Симпатия

Кальдерон Родриго Бланко

Хесус и Мариела провели вскрытие, и оказалось, что Ирос умер не от заворота кишок, как они предполагали. Его отравили.

Доктор Апонте сомневался, что его сын совершил самоубийство.

— Я проведу собственное расследование. Как что-то узнаю — расскажу. Спасибо, что позвонил.

Я это очень ценю. Особенно после того, что мой сын тебе сделал.

Секретарь сообщила, что у доктора Апонте готово свидетельство о разводе Улисеса и сеньоры Паулины Айялы, которое он хочет вручить Улисесу лично.

Доктор Апонте встретил его объятием. Улисес узнал тот же одеколон, которым до последнего дня, даже на четвертой стадии эмфиземы легких, даже в халате и тапочках, пользовался

Мартин.

— Я тут поднимал бумаги Эдгардо и нашел твое соглашение о раздельном проживании. Вижу: год-то еще не прошел. Я был вынужден кое-кого вызвонить и немножко похимичить с датами. Не знаю, как Паулина не сообразила, что вы все еще женаты. Мартин это не предусмотрел, да и я тоже.

— Что не предусмотрел?

— Поскольку развод не был завершен, Паулина могла бы потребовать себе часть квартиры. Завещание вполне однозначное, но прожженный адвокат вроде Эдгардо нашел бы лазейку. По меньшей мере, чтобы вынудить тебя к сделке.

— Вот оно что, — сказал Улисес. — В таком случае большое спасибо!

— Не за что. Так о чем бишь я? Мало-помалу я эту головоломку разгадал. Думаю, и ты тоже.

От Хесуса с Мариелой Улисес узнал, что за рулем черной «короллы» сидел Эдгардо Апонте. И ему стало ясно, что за первым звонком Надин, повлекшим их близость, стояла Паулина. Оспаривание завещания и психологическая аутопсия были частью того же фарса — собственно, психиатр Мигель Ардилес не стеснялся это признать.

Как Паулина вышла на Надин? Улисес предположил, что у Надин могли быть отношения с Эдгардо — в конце концов, она часто меняла мужчин, если верить сеньоре Кандо. Когда заработал план по возвращению Наулине дома и квартиры. Надин решили использовать.

— Вряд ли она им сильно помогла, — сказал Ули сес, — разве только передала какую то информацию. Помню, несколько раз она отговаривала меня ехать работать в «Аргонавты».

Доктор Апонте внимательно слушал.

— Но не исключено и другое: возможно, узнав о плане, Надин использовала Эдгардо, чтобы снежа встретиться со мной. Она чувствовала себя загнанной в угол, так сказать. Отсюда ее внезапные исчезновения, перепады настроения, слезы.

— А зачем она хотела снова с тобой встретиться?

— Не знаю. Чтобы предупредить. Или, может, любила меня.

Доктор Апонте улыбнулся.

— Отрицать этого нельзя, Улисес, но ты должен знать, что Надин, или Мария Элена — так ведь ее по-настоящему звали, — должна была Эдгардито десять тысяч долларов.

— Да, этого я не знал. Но в последний раз, когда мы разговаривали, она была сильно расстроена. И вроде бы не притворялась.

— Может, ее как раз и мучило чувство вины, если она тебя любила, но предала. По-видимому, в тот же вечер она в последний раз поехала к Эдгардо и заявила, что так продолжаться не может. Возможно, по глупости стала угрожать, что все тебе расскажет или уйдет из дома. Так или иначе, в тот же вечер зарегистрирован звонок с номера Паулины на номер мужа Марии Элены. Мне еще не удалось выяснить точно, но, скорее всего, она его науськала. Не исключено, что даже отправила ему компрометирующие фото и видео Марии Элены. Тут у нее все получилось: одним выстрелом убила двух зайцев.

— Трех зайцев, — сказал Улисес, вспомнив про дочку Надин. У него начинала болеть голова. — Паулина убила трех зайцев. Тремя выстрелами.

— Страшная трагедия. Ну, это моя версия событий. Здесь я мало что могу сделать. Но очень постараюсь, чтобы в Штатах ее прижучили.

Доктор Апонте пытался доказать связь Паулины с мутными фирмами Эдгардо. В Майами она оказалась как раз в качестве его подставного лица.

— Кажется, она сообразила,

что Эдгардо потерял квартиру и дом, потому что у нее за спиной пытался подкупить тебя. Тогда она слила его прессе. Я сейчас занимаюсь одним партнером Эдгардо в Майами; тоже та еще сволочь и, само собой, трахает Паулину. Но я еще в процессе. Большего пока сказать не могу. Она с тобой связывалась?

— Паулина? Нет, давно уже. Думаете, свяжется?

— От Паулины можно чего угодно ожидать. Бдительности терять нельзя, хотя по самому больному месту тебя вроде бы уже ударили. Точно так же они поступили с родной матерью, бедняжкой Альтаграсией.

Улисес подумал об Иросе и почувствовал, что сейчас упадет в обморок.

Квартиру не взламывали. Кто-то открыл Апонте с подельником стоянку и квартиру. Скорее всего, они украли комплект ключей у Надин. Или она сама отдала их Эдгардо. Может, она поэтому плакала? Потому что безвозвратно предала его? Может, Эдгардо с Паулиной хотели убить их обоих? А муж Надин просто их опередил. Как теперь узнать?

Но больше всего Улисеса мучило подозрение, что в деле замешан Пауль. Он, казалось, совершенно искренне рассказывал о своей жизни — за исключением одной детали. В «Убийстве Разгневанного» Альтаграсии утверждала, что Невадито, как и Ироса, отравили. И винила не Пауля, а Мартина.

Мемуары Альтаграсии заполнили для Улисеса важные пустоты в картине жизни семейства Айяла. Рукопись навела его на некоторые следы и познакомила с рядом второстепенных персонажей. Он много говорил с сеньорой Кармен, а в одной папке из мастерской нашел визитную карточку дрессировщика. Дрессировщик переехал в Канаду, но электронная почта у него не изменилась. После долгих уговоров он согласился поговорить по «Скайпу». Улисес рассказал ему всю историю фонда «Симпатия к собакам» вплоть до смерти Ироса. Только тогда дрессировщик оттаял и сам разговорился. Он подтвердил версию, изложенную в «Убийстве Разгневанного». Сеньора Альтаграсия связывалась с ним и просила о последней услуге: проникнуть в грот в парке Лос-Чоррос, сфотографировать труп Невадито и схоронить.

— И вы согласились?

— Я для Альтаграсии что угодно бы сделал, — сказал дрессировщик, отказавшийся включать камеру на время разговора.

— А зачем ей нужны были фотографии?

— Она хотела знать, не отравили ли Невадито.

И так оно и было: ее дети его отравили.

— Как это можно понять по фотографиям?

— Точно не знаю, но вы даже не представляете, на что способны эти близнецы.

Эта беседа окончательно сбила Улисеса с толку, поскольку она совпадала с некоторыми свидетельствами сеньоры Кармен, но расходилась с версией Пауля относительно орудия убийства — свиной кости, а также с обвинениями в адрес Мартина в мемуарах Альтаграсии. С другой стороны, Кармен рассказывала, что пес спал в мастерской сеньоры Альтаграсии. Как тогда Пауль подсунул ему кость? Невадито, получается, даже рядом не было. И откуда Пауль знал, что кость окажется смертоносной?

— Я хочу уехать, — сказал Улисес доктору Апонте. — Продать квартиру и уехать. Не хотите ее купить?

Доктор Апонте нервно заморгал.

— Сейчас не лучший момент для продажи, сам знаешь.

— Ничего страшного. Предлагаю так: вы делаете оценку, говорите мне, сколько готовы предложить, а я соглашаюсь или не соглашаюсь. Как вам мысль?

Улисес и доктор Апонте заключили сделку по телефону неделю спустя. Квартиру оценили в двести пятьдесят тысяч долларов. Доктор Апонте предложил пятьдесят тысяч. Договорились, что десять тысяч Улисес получит наличными сразу же, а остаток будет переведен на счет, который он откроет в новой стране.