Силуэты
Шрифт:
Он собрался было открыть рот чтобы продекламировать очередной отрывок из прогноза погоды, который бы как всегда не имел ни какого отношения к тому, что он на самом то деле собирался сказать. Но я вовремя его прервал:
– Молчать. Просто слушай и кивай. Ясно?
Без сомнений он все понял, но видимо мой тон ему не понравился, так как лезвие ножа снова начало ко мне приближаться.
За секунду до очередного укола в мою и без того израненную плоть его рука неуверенно замерла. Небольшая дрожь пробежала по его телу. И после короткого раздумья
Хотя нам обоим было ясно, что в этот раз все будет по моему. Так как своим выпадом он ответил на два не дающих ему покоя вопроса: Блефую ли я? И если нет, то поможет ли шлем противостоять болевому импульсу в голову? То что я блефую было разумеется маловероятным. Но то что его шлем не сработал было событием даже более невыносимым, чем сам болевой импульс. Для него стало открытием то, что усмиряющий чип был имплантирован не только в его голову. У каждого "студента" их было как минимум два. Хотя никто из них об этом не подозревал. До теперешнего времени.
– В сердце, - начал я отвечать на его не высказанный вопрос, как обычно делал на лекциях в Институте, - возле правого желудочка. И этот куда помощнее того, что в твоем сером веществе. Если я нажму кнопку чуть на дольше... Тебе все ясно?
На этот раз он утвердительно кивнул.
– Хорошо. Я задаю вопросы - ты киваешь.
Кивок
– Кто составил план к бегству? Ты?
Машет головой
– Креветка?
Пауза. Кивает.
– кто бы сомневался. Ты спроектировал шлемы?
Кивок, правда без особой гордости.
– Хорошо, - продолжал я допрос, - кто убил охрану? Ты?
Машет головой.
– Креветка?
Кивает
– Маша?
– ...
– Бесполезно. Ты ведь знаешь что я так или иначе получу ответы. Так значит Креветка и Маша?
Короткий кивок.
– Остальные уже покинули город?
Кивает.
Я снова нажал на прибор, и на этот раз его колени подкосились а нож беспомощно звякнул об асфальт.
– Ну?
Машет головой.
– Значит все еще здесь... Кто убил ректора? Ты? Креветка? Сорока?..
При упоминании Сороки его зрачки расширились. И не мигающий взгляд пронзил меня как рентгеновский луч пенсионера во время сеанса флюорографии.
Ох и не понравился мне этот взгляд. Этот взгляд был более красноречив чем все произнесенные им слова. Парнишка запоздало попытался отвести глаза, но было уже поздно. Этим взглядом он выдал себя с потрохами. Как ни старался он вести себя невозмутимо, но горькая правда твердила свое: он знает. Знает мой секрет. Каким-то непостижимым образом он узнал. И это меняло все. Больше не было необходимости притворяться играя комедию. Если у мальчишки до этого и был хоть и смутный но все таки шанс, на то чтобы выкрутится из передряги в которую он по неосторожности себя втянул, то теперь этот шанс лопнул, как мыльный
Так, по инерции, я все же продолжал задавать вопросы, в основном повторяя знакомые нам имена в разной последовательности. Он отвечал смиренно жестикулируя.
Если честно, толковый был парень. Он попал к нам лет пять назад с весьма необычным дефектом речи. Потрясающие интеллектуальные способности. Но из-за болезни, хоть его разум и работал настолько активно что многие профессора позавидовали бы, речевой же аппарат в разрез с сигналами мозга выдавал полную неурядицу, лишая этого одаренного молодого человека роскоши полноценного общения с окружающими. Хотя со временем, как не странно, некоторые студенты и разумеется я все же научились расшифровывать его шарады. Да, славный был малый.
Мы зовем его Кроль.
– Кофе просто отстой. – парень в футболке с изображением Губки Боба скривился в гримасе отвращения, и не спрашивая позволения надпил апельсиновый сок из стакана светловолосой девушки.
– Эй, это мое! – воскликнула девушка с возмущением и выхватила из рук парня стакан, пока не отличавшийся манерами приятель его полностью не опорожнил. Затем брезгливо исследовала стакан со всех сторон и с отвращением пододвинула его обратно к парню, – Фу, гадость. Ты его обслюнявил. Как мерзко.
Парень, не поблагодарив за такую щедрость, одним глотком допил сок и громко отрыгнул.
– Захар, ну что он себе позволяет? – светловолосая девушка с обидой посмотрела на другого парня с явно выраженными кавказскими чертами.
Захар пожал плечами и отвесил легкую затрещину парню в футболке с Губкой Бобом.
– Правильно сделал что бил вполсилы, – без обиды в голосе ответил тот Захару, – ударил бы сильнее, сломал бы пальцы.
– Вполсилы? – в голосе девушки слышалось негодование, – Да я тебя!
Она замахнулась чтобы врезать обидчику как следует, но Захар вовремя перехватил ее руку.
– Лучше не стоит, Таша. Побереги свои руки. – попытался Захар образумить подругу. Затем обратился к товарищу, –А ты, Гриша извинись перед девушкой.
– Звени, – сквозь зубы процедил Гриша нечто отдаленно схожее на извинение, и бесцеремонно стащил пончик с подноса Захара. Расправившись со сладким, он игнорируя салфетки вытер жирные руки о улыбающееся лицо Губки Боба.
Они сидели в тесном кафе за круглым столиком. Три парня и две девушки. Кафе находилась через дорогу от Института и в перерыве между парами друзья часто здесь проводили время.
– Как вам доктор в роли ректора? – поинтересовался парень по имени Сергей, при этих словах он наклонил голову и понизил голос чтобы никто кроме друзей не смог его расслышать. – Что-то мне кажется что он не очень справляется.
– А по мне, так доктор совсем даже ничего, – парировал это заявление Захар, – у него интересная методика, надо просто дать ему шанс. Тем более что других кандидатов все равно нет.