Сильная и независимая для котика

Вада Маричка

— Ты же в курсе, что я больше не стану помогать тебе в вопросах с ней?

— Мне больше и не потребуется. Самое главное я узнал. Мила любит меня, остальное не к спеху. Любит безвозвратно, глубоко, неугасимо, как и положено наречённой. Другого мне не желается. Более того, я же стал практически святым в глазах её, когда отказался от трона и власти. От того и осерчала, что выбора не оставил. Прочувствовала на себе, каково это.

— В каком это смысле? Что ты имеешь в виду?

— Мила хотела лицезреть, как я стремлюсь к могуществу через ученицу. Хотела найти во мне негодяя. Хотя бы капельку. А увидела только ответственность, долг и любовь. Всё что делал я — всё во благо ей. Пусть и не всегда безболезненно давались

нам обоим решения эти. Она смирится, примет мою точку зрения, осознает безысходность, в которой пребывал я, и вернётся. А пока выполню её поручение. Возьмусь за реформы в СШГ, в Ордене, пристрою Моту, дам малышке образование. Возможно, слегка посублимирую, чтобы сбросить накал собственных страстей. Найти успокоение.

— Ну как знаешь. Просто… — Лена на миг заколебалась, но продолжила: — Ты уверен, что Мо не спрятала от тебя других своих чувств? Например, к тому же катару?

— Пыталась, — усмехнулся Джес. — Но против меня она никогда не умела выставлять блоки. Катар ей близок, однако же, всего лишь хороший друг, приятный собеседник, отважный компаньон и собрат по безумным играм. Ко всему прочему, Морик Морган — обыкновенный капрал, смертный. Не мне тебе рассказывать, чего следует ожидать от этих ушлепков, на какие предательства они способны. Хотя, полагаю я, Мила вернётся ко мне гораздо раньше, чем катар успеет ранить её. Всем известно, что женщины дружить не приспособлены. Скоро надоест ей такой формат отношений и из чудной, гениальной головки моей малышки исчезнут подобные стремления.

Лена постаралась скрыть раздражение, какое вызвали последние, совершенно неуместные в контексте «нового мира» слова Христова. Хотела даже возразить, возмутиться, шокнуть в конце концов. Но внезапно передумала. Она очень приторно, мило, под стать сестре улыбнулась и снисходительно махнула головой.

— В этом ты прав, конечно. Дружба — не удел женщин. А уж наша Мо вообще никогда не стремилась к такому. Что ж, поживем-увидим. Пойду всё же узнаю, где она точно намеревается жить. Вон, кстати, коммодор Флинт приземлился.

— Мила будет жить в СШГ. Рядом со мной, — безапелляционно отчеканил Христов. — Я ни одну реформу не запущу без одобрения её.

— Мне Империю тоже возрождать из руин придётся! И я хотела бы получать от Мо консультации. К тому же на Белисе квартира, там Палпатин скучает. Ты как знаешь, но мы хоть и союзники с тобой, однако равные. Не забывайте, новый верховный канцлер.

***

Сестру Лена застала с остальным отрядом возле Гидроса. Они уже созвонились с Яном, показали ему очаги поражения, а теперь вместе включились в спор, где каждый участник считал своим прямым долгом внести предложение по улучшению ситуации. Лорд Банник усмехнулась. Маленькая кучка смертных во главе с непокорной ученицей развернули полномасштабную операцию по спасению незадачливого держателя Силы, к тому же ещё и канцлера, учителя, боевого храмовника, в обязанности которого входило как раз таки охранять покой и сон этих самых смертных и учеников. Ни дать ни взять — ирония судьбы, жестокая насмешка Разума Вселенского. Да, с чувством юмора у Божества всегда было в порядке. Сам Гидрос дышал хорошо, ровно, без натуги, но говорить, к сожалению, не мог, поэтому узнать, понимает ли он всю комичность ситуации оставалось невозможным.

Мурси взяла на себя страшную обязанность сообщить новость его жене. Как подруга подруге. У неё нашлось достаточно теплоты и сострадания, чтобы поддержат Бет. Возможно, тому поспособствовали личные переживания, и теперь Мо обличала персональные чувства в длинные заковыристые предложения, проговаривала через диалог с близкой персоной слова утешения самой себе. Лена горестно вздохнула. Она сейчас с удовольствием бы выслушала всё, абсолютно всё из уст своей сестры, приголубила бы её, пожалела, взяла бы часть разочарования в наставнике на себя. И просила

бы без устали прощение за предательство. Но ведь не пойдёт Мо на такое, не захочет даже вскользь упомянуть. Прикинется, что всё в порядке. Как всегда.

Бет приняла известие стойко, как истинный приверженец Ордена Вселенского Разума. Отчего-то она верила, что уж Мурси её мужа вытянет хоть с того света. А та и рада была стараться. Принялась врать напропалую. Выставила Гидроса героем, мол, сдерживал своим упорством и боевым мастерством самого Императора, пока они все ловили Дуку. Слепила из канцлера Ги рыцаря без страха и упрека, который заранее вступил в сговор со снайпером, и весь бой умело обезвреживал страшного противника, стараясь снять с него щит. Теперь это станет официальной версией, в том Лорд Банник тоже не сомневалась.

Опять зашумели. Клара с Иржи начала давать советы напрямую Мурси, и она слушала их с внимательным интересом, полагаясь на компетенцию обоих даже больше, чем на опыт Яна. Морган и Бобби тут же размышляли, как всё обставить максимально правдоподобно. Летающий зонд заснял и Малыша с винтовкой, и смерть Сина в красках. Теперь необходимо было завуалировать огнестрельное орудие, чтобы и мысли ни у кого не возникло о его существовании. Тайну эту требовалось схоронить любой ценой.

Конечно, и Боббьера оставлять без геройского звания возможности не рассматривалось. Он его заслужил по праву, хоть и готов был пожертвовать громкой славой. Но, по мнению Мурси, Галактика обязана вписать имена причастных в учебники истории красным шифром, и поэтому не разрешала начинать обсуждение любой другой трактовки произошедших событий. Иржи всё это снимал уже для личного архива СРС, не передавая никуда по сети, а заодно радостно хвалился, как вместе с Френком они додумались о трансляции. И его капитан умудрялась слушать с какой-то неподдельной увлеченностью, не забывая подбадривать и хвалить. Если Христов сейчас увидит такую идиллию между членами маленького отряда, вряд ли останется при своём мнении насчёт дружбы.

Мурси в прямом смысле слова чувствовала себя среди смертных как «своя в доску». Слилась с ребятами, никак не выдавая своего превосходства, не делая различий в Силе и интеллекте. Взгляни на неё сейчас кто из посторонних и скажи, что именно эта юркая и жизнерадостная женщина в футболке и бронетруселях только что остановила войну, не поверит никто! Лена неожиданно для себя ощутила чувство, сродни гармонии. Да, наверное, так и называют это состояние удовлетворенности храмовники. Вот такой видеть сестру ей хотелось всегда. Без слёз и паники, бравую, хлопотливую, балагурящую и просто счастливую.

Мурси, наконец, её заметила и махнула головой, словно спрашивая: «Что такое?»

— Привет, — зачем-то сказала Лена и почувствовала себя неловко. Неуместно. Как лишняя на праздники жизни.

— Ну, чао, дорогая моя! — рассмеялась Мурси. — Что случилось, Ленка-Коленка? Неужели патриарх семейства Ковакс уже требует от тебя непременно его наказать? Шустрый малый.

— Да нет, он пока обходит остальных Лордов, справляется как у них дела, записывает для меня всех подозрительных, кто поддерживал Сина. Хотя, думаю, после сегодняшнего, никто уже никогда ни за кем не пойдет, ни под какими знаменами и лозунгами. Кроме твоих, разумеется.

— Фуй, не начинай! Не триггери меня! Хоть где-то пригодился мой занудный свекр. Я придумала! Будет кто увиливать от ответственности, нашлём на него говорящую голову. Сразу от всяких греховных мыслей избавим.

— Отличная идея, — хохотнула Лена. — Но я вот чего спросить хотела-то. Мо, ты где жить собралась? У меня во дворце или у Джеса на Зарексе?

— На Катарсисе, в прайде, — тут же отвлёкся от своего занятия Морган и поднялся во весь рост.

— На Дромусе! — как само собой разумеющееся воскликнула Мурси. — Вы чего это? Надо же за всякой сволочью присматривать.