прежнему держала кольцо и теперь, наклонив его, изучала гравировку на нефритовом камне.

– Это кольцо имеет изображение Марса, римского бога войны. – Она полезла в кошелек, вытащила маленькую коробочку и открыла ее, чтобы показать меньшую версию того же кольца, только овальной формы. – А на этом выгравирована Венера, римская богиня любви. Отец Джейка подарил его мне, когда родился мой первый сын. Я ждала, когда смогу отдать его жене Джейка при рождении первого сына. – Миссис Бронсон вытерла глаза платком. – А теперь этому не бывать. Я принесла его, чтобы положить на могилу Джейка вместе с цепочкой. – Она всхлипнула. – А цепочка у вас?

Тони выслушал всю эту историю, не произнеся ни слова. Теперь он вопросительно посмотрел на Маршалла.

– Цепочка? – переспросил тот. – Какая цепочка, миссис Бронсон?

– У Джейка была золотая цепочка, это точно. – Мать погибшего заволновалась и продолжила немного сдавленно: – Она перешла к Джейку, когда его старший брат погиб в аварии на мотоцикле. На ней был тонкий медальон не больше монетки, с гравировкой в виде символов. В семье Бронсонов он передается от отца к первенцу уже несколько поколений. – Расслабив веки, она погрузилась в воспоминания. – Я никогда не рассказывала всю его историю, потому что отцу Джейка хотелось держать это в секрете. Он говорил, что это касается только отца и сына. Но я всегда знала, что это был масонский символ. От матери ведь такие вещи не скроешь. – Ее лицо на секунду озарилось улыбкой. – Джейк никогда с ним не расставался.