Симптомы Бессмертия

Виноградов Максим

— Майк, ничего не говори! — Эльза вскинула голову с крайне воинственным видом.

Тяжело вздохнув, Кристина помассировала переносицу. Я хорошо представлял, какие мысли роятся в ее прекрасной белокурой голове. Так просто показания выбить не удастся, тем более в присутствии адвоката. Чтобы что-то получить, нужно что-то предложить взамен. Что-то ценное...

— Майк, мы можем поговорить... неофициально? И наедине?

— Протестую! — адвокатесса презрительно фыркнула, — Такие предложения выходят за рамки правовых норм! Если у вас нет доказательств,

то извольте...

— Я согласен, — понимающе кивнул, не спуская глаз с дознавательницы.

— Майк, ты не должен! — возопила Эльза, — Это какая-то ловушка! Ничего ей не рассказывай!...

— Я согласен на неофициальный разговор, — повторил, пресекая споры, — Если только он пройдет... в неофициальной обстановке.

Кристина улыбнулась. Широко, призывно, искренне, многообещающе. Будто роза, внезапно расцветшая средь бури.

— Идет! — весело кивнула она.

Поднялась и призывно махнула рукой.

Глава №7

Средней руки забегаловка, расположившаяся аккурат напротив полицейского управления, отнюдь не претендовала на божественную кухню и первоклассное обслуживание. И все же, по сравнению с допросной, здесь было несравненно уютней. Приглушенный свет, приятное тепло, негромкая фоновая музыка. Прямоугольные столики, выстроившиеся вдоль стеклянной витрины. И сводящий с ума запах кофе вместе с ароматом свежей выпечки.

Эльза внутрь не пошла, осталась в машине с Джонсоном. Адвокатесса волновалась, как в первый раз. До последнего момента сыпала напутствиями: «Не болтай лишнего! Не заключай сделок! Не подписывай никаких бумаг!». Так и хотелось ответить: «Да, мамочка».

Мы с Кристиной заняли крайний столик в углу, подальше от любопытных глаз и ушей. Я уселся спиной к стене, так, чтобы открывался обзор на весь зал. Профессиональная деформация. Вроде бы не на работе, но взгляд уже успел обежать немногочисленных посетителей, выискивая потенциальную опасность. Впрочем, в этот час клиентов было не много. Молодая парочка у входа, пожилой джентльмен возле барной стойки, да стайка работяг посередь зала. Ничего необычного.

Желудок упрямо требовал пищи, и я не видел причин себя ограничивать. Заказал пару внушительных сэндвичей и газировки. Моя собеседница ограничилась кофе, который потягивала с таким видом, будто это напиток богов, а не обычная бурда из быстропита.

Кристина скинула пиджак, под которым оказалась ослепительно белая блузка. Подчеркивая безупречный стиль хозяйки, блузка была застегнута на все пуговицы, до самого верха. Вследствие чего ткань натянулась до предела, обтягивая выпирающую вперед грудь. Смотрелось это гораздо эффектнее, чем открытое сверх всяких разумных пределов декольте официантки.

— Майк, увлекаешься единоборствами? — дознавательница перешла на «ты» с непринужденностью, свойственной истинной аристократии, — Насколько ты сведущ в этой области?

Вопрос был задан небрежным тоном, как бы между прочим. И тем не

менее мне показалось, что от ответа зависит многое. К счастью, именно в этот момент я откусил знатный кусок сэндвича, так что какое-то время на раздумье появилось.

Сведущ? Словечко-то какое... старинное. Скажем так, в силу профессии приходится порой заниматься мордобоем. И все же, не скажу, что это искусство меня привлекает. Не люблю, знаете ли, бить человека по лицу. А еще больше — получать в ответ. В конце концов, для таких дел лучше нанять специально обученные кадры. Вот, Вера, например, обожает помахать кулаками. А я так — больше по руководящей части.

Но секцию посещаю, более-менее регулярно. Правда, не назвал бы это «единоборством». Скорее подходит определение «грязный бокс». Всякие подлые приемчики, ухватки, трюки. Главная цель которых — не победить в схватке, а мгновенно ошеломить противника. И — убежать.

— Да как сказать... чуть выше среднего уровня, — ответил, не вдаваясь в подробности, — А что? Это как-то связано с убийством?

Кристина усмехнулась, рассеянно глядя в окно. Длинные пальцы с разноцветными ноготками небрежно поправили и без того идеальную прическу.

— Ты навещал Харриса вчера вечером?

— Приезжал вместе с Эльзой. Стандартная процедура, — я не видел смысла отнекиваться, — Профессор отказался платить по контракту, и мы пытались решить вопрос в досудебном порядке.

— Ты угрожал ему?

— Хм... Скажем так — мы повздорили. Подчеркну, только на словах. До рукоприкладства не дошло, да и не могло. Нас даже за ограду не пустили.

Слейт на минуту задумалась, все также не отводя взора от окна.

— «Осторожнее, лонгер! Не то самолично вырву твое зажившееся сердце!». Твои слова, Майк?

Я аж поперхнулся от удивления. Поразительная осведомленность! Неужели полиция успела так быстро все раскопать?

— Ну, ты же понимаешь, что это фигуральное выражение... Чего только не ляпнешь со злости!

Дознавательница резко повернула голову. Темные глаза стрельнули холодной силой.

— Профессор Харрис обнаружен мертвым, в собственной постели, — размеренно проговорила Кристина, — С раскуроченной грудью. А его остывающее сердце лежало рядом — на тумбочке.

Неожиданно. И жутко до мурашек. Пришлось отложить сэндвич — аппетит как-то сразу пропал. В горле застыл комок, голова побаливала от лихорадочных мыслей.

— Я не... Так вот почему ты рассматривала мои руки?

— Поразительная наблюдательность.

— Издержки профессии.

Слейт улыбнулась, вновь превращаясь из холодной мегеры в задумчивую аристократку.

— Ты прав, Майк. Уж извини, но ты не похож на того, кто способен вырвать человеку сердце голыми руками... Во всяком случае — самолично.

И на том спасибо. Прям вот легче стало, камень с шеи упал.

— Все это похоже на какую-то дешевую постановку, — появилось желание ругаться матом и, может быть, выпить чего-то алкогольного, — А от вчерашнего стрелка что-то удалось узнать?