Сила притяжения

Фэй Кира

Когда он таким стал? Как он мог так унизиться перед самим собой? Дело было уже не в Александре и том, каким она хотела его видеть. Когда он успел забыть о собственном самомнении? Игорь опустился ниже некуда...Он всегда был плохим парнем, но стоило отметить, что это было связано лишь с глупыми детскими обидами. А теперь это нечто большее. Он просто чудовище, бездушное, не ощущающее никаких эмоций кроме звериной тоски. Но значило ли это, что он всегда был таким или же просто не хотел приложить усилия, не хотел исправляться?

Плач в соседней комнате в какой-то степени даже помог сосредоточиться на важных мыслях. Он потерял себя. Его больно

ранили, и он решил пойти по самому лёгкому пути: сдаться и больше не подниматься. Но разве это был он? Разве он когда-то позволял себе впадать в такое состояние? Игорь прожил без Александры пять лет и жил довольно неплохо. Но когда она взглянула на него по-новому, как на что-то отвратительное и без эмоциональное это сломало его. И Верховцев утратил веру сам в себя. Забросил свою жизнь и окончательно перестал думать от других.

Но то маленькое хрупкое существо в соседней комнате...оно было продолжением него самого, пусть и нежеланным, не ожидаемым. Но он уже отдал часть себя для того, чтобы появился новый человек. И, пожалуй, горько усмехнулся Верховцев, единственный, кого стоило во всём этом винить - это он сам. Он не бросил Люсю, хотя свободно мог сказать, что он не будет с ней, несмотря на ребёнка. Но будучи отвергнутым, он хотел сделать что-то назло...или же наоборот, угодить, оставшись с ребенком и хоть как-то оправдать себя в глазах Саши.

Игорь тяжело вздохнул и выключил воду. Только вот Игорь не учёл, что пока он не примет себя, пока сам в себе не разберётся, Саша тем более не примет его. Он должен поступать беспрекословно, определяться с эмоциями, с которыми он совершает поступки. Равнодушие, злость или же просто отчаянное желание выделиться, обратить внимание? Сейчас все прошлые поступки казались Игорю чистым ребячеством...Он всего лишь убегал, скрывался в негативных эмоциях., хотя был способен на большее, он был способен полюбить собственного ребёнка. Но это куда сложнее, чем возненавидеть его.

– Ты просто слабак. Придумал себе то, чего нет, - с ненавистью глядя в своё отражение, прошипел парень.
– Ты уже давно никого не ненавидишь, кроме себя самого.

И эта мысль придала неожиданную ясность мыслей. Он должен стараться не для кого-то, а в первую очередь для самого себя.

С этой мыслью Верховцев вышел из ванной и направился в комнату, где его ждало, наверное, самое большое испытание в жизни.

***

– Саша?
– неожиданно шёпотом обратился ко мне Игорь. Совершенно незнакомым тоном. Я ещё раз вздрогнула, подавив всхлип, и открыла глаза. Огромный, словно сама Земля, камень свалился с меня. Я пару раз моргнула, чтобы прогнать непрошенные слёзы, и в который раз убедилась, что вижу именно это. Посреди комнаты, которая выглядела необыкновенно опрятно по сравнению со всем домом, стоял Верховцев и держал на руках маленького ребёнка. Я понятия не имела, как определять возраст, но по моим подсчётам, ему должно быть около двух месяцев. Глазки малыша были плотно закрыты, и он тихо посапывал, но этот звук казался довольно громким в повисшей тишине.

– Да, - так же тихо ответила я, всё ещё не веря своим глазам. Я ожидала увидеть что-то ужасное, слова Сони врезались в память...Но передо мной стоял решительный, пусть и несколько помятый, Игорь Верховцев. И на удивление спокойно смотрел на меня, словно я всегда была здесь, а сейчас просто вернулась из магазина. Мы не виделись почти год, за это время его волосы заметно отрасли, а на лице

проступила колючая щетина. Но он выглядел не так плохо, как я ожидала...Острый приступ ненужности ударил меня в грудь. Как бы глупо это не было, я эгоистично надеялась, что всё плохо и что я нужна ему. Я не нашла сил радоваться, просто не могла. Жизнь всего на час обрела смысл, а теперь...

– Тебе позвонила Соня?
– поинтересовался он без эмоционально. В этом он был самим собой. Хотя...глядя сейчас на этого человека, в руках которого мирно спал ребенок, стоит задуматься, а выдела ли я Игоря настоящим? Может, это и есть он?

– Да, - моего состояния хватало лишь на односложные ответы. С трудом опираясь на дверной косяк, я поднялась. Дыхание немного успокоилось, да и пульс тоже. Но теперь болело всё тело, несмотря на достаточные нагрузки в тренажёрном зале, всё-таки такие резкие спринты устраивать не стоило.

– Присядь, - спокойно произнёс он, неопределенно махнув в сторону кровати у стены. Я не нашла сил отказать и буквально упала на мягкую поверхность.
– Что, ожидала увидеть немного другую картину?
– усмехнулся он, не глядя на меня.

– Однозначно.

– Мне...- он сглотнул.
– Очень тяжело. Сейчас. Но я думаю, что со временем справлюсь, - голос парня звучал спокойно и уверенно. И я ему поверила. Я знала, что в этот раз он постарается, что у него выйдет задуманное, что он полюбит этого ребёнка, как своего. Вот только...есть ли теперь мне место здесь? Я усмехнулась про себя. Я так долго ждала того самого момента, когда мы с Игорем станем именно теми людьми, которые смогут быть вместе...Верховцев им стал. Я это видела в его осанке, походке и выражении лица, с которым он смотрел на собственного сына. А вот я...от меня осталась лишь жалкая тень с непонятными эмоциями и заторможенной реакцией. Я сморгнула слёзы, вспомнив ещё один факт...Бесплодная тень. Теперь, глядя на ребёнка в руках Игоря, этот факт ударил очень больно. Врачи констатировали, что теперь я не смогу иметь детей. До избиения у меня с этим было не всё в порядке, а сейчас...

– Я знаю, что ты справишься, - чуть улыбнулась я, поймав его взгляд. Мне показалось, что его глаза чуть увлажнились, но возможно, я просто это придумала.

– Но не один, - парень снова отвернулся и говорил ещё тише, а я ловила каждое его слово.
– Останься.

– Хорошо, - тут же согласилась я. Цифры не были озвучены, но мне почему-то казалось, что я обязательно должна буду идти... След прежних отношений, словно окончательно стёрся. Я с трудом могла вспомнить всё то плохое, что было. А хорошее....оно теперь разливалось теплом по сердцу, но не было конкретных воспоминаний. Словно кто-то по-настоящему перелистнул страницу. И что мы напишем на этой, было неизвестно. Но мне не хотелось заглядывать в будущее.

– Я....начну уборку, - прокашлялась я, почувствовав неловкость. Казалось, я нарушала какое-то таинство, наблюдая за тем, как Игорь укладывает сына.
– Как...как его зовут?

– Вадим, - прошептал парень.
– Вадим Верховцев.

– Уверена, он копия тебя...

– Да.

Я вышла из комнаты и словно попала в другой мир. Первым делом, плотно закрыв за собой дверь, я двинулась на кухню. В той комнате было свежо, а здесь...Насыщенный разнообразными ароматами воздух заставлял кашлять едва ли не при каждом вдохе. Я поспешно открыла окно и обрадовалась, что воздух на улице был влажным. Он словно втягивал в себя всю эту горечь.