Сильная и независимая для котика

Вада Маричка

— А, разрази меня катар, точно, — сплюнул раздосадованный вакуй.

Пока они перешептывались из толпы несмело выступил один из таскенов и проговорил на ломанном космоарго:

— Мы заплатили дань Дракону, чего еще он хотел?

— Дракону? — переспросил Коди. — Мы не с ним. Мы свои собственные. И сами себе приятные.

— Что хотел еще Дракон? — вновь проговорил таскен и на всякий случай повторил дружелюбные, по его мнению, фразы: — Моя твоя не понимать. Разрази меня катар. Спасибо. Мир вам и любовь. Приятные себе.

Коди принялся растолковывать, что их привело в пустыню, стараясь

при этом угомонить рвавшегося в бой Ванно. И пока они выясняли, кто кому принадлежит и что будет делать, к процессу присоединились и Клара с Бобби. Иржи остался следить за кораблем на случай внезапной атаки.

Дорн по примеру Малыша вооружилась бластером и, встав в героическую позу, нацелила его на посланника таскенов, представляя себе, как должно быть эффектно она сейчас смотрится на фоне палящего солнца. Жаль только, никто не оценит. Но вдруг Дракон, о котором говорят местные, какой-нибудь канцлер в изгнании или даже йонгей. И когда он её увидит, то непременно влюбится и предложит жить вместе долго и счастливо.

Наконец, Коди удалось договориться, чтобы все хотя бы опустили оружия. То, что Клара вылезла на самое видное место, представляя теперь из себя самую лучшую мишень Галактики, заставило пойти на уступки и стать более сговорчивым даже Ванно. Неизвестно, что там между ними за эти короткие дни произошло, но теперь вакуй точно воспринимал Дорн как члена своей семьи, пусть и слегка слабоумного.

Пустынники закинули за спину винтовки, Ванно вложил меч в ножны, а Коди, Малыш и Клара — бластеры в кобуру. Твилекк с медиком сбежали с бархана, воссоединяясь с другой частью отряда. Предстояли долгие переговоры с попыткой выкупить хотя бы одно ездовое животное, чтобы продолжить поиски скайтрея. Еще лучше, если удастся нанять местного провожатого.

Но этому не довелось состояться. Как только Коди открыл рот, с противоположной стороны в деревню забежал какой-то грязный оборванец, привлекая к себе всеобщее внимание. Он отличался от остальных более привычной одеждой, был ранен и обожжен палящим солнцем. Таскены вновь взялись за оружие, по их толпе разлился недобрый ропот. Ванно вновь схватился за меч, а Коди вновь попытался уверить, что отряд понятия не имеет, кто это и зачем сюда пришел.

Однако всё это проплыло мимо Клары. Этика врача взяла вверх и, несмотря на протесты Малыша, она поспешила к пришельцу. Тот не проронил ни слова, когда Дорн склонилась над ним, а только засунул что-то в её руку и сжал пальцами, призывая сохранить в целости предмет, доставшийся ему, видимо, такой страшной ценой.

Глаза незнакомца закатились и жизнь его покинула. Дорн раскрыла ладонь и с удивлением обнаружила в ней портативный зонд, точь в точь с такими же царапинами по бокам как на аппарате дорогого друга. Она несколько секунд пялилась на подарок, пока липкий ужас расползался по всему её телу. Клара хотела крикнуть Коди о страшной находке, но ей не хватало мужества даже признать это. Она встала, повернулась к столпившимся рядом таскенам и еще больше ужаснулась. Те неотрывно смотрели мимо неё, на горизонт. Дорн обернулась. В мареве раскаленного воздуха поднималась пылевая буря.

Всё еще сжимая в руке зонд, Клара отступила к своим, прячась за спинами ребят. Ни сама надвигающаяся

стихия, ни реакция на неё пустынников, принявшихся разбегаться по поселению и занимать оборонительные позиции — ничего из этого не предвещали хорошего будущего. Еще этот звук, лавиной несущийся по пустыне. Где-то Дорн читала, что бури сопровождаются монотонным низким гулом и вибрацией, но в приближающейся пыли угадывались вполне четкий ритм и соло электрогитары. И чем ближе чернеющая туча подступала к деревне, тем отчетливей рисовался музыкальный мотив. Пустынники напряженно замерли в засаде, приготовившись отстреливаться. Показалась первая машина.

Клара будто очнулась ото сна и быстро подсунула на общее обозрение сканер, переданный ей почившим незнакомцем.

— Это же капрала Моргана! — прошептал испуганно Бобби.

— А где он сам? — слезы закапали из глаз Клары. — Почему у этого страдальца его сканер? Может быть, он украл его? Нет, Морик мог подарить. А зачем, тогда, и от кого бежал этот незнакомец? За ним гнался Морган или эти на машинах?

— Баба уходи, здесь сейчас будет жарко. Ванно заставит их всех ответить за катара! — зарычал вакуй.

— Всё с Морганом в порядке, сеньорита, — попытался подбодрить Коди, поглаживая Клару по плечу, дрожащей рукой. — Но тебе и впрямь нужно вернуться на корабль. Не хочу, чтобы и ты пострадала.

— И я?! Думаешь, Морган ранен? — Клара скатилась на беззвучную истерику, но внутри у неё внезапно всё перевернулось, и легкие сжал дурманящий гнев: — Я убью их всех!

— Сеньорита, мы сами, — осадил Коди, стараясь развернуть Дорн за плечи по направлению к кораблю.

— Не трожь меня! Я — медик, моё место рядом с вами. Я не боюсь! — зарычала Клара и распрямила плечи, но, подумав, добавила: — А мы не будем прятаться как эти мумиё? Они всё ближе. Нападем исподтишка.

Ребята поспешно забежали за стоявший с краю дом и приготовили оружие. Ванно и Коди еще несколько раз, пока музыка приближающегося хаоса позволяла, попробовали уговорить Клару уйти, но она ни в какую не хотела покидать поле действий, а только жалась к вакуйю ближе и злобно скалилась, напоминая своим видом самого Моргана.

Наконец, в деревню на сумасшедшей скорости ворвались вихрем машины, давя всё на своем пути. Пустынники первыми открыли огонь. Внезапность атаки дала некоторое преимущество, но быстро захлебнулась против умелых бледнолицых, вооруженных только копьями. Ангелы выпрыгивали из машин на ходу и мчались с рыком на противников, совершенно не реагируя на ранения. Остановить такого можно было разве что точным выстрелом в лоб.

Ярость и крушащая сила, как машин, так и их владельцев заставила восхититься даже Ванно. Он крутился на своем месте, то и дело порываясь вступить в бой, но Коди каждый раз его останавливал, заставляя молча наблюдать бойню.

— Это не наша битва, старик. К тому же на чье ты будешь стороне? — спросил он через передатчик. Музыка из репродукторов автомобилей стала нестерпимо громкой, сливалась с криками и визгом, голова от неё шла кругом.

— Против всех! Ну, или жалких таскенов «защитю», а потом уже покалечу. Ты видел, как эти дерутся? Под веществами что ли? Какие-то берсеркеры. Гля, гля, какой у того тесак!