Сильная и независимая для котика

Вада Маричка

Морган четко осознавал, что капитан ему не просто нравится, что его привязанность проросла намного глубже, стала полноправной частью его жизни. Но ведь этого всё равно мало, чтобы отчаянно желать завести котят! Они практически не знают друг друга, не надкусили тяготы совместного проживания, стоят только в начале долгого и сложного пути поиска взаимопонимания. Да и потом, даже будь Мурси катаркой, он бы еще сто раз подумал, прежде чем делать ей предложение. Если только вообразить, как она становится матерью — пускай Морик и лично убедился в том, что Мурси умеет и любит ладить с детьми — то уже через полгода она сбежит зерговать какой-нибудь вооруженный конвой, оставляя на него все обязательства по пестованию молодняка. А превращаться

в отца-одиночку при живой «жене» совершенно не входило в планы Моргана. Нет, тихая семейная жизнь явно не по йонгейскому нраву.

Но вопреки веским доводам Разума в пользу оттягивания времени пугающего обряда, его тело стремилось к разрушительной близости. Не такой, как описано в учебниках по человеческой анатомии, а к животной, на инстинктивной основе. Вряд ли Мурси вообще когда-либо позволит Моргану совершить этот акт с ней, даже если полюбит всем сердцем, даже если будет согласна на любые условия. Да и сам катар не хотел бы ставить под угрозу её безопасность и допускать таких событий, при которых она не могла бы остановить процесс или же как-то его контролировать.

Таким хаотичным мыслям предавался Морган, сидя на собственной кровати. Он ухватился за голову и пытался найти логичное объяснение собственному поведению, а так же хоть малейший шанс утихомирить порочные желания. Катар раскачивался взад и вперед, изредка вздыхая и охая, и был похож на молящегося истукана. Именно таким его и застала Клара, сразу же бросившаяся на поддержку другу, как только Коди сообщил, что тот вылетел, словно обожжённый, из каюты капитана.

— Так! Что случилось, пока вы обсуждали тонкости операции? — уставила воинственно руки в бока Клара. — Капитанша выкатила список противоестественных требований от тебя как от мнимого мужа? Офигеть! Я так и знала, что ей нет доверия. Обязательно воспользуется шансом, чтобы переломить и закопать! Зря я к ней ходила, зря пыталась найти человечность в её натуре! Надо было ничего не говорить. А теперь, полюбуйся, пять минут наедине и ты уже сам не свой! На лицо полное разжижение мозгов. Раскис? Страдаешь?

Катар поднял на подругу отсутствующий взгляд, пытаясь уловить смысл в потоке её быстрой и бессвязной для него речи.

— Офигеть! Морган, вот это тебя колбасит! Но не переживай, я не сдамся, капитанша еще попляшет. На каждого йонгея найдется свой йонгей.

— «Колбасит»? «Попляшет»? Что?

— А то не видишь, как капитанша тебя подставляет! Пусть бы своего агентика взяла на роль муженька. Они точно два сапога — лапти, идеальная пара. Нет же, к тебе докапалась! А всё потому, что Коди научился давать ей отпор. Тебе следует пойти и прямо сказать, что, несмотря на симпатию, ты не намерен терпеть унижения! Офигеть, ишь чего удумала! Будет теперь играть на наших нервах? Я в шоке, какая же она испорченная злюка-подлюка!

— Что? — рассеянно спросил Морган, не поняв ни единого слова. — Какие требования? При чем тут Муся? Если бы я остался с ней без свидетелей и дольше, то произошла бы катастрофа! И только я был бы виноват в том. Вот и покинул её каюту. Сейчас успокоюсь и пойду объясню всё капитану.

— Дожили, уже считаешь виноватым во всем себя. Ты не при чем, какой бы катаклизм между вами не назревал. Послушай меня, если бы она не предлагала тебе с самого первого дня переодеть её, если бы не обзывалась и не целовала тебя первой, если бы не лезла почем зря, этого бы не произошло! — не унималась Клара. — Замотай это себе на носу! Ты не причастен к бедам, если дело касается держателя Силы. Это всё они!

— Кто они? — не понял Морган.

— Ну, держатели Силы и капитнаша во главе! А ты нет. Ты нормальный. Понимаешь? Нор-маль-ный!

— Не понимаю. Я вообще ничего из того, о чем ты говоришь, не понимаю, — произнес пораженный своим скудоумием Морган. Раньше проблем такого характера с подругой он не замечал. — Давай сначала. Ты зачем пришла?

— Офигеть! Вот так значит, да? —

топнула ногой разъяренная Клара, которая в своей голове уже выстроила стройную теорию о произошедшем. Капитанша узнала тайну Моргана, а потому всячески над ним измывается. Зря Дорн просила не сломать его, зря упоминала о ранимости друга. Йонгей обязательно воспользуется чужой уязвимостью, это все знают. Но винить себя в просчете было слишком больно, и поэтому Клара всячески пыталась перенаправить негативные чувства в сторону моральной поддержки друга, чтобы хоть как-то загладить вину. — Морик, вот давай не надо, а? Ты так говоришь, будто совсем не рад меня видеть! Тебе поплохело, обсуждение с капитаншей не задалось, вот я и поспешила узнать, чем могу помочь. А ты мне грубишь. Я в шоке! Может поэтому у вас с ней ничего и не получилось? Ты слишком прямолинеен. Такие вопросы следует задавать завуалировано.

Морган молчал, всё так же осоловело уставившись на подругу.

— Скажи хоть что-нибудь! Я тут для тебя распинаюсь, пытаюсь узнать, что же случилось, а ты молчишь, как рыба аплет, — и, глядя на его стеклянные бездумные глаза, Клара вдруг перепугалась, вспоминая недавние откровения насчет друга из уст капитана: — У тебя, случайно, нет зависимости?

— Какой зависимости?

— Ну, например, от лекарств. Только без паники, мы справимся! Это болезнь и её надо лечить. Поддержка любящих товарищей поможет справиться с любой наркозависимостью.

— Чушь! — не выдержав, выкрикнул Морган. — Чушь, бред и полная ахинея! Клара, я просто сошел с ума. Я ни слова не понимаю. Какой-то ступор мозговины. Это оно, разжижение мозгов? Какие лекарства, какая зависимость, какая рыба?

— Так, Морган. Возьми себя в руки. Сколько у меня пальцев? — помаячила перед ним пятерней Дорн и, не находя ни единого изменения в вытянутом лице друга, воспринимая буквально его слова о каталепсии, зачем-то проорала: — Посмотри мне в глаза! Опиши меня. Какого цвета на мне…

В смежную стену с капитанской каютой кто-то неистово заколотил.

— У нас всё хорошо! — зачем-то прокричал Морган и спокойней обратился к Кларе: — Тише будь. Я тебя прекрасно вижу и слышу. И начни сначала, только более связно. Почему ты считаешь, что Муся замыслила дурное? Между нами, наоборот, всё прекрасно как никогда. Что тебя беспокоит?

— Ты меня беспокоишь, — обреченно вздохнула Клара, усаживаясь на стул. Она, по своему обыкновению, стиснула щеки руками, еще раз громко вздохнула и решилась на подвиг со своей стороны, зная, что возможно после нанесенного оскорбления, навсегда лишится друга. Ну, или, по крайней мере, на несколько дней, пока его сердце не оттает от предательства. — Я должна тебе признаться кое в чем. Вчера, как мы с тобой и договаривались, я пошла к капитанше. Хотела только обговорить своё реноме. Что я нормальная и предпочитаю парней. В общем, мы с ней слово за слово и потом так получилось… Ты пойми, не специально так вышло. Разговор зашел за тебя и я… Ну я и поделилась с ней насчет твоей симпатии. Капитанша всё знает, что ты знаешь, что я знаю, что мы знаем…

— Ну, поделилась и ладно, — безразлично пожал плечами Морган и даже как будто бы повеселел. — Теперь уж этого не исправить. Хотя мне стали более понятны дальнейшие события.

— Так, значит, ты догадался, что она в курсе, да? Капитанша тебя и в самом деле начала еще больше третировать? И про «трап» выдумала, и мужем назначила только чтобы поиздеваться? И что-то еще заставила сделать уже на миссии? Прости, я так виновата перед тобой.

— Не мели чуши. Между мной и Мусей проблем нет. Мы действительно обговорили наши чувства и всё урегулировали. Просто расследование идет не в нашу пользу. Чем больше раскрывается тайн, тем серьёзней вырисовывается угроза для каждого живущего. Брат Изврат, основатель всего Ордена Вселенского Разума, на самом деле первородный! Представь! Это как узнать, что среди верховных канцлеров засели одни Лорды. Даже хуже!