Сила воли
Шрифт:
Где-то вдали между горных шпилей раздался издевательский хохот триопа, и Хэму уже в который раз почудилось, что среди неясных теней на границе светового круга он различает очертания этих демонов тьмы. Во всяком случае, если они там и были, то свет удерживал их на достаточном расстоянии, так как рядом не пролетел еще ни один камень.
И все-таки это было странное ощущение — передвигаться, оставаясь все время в центре светового круга. Хэму все время казалось, что сразу за чертой света его подстерегают какие-то, одному Богу известные, невероятные, таинственные
Перед ними в свете огней блестела не то ледяная стена или вал, не то отвесная скала, которая далеко протянулась слева направо, преграждая путь.
Внезапно Пэт указала на нее рукой.
— Смотри! — воскликнула она, не отводя луча света. — Полости во льду, похоже на норы. Видишь?
Он видел маленькие черные отверстия размером, пожалуй, с крышку канализационного люка, целый ряд таких отверстий у подножия ледяной стены. Чтото черное быстро пронеслось с хохотом вверх по ледяному склону и пропало — триоп. Может быть, это их берлоги? Он прищурился.
— Там что-то есть! — тихо сказал он Пэт.
У половины отверстий перед входом что-то лежало, или это просто камни, чтобы закрывать вход?
Осторожно — пистолеты наготове — они двинулись вперед. Вокруг было тихо, но по мере того как поток света усиливался, предметы все меньше и меньше походили па камни, и наконец они увидели знакомый рисунок прожилок и мясистые выпуклые очертания.
По крайней мере, эти существа являлись новой разновидностью. Хэм сумел разглядеть ряд точек, похожих на глаза, а внизу множество ножек. По форме эти создания напоминали опрокинутые корзинки объемом в бушель *, все в прожилках, дряблые на вид и совершенно без органов чувств, если не считать точек-глаз по всей окружности. А сейчас
* Тропизм — ответная реакция растений на внешний раздражитель.
* Бушель — мера емкости сыпучих тел. 1 бушель равен 36,35 литра.
ему удалось даже заметить полупрозрачные веки, которые опустились, видимо, для того, чтобы защитить глаза от яркого света.
Они стояли едва ли в дюжине футов от одного из существ. Пэт после минутного колебания шагнула вперед и встала у неподвижной загадки.
— Ну! — сказала она. — Это что-то новенькое, Хэм. Привет, старина!
В следующее мгновение оба оцепенели от страха, пораженные, совершенно сбитые с толку. Исходивший, как им показалось, от мембраны в верхней части тела существа, послышался щелкающий голос:
— Привет, старина!
В воздухе повисла угрожающая тишина. Хэм держал в руке пистолет, но даже возникни такая необходимость, не смог бы применить оружие — он совершенно забыл, что вооружен. Хэм был парализован и оглушен одновременно.
Но вот Пэт справилась с волнением.
— Это… невозможно! — тихо сказала она. — Это тропизм. Существо просто отражает все звуки, которые доходят до его поверхности. Ведь правда, Хэм?
— Я… я… конечно! — Он пристально смотрел на прикрытые глаза. — Должно быть, так и есть. Слушай! — Он наклонился вперед и заорал прямо на существо: —
И оно ответило.
— Это не тропизм, — прощелкало оно на визгливом, но безупречном английском языке.
— Это не эхо! — задохнулась Пэт, пораженная. Она подалась назад. — Мне страшно, — простонала она, схватив Хэма за руку. — Уйдем скорее!
Он заслонил ее собой.
— Ну уж нет. Я, конечно, всего-навсего робкий янки, — усмехнулся он, — но я не уйду, пока не выпытаю у этого живого фонографа, что — или кто — у него там тикает.
— Не надо, Хэм! Мне страшно!
— Похоже, оно не опасно, — заметил он.
— Оно не опасно, — подало голос существо, сидящее на льду.
Хэм хватанул ртом воздуха, а Пэт тихонько заскулила от ужаса.
— Кто… кто ты? — спросил он запинаясь.
Ответа не последовало. Прикрытые глаза не отрываясь смотрели на него.
— Что ты? — попытался он снова.
И снова нет ответа.
— Откуда ты знаешь английский? — спросил он наугад.
Щелкающий голос произнес:
— Я не знаешь английский.
— Тогда… м-м… тогда как ты говоришь по-английски?
— Ты говоришь по-английски, — объяснила эта загадка природы довольно логично.
— Я не имею в виду почему. Я спрашиваю, откуда ты знаешь?
Но Пэт уже частично справилась со страхом, и ее быстрый ум ухватил суть дела.
— Хэм, — прошептала она возбужденно, — оно пользуется только словами, которыми пользуемся мы. Оно узнает их значение от нас!
— Я узнает значение от вас, — подтвердило существо, игнорируя грамматику.
На Хэма снизошло озарение.
— Господи! — раскрыл он рот. — Так значит, это мы должны пополнить его словарь.
— Ты говоришь, я говоришь, — подсказало существо.
— Ну, конечно! Видишь, Пэт? Мы можем сказать что угодно. — Он немного подумал. — Давай попробуем… В процессе исторического развития человеческой расы…
— Заткнись! — оборвала его Пэт. — Янки! Ты находишься на территории, принадлежащей английской короне. «Быть или не быть — вот в чем вопрос…»
И пошло-поехало. Внезапно Хэм поймал себя на мысли, до чего фантастична и нелепа ситуация, в которой они оказались. Вот Пэт, старательно пересказывающая историю о Красной Шапочке этой личности с ночной стороны Венеры, начисто лишенной чувства юмора.
Услышав раскаты хохота, девушка обернулась и смущенно посмотрела на него.
— Ты еще расскажи ему о Мюнхгаузене на половине кобылы! — сказал он, задыхаясь от смеха. — Вдруг выжмешь из него улыбку!
Пэт рассмеялась вслед за ним.
— Нет, но в самом деле, это же серьезно, — наконец сказала она. — Вообрази, Хэм! Разумная жизнь на темной стороне! А ты вообще-то разумный? — спросила она вдруг у существа на льду.
— Я разумный, — заверило ее существо. — Я разумно разумный.
— Во всяком случае, лингвист ты замечательный, — сказала она. — Хэм, ты когда-нибудь слышал, что можно выучить английский язык за полчаса? С ума можно сойти! — Как видно, ее страх перед существом совсем пропал.