Сильные страсти под жарким солнцем

Жукова-Гладкова Мария

– Что ты собираешься делать дальше? – спросила я у полковника.

Он усмехнулся и хитро посмотрел на нас с Ванькой.

– А вот взлетим – и посмотришь.

После того как мы поднялись в воздух, Сергей Глебович извлек откуда-то бинокль и уставился в иллюминатор. Мы уже летели над морем, но пока не успели набрать высоту, так что вполне можно было разглядеть множество различных судов и суденышек, приближающихся или удаляющихся от острова.

– Вот, взгляни! – вдруг крикнул полковник, протягивая мне бинокль.

Я с ужасом увидела, как внизу под нами поднимается огромная волна… И накрывает один из многочисленных островков, над которыми мы

пролетали.

– Это?.. – шепотом спросила я.

Полковник радостно закивал:

– У Андрея Николаевича больше нет лаборатории. Она базировалась на этом островке. К самолету приезжали партизаны. Я их вызвал. Отдал им пульт. Вот они и не стали откладывать дело в долгий ящик, – пояснил Сергей Глебович. – Так что островок ушел под воду. Будем надеяться, что вместе с Андреем Николаевичем. Хотя таким мерзавцам обычно удается спастись.

– Но люди… – пролепетала я. – Там же люди… И местные, и парни…

– А нечего было работать на наркобарона, – весело заметил Сергей Глебович, встал и предложил своим подчиненным отметить успешно проведенную операцию.

Пить с ними я отказалась, сославшись на усталость, подняла ручки кресел, бросила к иллюминатору небольшую подушечку и накрылась пледом. На душе было муторно. Одно хорошо: Алена, ее дочь и Катя летели назад в Россию вместе с нами. Я свое задание выполнила.

Эпилог

По возвращении в Петербург я погрузилась в свою обычную работу. Ванька при помощи брата быстро наверстал пропущенное в школе. Мой старший все может, если захочет, а ему очень хотелось, чтобы его и в будущем отпускали из школы на курорты вместе со мной.

Катю поместили в элитную психушку в окрестностях города, где в основном лечились жены «новых русских», успевшие сбрендить или подсесть на иглу. Хотя она не была женой, а только дочерью, с контингентом быстро сошлась и вписалась в обстановку. Врачи обнадеживали (как не обнадеживать – деньги-то надо зарабатывать). Буйновский в успехе не сомневался. Я в это дело не лезла: хватало других проблем.

Гриша сразу же поселился у Алены с Кирой. Меня пригласили туда в гости в первые же выходные после нашего возвращения. Алена принимала меня как лучшую подругу. Насколько я поняла, подруг у нее не было вообще. Но, может, теперь появятся, если характер исправился окончательно и бесповоротно? Муж был приятно удивлен такой перемене в жене. Правда, вначале воспринял Гришу без особого энтузиазма, но Кира с Аленой пели ему дифирамбы (а Буйновский подпевал), и отец Киры был вынужден смириться с кандидатурой зятя и даже предложил ему работу начальника службы безопасности в своей фирме. Не знаю уж, что случилось с предыдущим, но место как раз было вакантно. Буйновский дал задание службе безопасности «Невского карата» по своим каналам разузнать насчет претензий официальных органов к будущему мужу своей внучки. Как быстро выяснилось, таковые начисто отсутствовали. Перед законом Гриша был чист. Но сам он выразил желание снова служить под руководством полковника Никашина, правда, тут ему был поставлен ультиматум будущими родственниками. Еще не хватало, чтобы мужа единственной дочери посылали в горячие точки, не дай бог, убили или даже ранили. Пусть лучше работает поближе к дому. И Кире, и ее родителям спокойнее, если зятек под боком. И под наздором. Грише ничего не оставалось как согласиться. Но, по-моему, он был доволен тем, как все сложилось. Меня обещали пригласить на свадьбу.

Всю первую неделю я ждала звонка Сергея Глебовича. Может,

следует дать ему шанс? Перед расставанием в Пулкове он заявил мне, что будет меня добиваться. Что я ему очень понравилась. Что он никогда не встречал таких женщин. Что он выбрал со мной неправильную тактику. Я кивала с отсутствующим видом, думая только о том, как бы побыстрее добраться до дома, и о том, что все это – только пустые слова, возможно, предназначенные для подчиненных. И оказалась права – звонка я не дождалась и махнула рукой. Этого и следовало ожидать. Я, откровенно говоря, порадовалась, не то что четырнадцать лет назад, когда мне было всего восемнадцать и я поняла, что беременна. И главное – порадовалась, что не сказала Ваньке, кто его отец. Тогда, наверное, сын бы переживал, что отец ему не звонит, а так он даже не спрашивал про полковника. Я решила, что все сделала правильно.

На десятый день после моего возвращения, когда я сидела у себя в кабинете, изучая многочисленные бумаги, требовавшие моего личного внимания, зазвонила моя трубка. «Почему не по городскому?» – мелькнула мысль, когда я нажимала на нужную кнопочку.

– Ира? – спросили меня.

«Кто же еще может отвечать по моей трубке?» – хотелось крикнуть мне, но я сдержалась, пытаясь узнать голос, показавшийся мне знакомым.

– Это я, Сергей. Сергей Глебович. Никашин. Полковник Никашин.

Я усмехнулась после такого долгого представления. Думал, что с первого раза не пойму кто?

– Я обещал тебе позвонить… – робко начал полковник.

– Обещанного три года ждут, – перебила я его. – Прости, Сергей, не могли бы мы созвониться вечером? Мне сейчас очень некогда.

– Я еду к вам. В фирму. В общем, хотел тебя предупредить.

«Так, зачем он мне звонит?» – тут же задумалась я. И я, дура, еще на какое-то мгновение развесила уши. Хочет совместить приятное с полезным? Вызван сюда к нам по делу (Буйновский опять его зачем-то нанимает?), решил и мне свое почтение засвидетельствовать? Или я ему нужна для дела? Я у него на каком месте? На пятом, на десятом? Ну уж нет. Я не позволю так относиться к себе.

– На работе я могу уделить тебе пять минут, – ответила я довольно холодно.

– Понял, – сказал Сергей Глебович и отключил связь.

Я сидела пару минут, молча уставившись на трубку. Правильно я поступила или нет? Может, все-таки стоило быть с ним поласковее?

Нет, ни мне, ни сыновьям не нужен муж и отец, исчезающий неизвестно на сколько. Да, он, наверное, неплохой человек. Он борется за правое дело, цели, которые он преследует, – благородны, его уважают и любят друзья и подчиненные. Но я не могу допустить, чтобы мы с сыновьями были у него на двадцатом месте. Но главное, конечно, это то, что он опоздал. На четырнадцать лет.

Минут через двадцать зазвонил местный телефон. Это был шеф собственной персоной, изъявлявший желание незамедлительно видеть меня в своем кабинете.

Я отложила бумаги, сказала секретарше, куда направляюсь, и проследовала к шефу.

В его кабинете, кроме хозяина, сидели Сергей Глебович и наш начальник службы безопасности. На Буйновском не было лица.

– Что случилось? – крикнула я с порога, увидев шефа в таком состоянии.

– Ира! Ирку, мою Ирку, взяли в заложницы!

Далее последовало описание того, как Буйновский будет лично проводить кастрацию охранников, приставленных к любимой дочери, и что он сделает с Андреем Николаевичем, когда до него доберется. Эта операция тоже оказалась делом рук нашего общего знакомого. Не затопило его, значит.