Синдром бодливой коровы

Куликова Галина Михайловна

Артема не было довольно долго.

— Одна молодая дама покончила с собой, — сообщил он, возвратившись назад. — Пошла ночью на реку и утопилась. Ее фамилия Харузина.

— А имя? Имя? — полушепотом потребовала Настя.

— Инга.

— Откуда… Откуда стадо известно, что Инга покончила с собой? — дрожащим голосом спросила Настя. — Может быть, это несчастный случай?

— Она оставила в номере предсмертную записку Настя схватилась руками за горло. Неужели именно предсмертную записку сочиняла Инга Харузина, когда Насте удалось заглянуть в окно ее номера? У нее был сосредоточенный

вид, это так. Но она не выглядела несчастной и должна была встретиться с Авруниным в два часа ночи. Выходит, Аврунин отослал ее писать предсмертную записку? А позже собирался присутствовать при самоубийстве? Бред какой-то.

— А… А что там, на реке? — продолжала допытываться она.

— Там стоит большой зонт, а под ним валяется розовая кофточка. Тело, как я понимаю, уже вытащили.

Милиция приехала, врачи. В общем, для пансионата большая-большая неприятность.

— Ясно, — пробормотала Настя, хотя на самом деле ей ничего не было ясно. В голове набухала туча, готовая разразиться совершенно дикими предположениями. — А что слышно о предсмертной записке? Что говорят люди?

— Что у этой женщины и в самом деле был мотив для самоубийства. Серьезный мотив. Если можно так сказать — уважительная причина. Месяц назад у нее погиб муж. Он был бизнесменом, и его застрелили прямо в подъезде. Молодая вдова написала, что очень любила его и сильно страдает.

«У женщины отличный мотив», — снова пронеслось в Настином сознании. Ей захотелось обсудить происшедшее с Люсей. Конечно, когда она узнает обо всем, что случилось, то будет вопить, как рассерженная ослица. Однако эту неприятность вполне можно пережить.

— Я не хочу здесь больше оставаться, — заявила Настя, поднимаясь на ноги.

— Нет проблем, — мгновенно отозвался Артем и направился к ней.

Она тут же отпрыгнула в сторону:

— Не надо тащить меня на руках!

— Почему? — искренне изумился тот.

— Я могу привыкнуть, а потом будет трудно отвыкать.

— Зачем же отвыкать? Я готов делать это всю жизнь!

Его проникновенность смахивала на плохо приготовленную манную кашу, обильно посыпанную сахаром. «Он похож на человека, которого пинками выгнали на сцену и заставили читать роль по бумажке, — подумала Настя. — Или я просто полна необоснованных подозрений? Глаза у него, по крайней мере, чертовски невинные».

Глава 6

Геннадий Ерасов ходил по кабинету милого сердцу загородного дома, вздернув вверх уголки губ, что означало безмятежную улыбку. Лицо его было ярким, с крупными чертами и широко расставленными глазами. Такая внешность могла бы вдохновлять поэтов на вольнолюбивые стихи. Поднятые жалюзи на окнах открывали хозяйскому взору пасторальный пейзаж с упитанными коровами на заднем плане.

Когда зазвонил телефон, уголоки губ мгновенно опустились вниз, придав лицу недовольное выражение — Ерасов не любил, когда его тревожили дома. На проводе оказался его помощник Леша Алексеев.

— Геннадий Витальевич, — с придыханием сказал он. — Неприятности. Нами интересуются.

Ерасов быстро сел, сосредоточив взгляд на карандаше, лежавшем

посреди стола.

— Откуда информация?

— От нашего клиента. Из прокуратуры.

— Кто наводит справки?

— Адвокат, который работал с Мерлужиным в одной фирме. Маслов.

— Черт!

— Не думаю, что он знает что-то конкретное.

— Леша, суть! — жестко произнес Ерасов. — Как он действует?

— Очень осторожно. Бросил пробный шар.

— Сегодня же прими меры.

— Хорошо. Мы можем подобрать версию. Например, мозговой удар.

— Никаких версий, — прервал Ерасов. — Сам. По-ковбойски. И немедленно.

* * *

"Итак, надо сконцентрироваться, — продолжала размышлять Настя по дороге в город, усердно притворяясь спящей. — Если интуиция меня не обманывает, этот Артем подослан. Так же, как Иван и Владимир, буквально канувшие в небытие. Но подослан кем? И с какой целью? Убить меня? Или, наоборот, охранять?

Впрочем, убить можно было сразу, безо всякого антуража. А охранять, в конце концов, с моего согласия!"

— Мы в городе, Настя! — Артем мягко тронул ее за локоть. — Вы должны показать мне, как подъехать к вашему дому.

Настя притворно похлопала глазами и принялась объяснять, как бы между прочим поинтересовавшись:

— И куда вы потом?

— Никуда, — пожал плечами тот. — Побуду с вами.

— В каком смысле — побуду? — раздосадованно уточнила Настя. — У меня… У меня масса личных дел.

— Да я вам не помешаю.

— Нет, помешаете! У меня свидание. Не думаю, что человек, с которым я встречаюсь, обрадуется вашему присутствию.

— Человек, с которым вы встречаетесь? — внезапно обеспокоился Артем. — Разве такой есть?

— Ну, если вы пришли в трепет, узрев меня под липой всю в синяках, — ехидно заметила Настя, — то почему другие молодые люди не могли сделать это раньше вас?

— Нет-нет, я верю, что за вами ухаживают мужчины! — промямлил Артем. — Просто я решил, что у вас никого нет.

— Вы зря так решили. — Настя стащила с заднего сиденья сумочку и, достав пудреницу, принялась возить пуховкой по носу.

— Но я же хотел быть все время рядом! — не унимался Артем. — И вы не возражали.

— Я не приняла вас всерьез.

— Меня? — Артем так изумился, что даже сбавил скорость. — Меня? — Снова переспросил он, дав «петуха».

Вероятно, до сих пор его мужское самолюбие находилось в состоянии покоя, словно озеро в безветренную погоду. Но когда Настя бросила в него крошечный камушек, тут же пошли круги по воде.

— А вот и мой молодой человек! — воскликнула Настя. Правда, в ее голосе было больше изумления, чем радости.

Неподалеку от подъезда, к которому они подкатили на малой скорости, стоял ее вчерашний знакомый Купцов Игорь Алексеевич. Узнав Настю, он засунул руки в карманы брюк и, демонстративно насвистывая, двинулся к машине.

— Откуда взялся этот тип? — мрачно спросил Артем, держа руки на руле и через лобовое стекло глядя на приближающуюся фигуру.

— Думаю, заехал меня проведать, — неуверенно ответила Настя. Она понятия не имела, чего ждать от Купцова.