Сила не с той стороны
Шрифт:
— Три точки фиксации если будет — точно удержу, — ответил я, — слушай, а почему бы не взять снаряжение?
— Не пропустят, — помотала фурря мордой, — властям станции все равно на оружие, но зацепки и альп-снаряжение на станции — это преступление. Не выпустят с корабля, а просвечивают всех.
Ну, учитывая застройку и прочее, в чем-то даже логично, решил я. Ну и обсуждали мы детали до момента, когда все наёмники “Тяжелого Молота”, кроме Аллана, не оказались в кают-компании. Типа планировать. Охрененное планирование заключалось в том, что мы с Виссой “как-нибудь”,
Вообще, появлялось ощущение, что я на детском утреннике. На вопрос о том, кто останется на корабле, мне дыроглазый ответил что никто, мол у них охренительная система свой-чужой, потолочные турели, и всем врагам капут. Ну блин, даже не знаю, какая-то кустарщина и дилетантщина, как по мне.
Но все серьезно кивают, вроде все как надо. Ладно, пофиг, объект я вытяну, на чистой физике, факт. Ну а если война, так двадцать пять рыл я с гарантией в минуту положу. Проверено на полигоне. Так что как попадаться, так и устраивать, если что, затяжные бои с превозмоганием я не намерен, а потом свалю.
А эти, креативные молотки, пусть дальше сами разбираются, со своим “креативным планированием”.
5. Девять коррунят
После охренительно важного, нахрен не нужного “совета в кают-компаниях”, пополз я с Виссой на местный склад. Мне нужно было придумать-приладить сбрую, в которой фуррятина предастся безделью и гедонизму.
Ну и были у меня подозрения, что на обратном пути там окажется наш объект, потому как сомневаюсь я, что даже целый и здоровый мажор удержит наши скорости.
Плюс, была у меня пара идей, насчет самозатягивающихся петель. Одна правильная, приятная и из той же категории, что жечь огнем.
А вторая, насчет фиксации на распорках-канатах станции. Тут, конечно, все зависит от их гладкости и сопротивлению трению, но вроде как никто веревки к запрещенным предметам на станции не относил, так что попробовать никто не помешает.
Собственно, за этими приготовлениями мы и дождались стыковки. Стыковка, кстати, была хоть и известна по воспоминаниям, но несколько напрягала — вокруг полусферы станции было кольцо, типа полей у котелка закрытое неким полем. Очень мне это поле, не пропускающее газ, но пропускающее твердые объекты, было любопытно. И свет оно пропускает. А газ, то есть атмосфера в корабле при проходе через него как?
Ну и сам факт пребывания в окружении космической пустоты был несколько напрягающ. Некритично, но неуютно, факт.
На входе на станцию нашу группу товарищей встретили еще одни фурри. Правда, встречающие вызывали желание не пожмякать-погладить, а взять и показать неправоту. Максимум — зажарить до золотистой корочки, со специями. Вызваны же эти праведно-кулинарные мысли были тем, что охранники станции были натуральными свинотами.
Во-первых, они до нас (а подозреваю и всех) докопались и не откапывались, пока не получили мзду.
Во-вторых, они очень противно, с неприятными звуками говорили, очевидно,
Ну и в-третьих, они были свинотами, то есть гаморреанцами.
Причем, если рожей они были кабаны-кабанами, то телом, пальцами что рук, что ног (торчащими из сандалет и благоухающими), они были именно людьми. Тут уж точно и с гарантией искусственно выведенный вид, ногти, количество и расположение суставов, все человеческое. Каким эстетам и затейникам такое понадобилось — фиг знает, но факт.
А проникнув под купол, я был несколько ошарашен: и вправду, этакий паутинно-трущобный городок немалых размеров, часть обиталищ местных был даже не из картона, а из тряпок. На веревочках.
Ну и количество аборигенов, от людей до пакости всякой впечатлял. И все они галдели, готовили, жрали и наоборот, в замкнутом и явно перенаселенном пространстве.
Как-то я смысла существования подобной станции вообще не понимаю, тут же каким бы то ни было делом занята десятая часть от силы, в лавках и мастерских. Причем, десятой от взрослых, поправился я, увидев стайку детёнышей разных видов и явно криминальной направленности.
Впрочем, проникнув на второй ярус, мы оказались в окружении не трущобных лачуг из фекалиев и веток, а скорее все же домов довольно нормального вида. Бытовок скорее, но на фоне того, что было внизу — царских хором и прорыва архитектурной мысли.
Наши спутники, бредущие в некотором удалении от нас, разместились в неком открытом заведении общепита и предались свойственным им порокам, ну а мы с Виссой, завернутой в белоснежную простыню (что-то вроде бурнуса) двинулись вдоль стены станции.
Кстати, с ростом я угадал, фуррятина была метра в два двадцать с копейками ростом, естественно, распрямившись на задних лапах.
Ну, в целом, нашли место, не просматривающееся ни камерами, ни глазами, в некоем закутке между складами. Впрочем, камеры я тут обнаружил исключительно над магазинчиками, хотя и искал с пристрастием.
В общем, мысленно поплевал я на кого-то, ну и полезли мы по стене. Обиталище синдиката пребывало на третьем ярусе, несколько смещено от центра, занимаемого администрацией станции, что дополнительно сокращало наш маршрут.
Из совсем позитивного — распорок не было вообще, к куполу была банально приварена паутина канатов и цепей. В принципе, даже без веревочной сидушки можно было найти место для отдыха, хотя с ней, безусловно, удобнее.
Так что через двадцать минут, преодолев треть маршрута (решил не перенапрягаться и не перенапрягать партнершу), я под офигевающим взглядом фуррятины отцепил от сбруи петлю, захлестнул ей пару фактически соприкасающихся канатов и в итоге, с комфортом, присел-повис на верхотуре. Висса после указующего жеста забралась мне за спину, пропустив лапы в специально заготовленную сбрую, ну и узрев, что я не напрягаюсь, начала клевать меня в мозг. На тему что я охрененно полезный и умелый, но какого фига я не сделал аналогичную сбрую ей? А ежели это ухаживание, так оно излишне, она сама не против. Ну и если оно, то явно не уместное в свете проводимой операции.