Сила одного

Кудабаев Аслан

–А я до сих пор думал, что я такой…– уверенно заявил Малыш.

Шь ты завтра отказаться от своих “дембельских” привилегий? Самостоятельно зашивать свой подворотничок, никем не командовать, драить наравне с “молодыми" полы? Стать таким же, как они, стать с ними равным, спуститься со своих мнимых высот? Сможешь ли ты это?– спрашивал Данко.

–Я что, идиот?

–Вот видишь. Так же ко всему этому относятся и все остальные. Каждый стремится забраться как можно повыше и ни за что не захочет спускаться вниз по собственной воле.

–И что же ты теперь предлагаешь делать? В монахи податься, что ли? Или заняться благотворительностью? Подавать нищим, которые потом эти деньги пропьют? Вкалывать на каком-нибудь заводе– лишь бы никого не обидеть. Сидеть и самой смерти, а потом оглянуться и подумать? а на фига я вообще жил? Другие–

вон хоть деньги сделали да пожили в свое удовольствие. А я– ртом прощелкал. Нет, это не для меня!

–Дурак ты! Ничего ты не понял! Ради бога-делай что хочешь, это твой собственный выбор. Я тебе просто пытался все объяснить, чтобы ты не скулил! А выбор твой на твоем лбу написан, для тебя главное– деньги.

–Даже если так, что с того? Это все же лучше, чем ворочать лопатой дерьмо,– кивнул головой в сторону убиравших хлам солдат Малыш.

–Рядовой Ишимкин, рядовой Шагаев, ко мне– вдруг раздался с улицы громкий голос шедшего по двору старшины.

–О, этот-то, видал? Не откажется поездить на ком-нибудь… – пробормотал Малыш, следом за Данко выбегая из пристройки. Едва они выбежали, один из работавших “черпаков” тут же бросил лопату и присел, считая, что, раз он теперь старший, работать ему не положено

– Для вас двоих, ударники трудового фронта, у меня будет другая работа,– повел их старшина за собой за угол огромного дома.

–Ты, Ишимкин, должен будешь полностью расчистить дорожку к задним воротам. И запомни: если я говорю расчистить полностью, значит, именно это я и имею в виду.

Оставив унылого Малыша с лопатой в руках, старшина повел Данко дальше. Подвел вплотную к задней стене дома. И показал на небольшие лунки, образовавшиеся на покрывавшей фундамент земле.

–Видишь эти лунки, Шагаев? Сейчас начинается сезон дождей– с крыши будет капать. Вода станет скапливаться под стеной, а затем стекать в подвал. Но там она на хрен никому не нужна. И нашему доблестному командиру полка тем более. Ты меня понял? Твоя задача– ликвидировать эти лунки и сделать стоки для дождевой воды. Если командир полка скажет мне потом, что у него в подвале сыро, я перед всей ротой залью тебе за шиворот, Шагаев, ведро воды. Ты меня понял?

–Так точно!

–Вопросы есть?– по привычке бросил старшина, разворачиваясь уходить.

–Так точно!

–Что?!– вновь оборачиваясь к Данко спросил старшина недоуменно.– Тебе что-то неясно, солдат?

–Я только хотел спросить, товарищ прапорщик: вы это хотели попросить меня сделать, чтобы не посадить в дисбат?

Старшина дико захохотал, вернее, захрюкал, поскольку именно свиное хрюканье напоминал его смех. Данко было совсем не до смеха. Он просто попытался узнать, что именно хочет заставить его сделать старшина, о чем он тогда говорил в канцелярии.

– Ну ты и шутник, Шагаев,– услышал Данко ответ, когда хрюканье прекратилось. –Ты что, всерьез полагал, что от дисбата так просто отделаться?

–Я просто хотел узнать, что мне предстоит сделать…

–Всему свое время, Шагаев. И лучше никогда не торопи время. Кто знает, может быть, впереди тебя ждет гораздо худшее, чем то, что происходит с тобою сейчас. Так что меньше знаешь– легче живешь. Вот так-то. А теперь– работай, Шагаев, сейчас тебе есть чем заняться…– Сказав это, тучный прапорщик заковылял своей тяжелой походкой в сторону пристроек.

Сплюнув, Данко взялся за лопату и принялся за работу. А работать Данко, вообще-то любил. Довольно быстро он сровнял с землей лунки, проложил водостоки. И остановился, чтобы малость перекурить. Воткнул лопату в землю, отошел в сторону, достал из кармана пачку, из пачки– сигарету, вытащил зажигалку, закурил. Вспомнил о вчерашних событиях в баре “Амазонка”. Вспомнил о Наташе. При мысли о ней сердце Данко, к его удивлению, защемило. Да, успел он к ней всерьез привязаться. Привык, чтобы рядом находилась она. Та. Которой можно рассказать о том, о чем даже друзьям не расскажешь. И с которой можно забыть обо всем на свете, даже– “дембеле”… но что было– прошло. И назад уже не воротишь. Да и не стоит– после случившегося. Здорово она все-таки его за нос водила. Успевала везде. Одно слово– женская порода. Никто не знает, что у этих баб на уме. Но хватит об этом. Куда важнее и непонятнее– что же все-таки случилось с Платоновым и Салаховым. Что они делали в баре? Во все объяснения Наташи Данко нисколько не верил. Видно было, как она придумывала все на ходу.

Чтобы выкрутиться. Выяснить, что известно Данко, направить его по ложному следу. Но по какому? И для чего? И что она там скрывает? То, что в баре Наташа называется Анжелой, понятно. Неужели она этих двоих “молодых” в бар к себе пригласила? В качестве так сказать, клиентов? Но, с другой стороны, к чему тогда вся эта секретность? Раз уж она призналась, что подрабатывает проституцией, могла бы уж и насчет “молодых” не стесняться. Хотя, с другой стороны, во-первых, Данко не верил, что Салахов изменил бы своей горячо любимой, верно ждавшей его на “гражданке” подруге. Во-вторых, что бы там эта Наташа про себя ни говорила, профессиональной проституткой она все-таки не была. Гулящей– может быть, но не девушкой по вызову. За время общения с ней Данко ее хорошо изучил. Значит, в баре она находится с другой целью. С какой? Это-то ему бы и хотелось узнать. И еще, самое главное– почему после этого визита в бар один “салага” дезертирует, а другой, вроде бы никак не склонный к самоубийству, вешается? Эта загадка мучила Данко больше всего. А в том, что эти печальные события с солдатами случились после их визита в бар, он не сомневался: недаром Наташа изо всех сил старалась скрыть от него время посещения их бара “салагами”. Даже попыталась приплести сюда одну женщину, которой наверняка не было и в помине. Одно слово– баба. Коварное существо. Созданная на радость мужчине и на его погибель. Но в любом случае с Наташей надо было поговорить еще раз. Осторожно и аккуратно на нее надавить. Если она сама даст такую возможность. Однако в этом-то как раз Данко и сомневался. Наверняка теперь она постоянно будет его избегать. Слишком серьезные тайны, судя по всему, за этим стоят. Данко шел в “Амазонку”, надеясь получить ответы на мучившие его вопросы, а получил, наоборот, еще больше вопросов. Но ответы на них, кроме него, Данко, искать некому. В этом он лишний раз убедился при последнем случае– ограблении оружейного склада и гибели часового. Никому из военных чиновников выяснять причины и обстоятельства гибели простых солдат на фиг не надо. По крайней мере пока обо всем этом не знает общественность.

Но общественность о многом не знает. А рассказать обо всем невозможно. Да и не нужно. Сейчас перед Данко стояла конкретная задача– выяснить, что случилось с Платоновым и Салаховым и какое отношение к этому имеет Наташа. Тут он вспомнил о трех вышибалах и потер свой синяк. Просто так держать столько похожих на бандитов вышибал в обычном баре не стали бы. А может быть, эти вышибалы и есть самые настоящие бандиты. Так что Данко впереди ждут серьезные неприятности. И, вполне вероятно, новая встреча с этими бандитскими рожами. Да-а, если все окажется слишком серьезно, не мешало бы заранее обзавестись оружием. Об этом еще надо будет подумать…

Сигарета обожгла Данко руку. Он бросил ее на землю, притоптал…И вздрогнул: рядом, на земле, лежал тонкий коричневый окурок ментоловой сигареты. Данко поднял его. Тщательно осмотрел. Прочел на фильтре смутно различимую знакомую надпись: “More”…Где-то он это видел…Внезапно он вспомнил, где. Во внутреннем карауле, на посту, на вышке, где зарезали часового. Такая же ментоловая сигарета. И край фильтра так же сильно прикушен. Сигарета, которую не курят солдаты и которую Данко за всю службу видел лишь трижды: там, на вышке, и здесь, на даче у командира полка. И еще– он не помнит, где. странно все это…

Держа в руках найденный окурок и продолжая механически оглядывать землю, Данко вдруг увидел едва торчавший из-под грязной земли край металлической дверной ручки. Нагнувшись, он схватился за нее обеими руками и потянул на себя. Тяжелый стальной люк , к крышке которого была прикреплена ручка, стал медленно открываться. Полностью откинув его, Данко заглянул внутрь: темнота. Вниз, в темень подвала, вели металлические ступеньки. Он ступил на ступеньки и стал осторожно спускаться. Оказавшись внизу, достал зажигалку и зажег ее, пытаясь осмотреться вокруг. Слабые блики пламени выхватили из темноты крашеные зеленые стенки деревянных, обшитых по углам полосами железа ящиков. На внешних стенках этих ящиков виднелись номера. Это были армейские ящики. В таких хранятся боеприпасы и вооружение. Данко почти не сомневался, откуда эти ящики. Оттуда же, откуда и окурок ментоловой сигареты– с полкового оружейного склада. Склада, на посту у которого зарезали часового. Оружие и боеприпасы со склада хранились здесь. И поэтому сюда не должна была попадать вода…

Конец ознакомительного фрагмента.