Симеон
Шрифт:
— С местными туземцами познакомились уже, они все чёрные аки негры в Африке.
В общем, ничего особого. Просто теперь любопытство частично удовлетворено и хренова куча денег потрачена. Осталось шлюпом по умному распорядиться. Он когда-то был взят в аренду, вот и верну взад, благо ещё два английских фрегата мне Грегсон доставил. Быстренько наполню припасами и прочими полезняками и в конце октября отправлю нашим русским австралопитекам. У них в достатке транспортных средств (не так давно два корабля туда послал), пусть за жрачкой на острова Голландской
— Иван Перфильевич, первый шаг сделан. Нашли удобную бухту, где поставили порт, который станет базой для поисков нового коныинента, — я даже карты для старика разложил, чтобы нагляднее было.
— Благодарю, Семён Афанасьевич, — старость уже сказывается, что ни говори, — чую, что не доживу до самого открытия. Так вы не позабудьте, пожалуйста, увековечить, богом вас прошу.
— Всё будет согласно договорённостям, не беспокойтесь. Вот и Александр Васильевич тому свидетель.
Растроганный старик даже слезу пустил, замолчал и лишь поглаживал карту, аккуратно и бережно. Мы тоже притихли, понимая что и к нам когда-нибудь придёт старость. И что после нас останется, какая память? Да и останется ли она, скорее выветрится за десятки лет.
— Семён Афанасьевич, не хочу, чтобы мои капиталы разобрали непонятно кто. Остров и всё, что на нём, я завещал ложе. Остальное распродал и обратил в деньги. Думаю что вы найдёте им достойное применение, полезное для страны и для людей.
Мы ещё не знали, что в начале 1794 года Елагин умрёт, не дождавшись своего континента…
Я-таки попал в записную книжку Наполеона под кодовым названием "Симон Гранде". Правда бабло он получил будучи под Тулоном. Артиллерийского капитана вызвали на замену бывшего командира артиллерийского подразделения осадной группировки.
Вся тамошняя бодяга велась, как за сам порт, так и за флот. Защитники готовы были сжечь его лишь бы он не достался революционэрам. Тут-то карта будущему великому полководцу и пошла. Он настолько отличился, что был отмечен и замечен. А уж то, что молоденький капитан, ставший майором, расплатился со всеми долгами сразу, моментально добавило ему авторитета.
Больше финансовых проблем у Бонапарта не было, а Симон из России навсегда отложился в памяти столь непонятным, но полезным спасительным жестом.
У нас тоже карта пошла.
— Семён Афанасьевич, а зачем вы закупили оборудование для закупки кисеи? — заинтересовался наставник, — вы же вроде фабрику построили для хлопковых изделий.
— Хочу начать производство марли для медицинских целей. Из неё хорошие бинты будем делать а попутно из хлопка и вату специальную. Сколько можно корпию щипать и тряпки стирать?
Кажется я когда-то упоминал, что имея деньги можно какой хошь персональный коммунизм построить. Так в данный период у меня этих денег никакие куры, даже динозаврьи, выклевать не в состоянии.
— Семён Афанасьевич,
— Всё достаточно просто, Александр Васильевич. Раньше русские товары вывозились иноземными купцами. Они не только прибыль с их перепродажи имели, но и налоги с доходов в своих странах платили в тамошнюю казну.
— Кажется понимаю. Теперь в основном мы своими кораблями свои же товары возим на продажу. Себе прибыль забираем и в свою казну налоги с неё платим.
— Да, именно так. Кстати, Екатерина Дашкова была знакома, оказывается, с великим английским экономистом Адамом Смитом. Вот она в таких вопросах хорошо разбирается и российскую самостоятельность в торговке поддерживает. И государыне такое советует.
Обе Екатерины перестали "джокондиться" и теперь нянькаются с игрушечным императором. Даже помазание решили устроить в зиму лютую, чтобы к его дню рождения подгадать. Сам Александр Первый, с их дозволения, вовсю тратит деньги, окружая себя пышным двором и транжирит бабло на родню своей супруги. Гвардейцев, собака, прикармливает потихоньку, чтобы было на кого опереться, а то и саму императрицу отморозить от власти. И на фига было помогарь рекордный бюджет набубосивать, если излишки налево и направо разлетаются?
Впрочем, грех жаловаться. Мне лично все неустойки выплатили и даже наперёд деньжищ, как базовому армейскому кормильцу, выделили. Так я повадился закупать за границей самые классные пушки, чтобы в своём полку артдивизион создать.
— Так ныне считается, что нужна одна пушка на тысячу солдат вроде?
— Я их, Александр Васильевич, за свой счёт покупаю, так что могу и поболе.
— И сколько же собираетесь купить, коли у вас две тысячи солдат в полку?
— Уже три тысячи и к лету доведу до трёх с половиной. Создаю образец правильного стрелкового полка для реформы. Хочу со временем представить военным, может понравится?
— А пушек-то сколько будет?
— Планирую четыре батареи по восемь орудий, как бы одно на сотню солдат.
Храповицкий только покряхтел от непонятных расходов.
— Это же безумно дорого, если целую армию так обеспечивать?
— Я думаю, что не дороже бесконечных балов и празднеств. Да и врагам слишком трудно будет одолеть такую оборонительную армию.
У меня в планах ещё и строительство завода по производству артиллерии имеется.
— А где же пороху на всё набраться?
— Строгановы вроде хорошее месторождение селитры нашли. По крайней мере, на мой полк хватит.
Слава богу, что у нас с Павлом Петровичем теперь под ружьём не меньше солдат, чем в гвардейских полках Петербурга у императора. Однако наши уже явно лучше вооружены и персонально подготовлены. Скоро на полную мощность начнёт работать фабрика по производству кирас из твёрдой седельной кожи с набитыми на них металлическими пластинами…
Глава 30