Сила не с той стороны
Шрифт:
А в случае форс-мажоров, не которые мажоры, а просто форс, надо либо сваливать самим, либо, если объект уже на руках, визжать и стараться свалить с оным. Вне территории синдиката наши разногласия никого не волнуют, ну а свалим со станции, и нас как бы вообще ничего не сношает, мы наёмники, а все претензии к нанимателю.
Ну, хотелось бы верить. Но верится с трудом.
Тем временем дыроглаз, очевидно, налетался и лег на курс к космопорту. Ну а я решил уточнить, а нафига был цирк с полетами и этакий “инструктаж”.
— Предателя принимал я, — вздохнул миралука, — если ты лажанешься,
— Понял, — ответил что-то понявший я, — зачем все это сообщаешь? Видишь второй раз в жизни, могу развернуться и уйти.
— Чувствую, — хитро улыбнулся дыроглаз, — а если все удастся, будет к тебе предложение, — сделал он таинственное лицо.
Угу, предложение, ню-ню. Хотя, видимо, некая чувствительность к форсе у него есть, видимо в таких вот “предчувствиях”, правда, судя по предательству, не абсолютное. Блин, надо настроение этой довольной, слепошарой морде испортить, решил справедливый я и приступил к осуществлению.
— Сат, ты же видишь в силе, — выдал я, на что водила кивнул, — а зачем ты вращаешь головой и почему ты меня не заметил? — осведомился я, любуясь криповой, но ошарашенной мордой.
— А я по-другому и не пробовал, — ошарашено выдал он, пока кирпич, очевидно самостоятельно, крепился к захвату и заводился в недра некоего корыта, — а почему я так не делаю? — осведомился он у вселенной, на что я передал её ответ пожатием плеч.
Ну и выбрались мы из кирпича в небольшой ангарчик. Ну так, уютненько и не футуристично, стены железные, но с какими-то плакатами пляжно-пейзажного типа, перед дверью в глубины корыта — коврик (!), хорошо хоть без надписи “добро впожаловать”.
Вен провел меня коридором до этакой кают-компании. Диванчики, стол типа биллиардного, зелень ползучая на ажурной перегородке. Ну хрен знает, если для них корыто, по сути, дом — то все логично, наверное.
В кают-компании пребывало пять рыл и одна хрень. Рылы были гуманоидные, людские, с вполне себе буркалами. Четыре мужеских и одно наоборот, на вид в возрасте от двадцати пяти, до тридцати годов.
А вот хрень была фуррёй. Самой, простифлуктуация, натуральной фуррёй. Причем не кошачьего типа, катары были по канону известны, да и образы у них распространены и популярны.
Фуррятина была то ли хорьком, то ли выдрой. Кунье что-то, в общем. Лицо, а не морда, очевидные мимические движения и прочее, при этом и явная морда. Длинное, гибкое тело, с конечностями, непропорционально короткими для гуманоида, но для куньих явно чрезмерно длинными. Хвост, причем хвост богатый и шикарный, сам бы от такого, по совести, не отказался. Глаза с не вполне круглым зрачком, но довольно большие, направление взгляда хорошо фиксируется.
Ростом же была нелюдь, ну, безусловно, если встанет, за два метра, под два с четвертью, на вскидку. Пока же пакость лежала, обвившись спиной и хвостом вокруг кресла, демонстрируя окружающим пусть и заросшие мехом, но вполне различимые первичные и вторичные половые признаки.
И да, была эта самка, увиденное сомнений не вызывало, три пары сосков, первая пара на полутороразмерной груди, вторая на половинке ну и третья еле
Вообще, если абстрагироваться от всякого, довольно симпатичная зверушка, правда не вызывала она никаких нижепоясных желаний, скорее погладить-потискать.
Тут мой спутник заголосил:
— Висс, ну сколько тебя можно просить, одевайся на людях! — причитал дыроглазый, — ну ладно, сейчас твой коллега, а если бы клиент?
— Здесь моё логово, — вполне человеческим контральто ответила фуррятина, — зачем мне все эти тряпки? И вот, — покачав той частью тела, на которой был кожаный пояс с кобурой, а потом, усевшись, щиколотками и запястьями, с толстыми браслетами, явно не украшениями, — я не голая, так что не верещи. Кста-а-а-ати, — протянула она, уставившись на меня, — коллега, значит. Пустотник? — на что я коротко кивнул. — Пр-р-риятно, — промурчала она, и тут же ровным тоном спросила, — проверю? — на что я приготовившись, повторил кивок.
Приготовился не зря, фуррятина метнулась на меня со скоростью, явно превышающую мои возможности, правда, то ли недооценила, либо особенность строения или вида, черт её знает. В общем, кинулась она ко мне, невзирая на рост, в ноги, на четырех лапах. Вдобавок, несколько боком, со своей “домашней позы”. В общем, уклониться я смог.
Хотя, стоит признать, икроножные мышцы несколько потянул, не критично, но сам факт неприятный. Впрочем, фуррятине скорость и ловкость не могли помочь с инерцией, так что я, ребром ладони, быстро прикинув где у неё что, тюкнул по основанию черепа. Несколько легче, чем стоило, но на всякий, не хватало ещё прибить.
Ну и не вырубил. Впрочем, фуррятина равновесие потеряла, крутанулась, но её явно вело, так что присела и уставилась на меня:
— А ты молоде-е-ец! — выдала она, — силен. Кэп, я за, он мне нравится! — царственно оповестила она дыроглаза с пола.
— Висс, чтоб тебя, — явно не особо зло выдал миралука, — Райзеггер с нами только на заказ с Максом, остальное обсудим по результатам. И вообще, займись чем-нибудь полезным.
— Уже, — захлопала реально длиннющими ресницами фуррятина, — что может быть полезнее, чем действовать тебе на нервы? Р-р-райзеггер, — промурлыкала она, — очень приятно, я Виссика из логова Тяжелого Молота, — с этими словами она приподнялась и сделала некое сложное телодвижение, что-то вроде книксена, при это выставив на обозрение свои первичные, прогнувшись тазом вперед, а не назад, — ну хоть один мужчина, а не эти, — пренебрежительно махнула она лапой на “этих” и подмигнула мне.
— Висс, — терпеливо и явно уже привычно начал миралука, — мне надо заключить договор с новичком, познакомить с экипажем. Потренируйся пока, ну или поплавай, я тебя позову.
— Поплаваю, это ты хорошо придумал, — выдала фуррятина и пошла к выходу, виляя задом с почти полуметровой амплитудой и помахивая хвостом, который, при всех прочих равных, был классным.
— Совершенно неуправляемая, — интимно понизил голос Вен, — но отличный пустотник. Селонианка, — сказал он, как будто это все мне объясняло.