Символ любви
Шрифт:
— Кончилось? — спросил он.
Памела покачала головой, и на губах у нее появилась сочувственная улыбка.
— Это может продолжаться еще несколько часов. Стивен нервно запустил пальцы в волосы.
— Еще несколько часов? Это всегда так бывает?
— Да. — Памела взяла его под руку и ласково вывела из комнаты. — Почему бы вам не пойти в гостиную? Приехали ваши матушка и отец; Грегори, Виктория и Джастин тоже здесь.
— Честно говоря, я сейчас не склонен к разговорам. Даже с ними.
— Стивен, послушайте меня. С Хейли все будет в порядке.
— Но это продолжается так долго.
— Прошло всего около двух часов, — сказала Памела смеясь и вновь потащила его к двери. — Время пройдет гораздо быстрее, если вы отвлечетесь беседой, вместо того чтобы стоять, уставясь на часы. — Она настойчиво тащила его, пока он не сдвинулся с места.
Стивен вошел в гостиную, и тут же его тревоги отступили. Посреди просторной комнаты был накрыт чайный стол, а во главе его восседала Келли. Ее детскую-мебель привезли из Олбрайт-Коттеджа, и кому-то еще удалось раздобыть несколько креслиц. Стивен подозревал, что это подарок его отца, но герцог отказывался признаться в этом деянии. Вокруг маленького столика сидели, втиснув свои крупные тела в детские креслица, Грегори, Джастин, Маршалл Уэнтбридж, Гримзли, Уинстон и — что самое невероятное — отец Стивена. Стивен с трудом сдержал смех, увидев, что его неуступчивый отец восседает в розовом креслице, скрючив ноги так, что они упираются ему в грудь, и пьет чай из чашечки размером с наперсток.
— Они ждут вас, — проговорила негромко Памела, явно стараясь сохранить на лице бесстрастно-светское выражение. На лицах же «гостей» отражалась вся гамма чувств — от боли в затекших членах до покорности судьбе.
— Терпеть не могу эти креслица, — пробормотал Стивен.
— Да уж, — согласилась Памела; глаза у нее смеялись.
— Вижу, что от вас не дождешься сострадания, — сухо проговорил Стивен.
— Ни в коем случае.
Подавляя вздох, Стивен присоединился к «гостям», устроившись в свободном креслице. Келли приветствовала его сияющей улыбкой, протянула ему наперсток с чаем и печенье, и Стивен понял, что потерпел очередное поражение. Но не успел он усесться, как в комнату вошел камердинер.
— Доктор посылает за вами, милорд, — сказал он, обращаясь к Стивену; лицо его не выразило удивления при виде хозяина, примостившегося на крохотном креслице.
Стивен почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Он вскочил, что оказалось не таким простым делом, потому что розовое креслице осталось висеть у него сзади, и рявкнул:
— Снимите с меня это чертово сооружение! Камердинер поспешно освободил его. Стивен выскочил из комнаты, пробежал по коридору, чуть не сбив с ног доктора.
— Поздравляю, милорд, — проговорил тот с веселой улыбкой. — Маркиза превосходно управилась. Она хорошо себя чувствует, и ваша новорожденная дочка тоже. — Он наклонил голову, показывая глазами на спальню Хейли. — Они ждут вас.
Стивен вошел в спальню. Сердце у него так билось, что он боялся потерять сознание. Зрелище, представшее
Хейли сидела в кровати, одетая в свежую ночную сорочку. На руках она держала маленький сверток, запеленатый в розовое одеяльце. Она подняла глаза, увидела Стивена, и лицо ее озарилось улыбкой.
— Посмотрите на нее, Стивен. Какая она красивая! Стивен подошел к кровати. Ноги у него подкашивались.
Он упал на колени, схватил Хейли за руку и припал к ней жарким поцелуем.
— Вы хорошо себя чувствуете, дорогая? — Слова с трудом вылетали из его гортани, и он откашлялся.
— Прекрасно. — Она ласково улыбнулась. — Признаюсь, Стивен, я совершенно оправилась.
Он слышал рассказы о женщинах, умерших при родах. Они умирали долго и мучительно. Господи, да ведь мать Хейли умерла, произведя на свет Келли! При мысли об этом кровь застыла у него в жилах.
— Я ужасно боялся, — робко признался он. Хейли сжала его руку.
— Я чувствую себя чудесно. Просто немного устала. Идите же, сядьте рядом со мной и познакомьтесь с вашей дочерью.
— Моей дочерью, — повторил Стивен голосом, исполненным благоговения. Он осторожно присел на кровать рядом с Хейли и заглянул под одеяльце. Едва увидев это чудо — свою дочь, — он тут же полюбил ее. Крохотный ротик приоткрылся и зевнул. — Какая маленькая, — сказал он и, нерешительно протянув руку, коснулся пальцем ее щечки. Кожа ребенка была невероятно нежная. — Господи, Хейли, какая она красивая.
— Вы не разочарованы, что это не мальчик? Я понимаю, как важно для вас обзавестись наследником…
Стивен прервал ее слова нежным поцелуем.
— Как вы можете спрашивать? Я в полном восторге от дочери. И от ее матери. Я с радостью приму столько дочерей, сколько вам будет угодно подарить мне. Я избалую их до невозможности и убью любого мужчину, который осмелится близко подойти к ним. — Он снова устремил взгляд на это чудо — свое дитя. — Посмотрите, как она прекрасна. Мне придется отгонять от нее поклонников палками.
— Еще не скоро, — возразила Хейли, тихонько рассмеявшись. — Как мы ее назовем?
Стивен осторожно потрогал крохотную ручку. Кулачок разжался, и малютка обхватила его палец своими точеными пальчиками. Его охватил такой прилив любви, что он задохнулся. В горле встал комок. Господи, еще один ангел!
— Полагаю, нужно назвать девочку в честь ее матери, — тихо сказал он.
— Да неужели же вы захотите назвать ее Хейли? — с деланным возмущением проговорила Хейли. — Только не будем придерживаться традиции Олбрайтов и называть детей, исходя из того, где они были зачаты. Мне вовсе не хочется звать свою дочку Каретой.
Стивен снова посмотрел на свой палец, стиснутый спящим младенцем. Потом поднял глаза на свою красавицу жену, и сердце его сжалось от любви и нежности.
Он крепко зажмурился и запечатлел поцелуй на лбу Хейли.
— Я хочу назвать малышку в честь ее матери, — повторил Стивен голосом, исполненным любви. — Я хочу назвать ее Ангелом.