Синдикаты на краю империи
Шрифт:
Петренко уставился на меня.
— И? — я не выдерживаю.
— Пластина показывает способность одарённого взаимодействовать с каббалистическими проводниками. Мы выявляем разные факторы, главный из которых — скорость реагирования.
— Какого реагирования?
— Пластины, разумеется.
— Так я непригоден?
Надежда умирает последней.
Известный факт.
— Пригоден, — заверил сержант. — Средний уровень. Но это ещё не всё, ты должен пройти второй этап. Жди на улице.
Следуя лучшим традициям, я никому ничего не сказал и с таинственной рожей покинул распределитель.
Не нравится мне это дерьмо.
Организму не прикажешь — он в любом случае продемонстрирует свой потенциал. Так что обмануть военкома… пардон… сержанта Петренко не проканало бы. И теперь мне остаётся уповать лишь на то, что я провалю вторую часть испытания. Не хватало мне ещё подкатов Райнера вдобавок к директорским намёкам. Я не хочу вступать в клан и укладываться в землю на неведомых полях сражений. Это уж без меня. Сомневаюсь, что Маро в восторге от славного боевого прошлого.
Чтоб вы понимали, большая часть нашей группы отправилась в автобус.
У двери распределителя остались я, Барский и Гриднев.
— За мной, — Райнер направился к ангарам. — Покончим с этим.
Из гондолы дирижабля выгружали сложенных механикусов. Прямо трансформеры, принявшие облик… приземистых кубов с торчащими из верхней грани куполообразными наростами.
Асфальт сменился некошеной травой.
Мы брели по тропинке, ведущей к дальнему ангару — не очень высокому, но занимающему приличную площадь. Куратор шёл первым. За ним — Гриднев, Барский и я. Не люблю оставлять всяких выродков за своей спиной.
Ворота ангара были распахнуты настежь.
Я вошёл внутрь и осмотрелся.
Типичный ангар с закруглённым сводом, отсутствием окон и мощными лампами под потолком. Пара ламп горела даже сейчас, средь бела дня. Но впечатлило меня не это. Вдоль стен в отключенном состоянии расположились мехи. Несколько десятков. Ещё два ряда — посреди ангара. Каждой машине было отведено особое парковочное место. Всё пронумеровано, промаркировано. Квадраты выведены белой краской со скрупулёзной армейской дотошностью. Все шагатели в свёрнутом виде напоминали танки… нет, даже не танки. Великанов, поджавших под себя ноги в традиционной японской позе сэйдза. Ноги переломаны в коленных суставах, «?стопы» вывернуты под неестественными углами. А вот корпуса с откинутыми крышками кабин занимают строго вертикальное положение.
Я заметил, что бензопилы у боевых мехов отцеплены и аккуратно сложены в ячейки оружейных стеллажей у дальней стены. Чтоб вы понимали, это не те инструменты, которыми пользуются лесники для разделки поваленных деревьев. Нет, боевая дизельная пила вдвое крупнее и массивнее. Вряд ли одному человеку под силу поднять такую штуковину. Да и пара техников… сомневаюсь.
Вопросы отпали, когда я заметил монорельс под потолком, передвижной колёсный блок и свисающие вниз тросы с фиксаторами на концах. Не крючьями, а именно фиксаторами, напоминающими магнитные захваты. Блин, долго же монтируется это добро перед учениями… Интересно, что они пилят на этом полигоне? Разделывают манекены в доспехах?
Сюр.
Доведённое до абсурда дизельпанковое средневековье.
— Вторым этапом буду руководить я, — сообщил Райнер,
— Что такое отклик? — спросил Гриднев.
— Время, которое вам для этого потребуется, — ухмыльнулся куратор. — Чем меньше, тем лучше.
Наша дружная компашка приблизилась к одному из центральных секторов. Там уже копался техник, перегнувшись через край кабины.
— Здорово, Степаныч! — гаркнул Райнер.
Техник выпрямился, повернувшись в нашу сторону. Я заметил, что его ноги упирались в едва заметные выемки на корпусе металлического монстра.
— Готова машинка? — спросил куратор.
— Полный ажур, — техник спрыгнул на бедро меха, а затем оказался на асфальте. — Можешь гонять.
Типичный механик. Среднего возраста, потрёпанный жизнью. Джинсовый комбинезон — в пятнах масла и мазута. На голове кепка с вездесущей клановой эмблемой.
— Оперативно, — похвалил Райнер.
— Стараемся, — Степаныч направился к оружейному стеллажу, даже не удосужившись поприветствовать новобранцев.
Куратор обвёл нас изучающим взглядом.
— Барский. Покажи силу рода.
Пожав плечами, аристократ направился к тренировочному меху.
— Знаешь, как управлять? — бросил ему в спину Райнер.
— У нас есть такие в поместье. Отец показывал.
А вот это уже интересно.
Получается, есть клановые вооружённые силы, а есть всякие там ЧВК? Ладно, не ЧВК. Можно назвать это личной гвардией или службой безопасности. Суть не меняется. При наличии денег и высокого социального статуса глава какого-нибудь рода вполне может заказать пару-тройку таких красавцев. Или десяток. А может и больше… Раз может заказать и нанять пилотов… значит, и применить может в определенных ситуациях. Хотелось бы знать — в каких.
Барский ловко запрыгнул на бедро меха, шагнул к массивному корпусу, взобрался на самый верх… и вот он уже внутри кабины. Приборной доски я не вижу, а вот круглые набалдашники рычагов в наличии. Не понимаю: если между пилотом и шагателем устанавливается ментальная связь, зачем рычаги? И джойстики?
Лев с улыбкой поднял руки на уровень плеч.
И произошло невероятное.
Джойстики скользнули в ладони пилота. Я понял, что эти устройства беспроводные — нет ничего, что напоминало бы кабели с оплёткой. Да и джойстиками эти игрушки можно назвать лишь с очень большой натяжкой. Скорее, рукоятки с захлёстывающимися гибкими браслетами. Устройство казалось живым — само подгоняло себя под кисти и предплечья пилота.
Пять секунд — и начали загораться индикаторы.
Зелёные.
Три штуки.
Из скрытых в корпусе пазов выдвинулись прозрачные половинки купола, состыковались между собой. Щёлкнули запоры.
— Это «?Витязь Б-41», — сообщил куратор Райнер. — Морально и технически устаревшая модель. Как вы уже догадались, разработан в сорок первом году, но снят с вооружения во всех пяти армиях.
— А что с ним не так? — задал глупый вопрос Игорь.
— Медленный, — поморщился Райнер. — Неуклюжий. И броня хлипкая. Мы их используем для обучения салаг вроде вас.