Сильнейший ученик. Том 9
Шрифт:
Одновременно с этим я бросился вперёд и влево, чтобы не попасть под атакующую руку. Правда, с учётом того, каков уровень умений у моей противницы, в этом спарринге для неё нет особой разницы, какая из рук в данный момент будет атакующей — она всё равно успеет перестроиться, чтобы выгадать себе удобный момент.
Вот я оказываюсь сбоку от неё и уже собираюсь атаковать локоть наставницы, но она отбрасывает меня в сторону ударом ноги. Причём скорость этого была такова, что я едва успел подставить под ногу палку, оставшуюся в моих руках.
В
Давать мне возможность прийти в себя после этого мастер Маками просто не собиралась, тут же устремившись за мной.
Деревянная дубинка против остро заточенного меча. Казалось бы, исход известен, но когда оба участника сражения окутывают своё оружие внутренней энергией, то оно становится намного прочнее и опаснее. Никто этому приёму меня напрямую не учил, но я достаточно много раз видел, как подобным образом действует Рью.
Да, он работал только с молотом, который всегда был в его руках и, по сути, являлся его персональным оружием, с которым он взаимодействовал долгое время. Но вот просто окутать оружие своей энергией — это первое, что приходило на ум, и я сначала из любопытства, а потом, всё же желая отточить этот навык, стал с этим работать.
Получалось далеко не всегда, и часто техника срывалась, когда я хоть немного терял концентрацию, но для кратковременного усиления, и чтобы подловить преступника, это подходило прямо замечательно. Другое дело, что я не думал, что и мастер Маками так быстро повторит за мной.
По сути, мы сейчас сражались не просто оружием, а продолжением нашей внутренней энергии, нашей собственной воли. К сожалению, именно одной воли тут было недостаточно и играло огромную роль оружие, через которое ты проводил свою энергию и сама техника исполнения.
Мне, конечно, удалось на небольшой промежуток времени сделать дубинку прочнее, чтобы она выдерживала попадания меча наставницы, вот только проблема именно в том, что долго я держать это всё равно бы не смог. Так ещё и в исполнении мастера Маками эта техника получалась лучше. Она была, можно сказать, идеальной.
Это… сложно, но не означало, что я так просто сдамся.
Меч и дубинка мелькали рядом с нашими телами, то стремительно атакуя, то переходя в защиту. Более того, пусть на мне и стали появляться всё более глубокие раны, но и мастера Маками я тоже несколько раз смог задеть, и теперь в её костюме были разрывы, а сама кожа окрасилась красными каплями. Впрочем, на эти ранения она не обращала внимания, лишь с большим азартом смотря на меня.
В какой-то момент вся техничность движений куда-то пропала. На первый план вышла борьба нашей воли. Бой, в котором мы могли показать, чья же воля сильнее.
Какое-то время я мог сдерживать её атаки, а потом вроде даже начало получаться выправлять ситуацию в свою сторону. А затем моя дубинка просто превратилась в труху,
Я тут же попытался отпрыгнуть назад и разорвать дистанцию, но наставница была быстрее, и я замер с занесённым у горла меча. Всего одно небольшое движение и остро заточенный клинок, который до сих пор был окутан внутренней энергией моей соперницы, и на этом мой жизненный путь будет закончен.
Я видел, как в глазах наставницы, несмотря на, казалось бы, безэмоциональное лицо, разгорается азарт схватки, и она хочет продолжить, но всё же разум всегда управляет эмоциями воина. Так и тут она постепенно брала под контроль свои собственные порывы.
Постепенно огонь из глаз мастера Маками уходил, но в то же время на её лице вдруг появилась лёгкая улыбка.
— Это был… хороший… бой, — в своей излюбленной манере тихо и волнующе прошептала она, опуская свой меч.
— Да, будь в моих руках такой же достойный меч, как у вас, то мы могли бы продержаться в этом танце стали подольше, — согласился я с ней, чувствуя, как тиски близкой опасности отпускают меня.
Пусть наставница вроде как и контролировала себя, но вот её жажда убийства всё ещё давила на меня, вынуждая опасаться нанесения удара в любой момент.
— Сам дошёл до этого… метода? — полюбопытствовала она, с интересом смотря на те щепки, что остались от моей дубинки.
— Да, попытался подражать технике одного моего однокурсника, — не стал отрицать я.
— Необходимо его… отработать. Завтра, — коротко произнесла она и развернулась, направившись к выходу из полигона.
Только сейчас я смог спокойно выдохнуть. Бой был тяжёлым, но в то же время таким захватывающим. И я прямо чувствовал, как много он мне дал в плане понимания использования этой техники, ведь мастер Маками её применяла идеально.
Осталось лишь удалиться в спокойное место и помедитировать, прокручивая каждый момент этого боя в голове. Это может дать мне очень многое.
Но всё же… до чего тело болит, то. Похоже, без лазарета мне не обойтись, а ведь мы только скрещивали наше оружие, не используя ничего иного, вот что значит спарринг с мастером боевых искусств.
На выходе меня встретила сестра, которая совсем не удивилась тому, что я был весь израненный.
— И что, даже не пожалеешь? — делая вид, что мне плохо, спросил я у неё.
— А должна? — хмыкнула Самина. — Мы же оба знаем, что к утру от этих ран почти ничего не останется.
— Значит, тоже получала подобное? — указал я на грудь, где было несколько глубоких ран, которые, правда, к этому моменту уже зарубцевались, только крови много натекло.
— Да, — не стала отрицать она. — Не знаю, насколько у нас большая разница в скорости регенерации, но мои раны тоже заживают достаточно быстро. А это, знаешь ли, очень удобно, — скрестила она руки на груди. — А то даже не представляю, как я жила бы со множеством шрамов. Понятное дело, что на это мало кто обращал бы внимания, но мне бы они точно не шли.