Сильнейший ученик. Том 8
Шрифт:
Он до этого вёл съёмку за нашей целью, и пришлось не только изымать у него камеру и, соответственно, уничтожать её, но и несколько припугнуть мужчину, который попытался на меня наехать. Пусть я сам внешне выглядел слабее него, но после того, как я сначала ударом кулака в живот заставил его согнуться пополам, а потом без затей схватил за ногу и приволок к краю крыши, мужчина стал вести себя совсем иначе.
Правда, тут пришлось указать на то, что кричать не нужно, но вот спустя минуту, вися вверх ногами на крыше здания, и удерживаемый только моей рукой, он очень быстро пришёл к
А ведь в самом начале задания мы пытались действовать более скрытно и вырубали наблюдателей до того, как они успевали что-то понять. Разумеется, всё, с помощью чего они вели слежку, уничтожалось, но как оказалось, этого было недостаточно, чтобы отвадить их от нашей цели.
Только поступки, как в каком-то гангстерском сериале, оказались наиболее действенными для них, и вот уже второй день наша команда наблюдает значительное снижение интереса к цели нашего ненавязчивого сопровождения. Все эти преследователи просто стали опасаться за свои жизни, а те, кто ещё оставался, действовали хитрее и подловить их так, чтобы на нас никто не обратил внимания — довольно сложно.
Правда, и тут можно было как минимум попытаться их отвлечь на себя, увести в сторону, а потом по-тихому разобраться.
Тем более, если нажать на пару точек у шеи, то объект, если не обладает определённой устойчивостью к подобному, будет выглядеть, будто опьянел. Дальше оставалось лишь притвориться другом много принявшего на грудь, и ни у кого нет вопросов.
И казалось бы, дальше так и будет продолжаться, но наша журналистка явно не просто нашла какой-то компромат на политика той страны, в которой мы находились, а более того, похоже, влезла в дела какого-то местного клана. Иначе на месте обычных наблюдателей не появились бы люди, явно умеющие действовать скрытно, да и перемещались они преимущественно по путям, недоступным обычным соглядатаем.
— И что делать будем? — спросил я у Рью, который в этот раз не отдавал Джессике все права на командование.
— У нас задача — избавляться от наблюдателей, которые могут помешать цели, — пожал плечами парень. — То, что задача в очередной раз усложняется, нам не привыкать. Так что будем действовать так, будто такого рода наблюдатели были с самого начала, а там посмотрим, куда это заведёт. Всё же раз мы приняли задание, то должны его выполнять до конца, пока эта журналистка не выпустит свою статью.
— Вот только она что-то не торопится это делать, — недовольно проворчала Алегра.
— Такая уж удача у нашей команды, — хмыкнул Рью. — Но при этом попрошу заметить, мы пока справлялись с возложенными на нас задачами. Так что постараемся и в этот раз не разрушить нашу череду побед.
Следить уже за новыми людьми оказалось куда сложнее. Проблема в том, что они и сами были не чужды боевым искусствам, а значит, могли очень быстро перемещаться нестандартными способами. Как правило, именно из-за этого мы их и теряли при попытке поймать для более обстоятельного разговора.
Так они ещё и среди толпы умудрялись как-то растворяться, что однозначно говорило об умениях клана, связанных со скрытностью. Самый неудобный тип специализации клана, каких бы размеров
Сейчас, разумеется, к этому относились не так, но чем древнее клан, и чем богаче его история в плане различных сражений, тем сильнее будут его следующие поколения. А тут только возможность оттачивать из поколения в поколение способность быстрого передвижения и скрытность.
Вот как раз за одним из представителей этого неизвестного клана я на следующую ночь, после активизации их интереса, и бежал, уже довольно далеко уйдя от своих товарищей, но я чувствовал, что был близок и пытался догнать шустрого наблюдателя.
Все началось с того, что я, как и предыдущие дни, следил, чтобы наша журналистка никуда не вляпалась. Собирать проблемы себе на хвост она точно умела, и мы уже успели отвадить три или даже четыре, тут сложно разобраться, группировки, которым она своим острым язычком прошлась по нежным душам. Разумеется, им не нравилось, что какая-то девушка их в чём-то обвиняет, стараясь вывести из себя, чтобы они сами во всём признались, а потом, получив нужные сведения или хотя бы их часть, убегала.
Бегала эта девушка, между прочим, довольно быстро, что явно говорило, что во время учёбы она увлекалась какими-то спортивными дисциплинами, связанными с этим. Вот только всё же недостаточно хорошо, чтобы её не пытались догнать. Вот тогда вмешивались мы и наглядно показывали, что лучшим решением будет забыть о журналистке.
Некоторым непонятливым приходилось это объяснять в более доходчивой форме. В результате этого местные больницы пополнились пациентами, ну а мы плодили слухи о том, что эта журналистка находится под серьёзной защитой людей, которые не будут церемониться.
Как показала практика с первыми наблюдателями, лучшее решение в данной ситуации — сойти за представителя какой-нибудь банды, и тогда вопросов к тебе становится гораздо меньше, да и люди как-то понятливее, что ли, относятся к твоим словам. А то ведь почти не слушали нас, когда мы вежливо объясняли, что за это дело им лучше не браться.
В общем, мы старались всё решить миром.
И тут такие люди, с которыми так просто уже не справишься.
Так что, как только мне удалось вечером засечь одного из таких наблюдателей, я постарался приблизиться к нему, благо вечер уже был поздний, и я вовсю пользовался тенями и укрытиями, чтобы не попадаться на глаза. К сожалению, мой противник что-то почувствовал и резко стартанул с места, да ещё так, что я еле поспевал за ним.
Это стало для меня настоящим вызовом — как это я и за кем-то не успеваю. Поэтому я продолжил наши начавшиеся догонялки, перескакивая с одного здания на другое. Хорошо, что мой противник лучше меня знал эту местность и, по сути, показывал мне, как лучше преодолеть тот или иной участок, и мне лишь оставалось за ним повторить, чтобы не отставать.