Силмирал. Мир драконов
Шрифт:
Я замерла и недоумённо воззрилось на какую-то груду рядом. Потом... от ужаса у меня открылась пасть, но горло перехватило, так что я не могла произнести не звука.
Рядом недвижимо лежал сокол. Спина и затылок почернели, словно от огня, от крыльев остались только небольшие выросты.
– Дар... – выдох, дрожащий, как листок на ветру. И такая же дрожащая рука, протянутая к нему...
Он не откликнулся. Он вообще не дышал.
Нет... этого не может быть!!!
...Я замерла, услышав знакомый рык. Повернулась к нему...
Два взгляда столкнулись.
Зитинаор зарычал. Я тоже. Поднялась с колен...
Дракон оскалился. Каждый клык был размером с короткий меч... Моя улыбка была чуть более скромной, но гораздо более выразительной.
«Ты, мелкая шавка, убила моих братьев! И ты угрожала маме... Ты пожалеешь об этом, извиваясь под моей лапой и моля о пощаде...»
– Ты не ровня своим братьям. Ты просто... – тут я не стесняясь в самых крепких выражениях, высказала, кем считаю его и его мать. – И это ты пожалеешь, что задел самого дорогого мне человека! Я убью тебя!!!
От его рёва задрожала земля. Я подпрыгнула. Ловкости, с какой я по почти гладким стволам ушла от его плевка, могли бы позавидовать не только белки, но и сами Шелескены.
– Это всё, на что ты способен ...?! – ещё одно неудобоваримое выражение, по моему мнению очень чётко его характеризующее.
«Я уничтожил щит, теперь осталось лишь сломать меч!» – прогремел у меня в голове его голос. Совсем свихнулся, старый...
От следующего плевка я увернулась, казалось, с ещё большей лёгкостью. Но меня стало пробирать раздражение: не уворачиваться надо, а бить!
Только оружие осталось там же, где и подарки друзей. Или... нет?!
В сжавшемся от ярости кулаке я внезапно с радостью ощутила древко. Лук! Мой лук!
Ну всё, драко... Теперь тебе точно хана!
Две стрелы полетели одна за другой с непостижимой скоростью. Одна оказалась отбита хвостом, но зато другая проломилась под опустившимся веком, но перед этим всё же попало в глаз твари!
Зитинаор взревел и встал на дыбы. Я убрала лук, вместо которого в руке появилась тяжесть – тяжесть ледяного меча. Не пропала даром твоя наука, Дор!
Прыжок! Ещё прыжок! И где раньше была эта ловкость?
Ни девушка, ни мужчина... Кародросс, Мрадразз, Мерродан, Шелескен – никто не был способен победить Дракона. Не смог и не сможет.
Лишь тигрица, не человек, а разъярённый зверь, которого загнали в угол, отважится прыгнуть в самое пламя и вонзиться острыми когтями глаза чудовища!
Меч, длинный и невероятно красивый, взлетает и пронзает дракону затылок.
Шипы, на остриях которых я стою, содрогаются, и я, не удержав равновесия, падаю. Руку пронзает боль – по обратной стороне локтя как будто проводят раскалённым прутом. Дракон кружится на месте – и удар хвоста отбрасывает меня в сторону. По счастью, именно той стороной, где неразвитые шипы остались в форме небольших бугорков.
Боли почти нет, есть только дикая радость, от которой даже кружится голова. Но на это я не обратила внимание. Прыжком встала – и взглядом встретилась с округлившимися глазами Зитинаора, в
«За тебя, Экваросса!»
Он раскрыл пасть и дыхнул. И от этого облака Смерти невозможно было увернуться.
А я...
Тигрица лишь усмехнулась и натянула лук.
Отступление седьмое.
«Дар! Дарвэл!!! Не умирай, пожалуйста... Дар!..»
Сокол неудачно пошевелился, и дикая боль в спине вырвала его из объятий сна. Он открыл глаза, стараясь вообще не двигаться.
Правда, это оказалось очень сложно, когда он вспомнил, при каких обстоятельствах вообще получил эту боль.
«Нейра!»
Он, кривясь, приподнялся на локтях, собираясь позвать кого-нибудь... и замер, поражённый.
Около входа, трогательно свернувшись комочком, лежала она. И занималась самым невинным занятием – спала. Только рыжий хвост шевелился, отчего-то покоившись на дверной ручке. Правда, зачем он там, Дар понял через минуту. Дверь дёрнулась, попытавшись кого-то впустить, но Нейра сонно заворчала и, не просыпаясь, небрежно захлопнула её локтем. Хвост дёрнулся, проворачивая ручку, и дверь вновь замерла. Девушка удовлётворённо поелозила по маленькому коврику, немногим больше коврика для мышки, и вновь засопела.
Сокол не мог отвести от неё взгляд. Ему вспомнилась почти такая же ситуация. Когда... когда Ботаг, предатель из Кародроссов, держал нож у его, Дарвэла, горла, она бросилась на клинок, и сломала бультерьеру шею. Тогда он точно так же сидел у дверей, ожидая её выздоровления...
Неужели она всё же простила?..
Похоже, она почувствовала его взгляд, потому что заворочалась и открыла глаза. Встретившись взглядом с Даром, она округлила глаза и вскочила... и с ойканьем схватилась за голову, которой ударилась о ту же ручку двери. Но тут же просто встряхнула головой и метнулась к больничной койке. Рухнула перед ошалевшим от неожиданности Мрадраззом на колени и вцепилась коготками в матрас так, что костяшки пальцев побелели:
– Дар! Ты жив, жив! Ты... – она вдруг запнулась и потупилась, прижав уши, – прости меня, пожалуйста... Я – глупая, слепая кошка... рыжая к тому же...
– Ней... – он не нашёлся, что сказать.
– Ты столько из-за меня испытал! Ты... я... – она всхлипнула. – Нет мне прощенья...
– Да что ты говоришь, – улыбнулся он, – конечно есть!
Девушка подняла на него глаза бассета. Видели такую собаку? Глаза большие, и такие страдальческие...
– Ты мне только пообещай, что в следующий раз если будешь обижаться, то уж просвети меня, хоть за что...
Она недоверчиво хлюпнула носом. Весь её мигом насторожившийся вид выражал сомнения в таком лёгком прощении. Дарвэл даже не удержался от улыбки. Вот такая она похожа на себя гораздо больше...
Увидев, что он смеётся, девушка смутилась. Тогда он успокаивающе погладил её по щеке. Нейра зажмурилась и стала тереться, как большая кошка.
«Котёнок, – поправился про себя Дар, – или, вернее, тигрёнок...»
Она вскинулась, когда дверь резко отворилась, и в комнату ворвался Эсприт.