Синдром бодливой коровы
Шрифт:
Один раз переоделась индуской, нарисовала красную точку на лбу и глаза подвела до ушей. Настоящая артистка! Наверное, его это развлекает, потому он за нее так держится. Мужчины, они ведь очень быстро начинают скучать! — со знанием дела добавила она.
— А эта Диана — настоящая артистка? Известная? — с загоревшимися глазами спросила Настя.
— Играла Зою в сериале «Месть без пощады». Знаете?
— Конечно! — с чувством воскликнула Настя, которая после незабвенной «Дикой Розы» не смотрела ничего длиннее двух серий. — Диана…
— Раткевич, — подсказала бестолковая Фаина.
— Раткевич, конечно! — обрадовалась Настя. — Кажется, она в Театре Маяковского играет.
— Нет, в театре-студии, — поправила та. — Недалеко от Трубной площади. Там еще над входом лампочки разноцветные мигают. Я один раз ходила ее смотреть, мне ведь интересно!
— Ну, и как она? — заинтересовалась Настя.
Фаина немного подумала, потом с одобрением заметила:
— Фигуристая.
«Судьба показывает мне тропинку, — думала Настя, подъезжая к Трубной площади. — Надо только осторожно шагать, чтобы не оступиться и не сломать шею».
Совокупный мировой опыт доказывал, что именно с помощью женщины можно добраться до любого мужчины. Даже такого опасного, как Ерасов. Женщина — это его ахиллесова пята.
Настя пока еще плохо представляла себе, каким образом можно использовать Диану Раткевич. Для размышлений у нее есть сутки. Сегодня пятница. Значит, завтра после спектакля за девушкой приедет автомобиль ее любовника. Интересно, он посылает одного шофера или есть еще телохранитель? С другой стороны, зачем ей телохранитель, если остальные шесть дней в неделю она живет жизнью рядовой российской актрисы?
Как бы то ни было, а на Диану Раткевич стоило посмотреть. Настя довольно быстро нашла то, что искала.
«АБВ» — мигали над входом разноцветные лампочки.
А ниже шло более пространно: Театр-студия Андрея Актиненко.
Настя не знала, кто такой Андрей Актиненко, и никогда не слышала о его театре-студии. Теперь у нее появился повод ознакомиться с репертуаром и тщательно изучить афиши. Поскольку времени было вагон, а ночевать все равно предстояло в машине, Настя купила билет на вечерний спектакль. Как следовало из программки, Диана Раткевич исполняла в нем роль цыганки.
Когда она появилась на сцене, Настя едва не присвистнула. Это было тело! Оно просто вопило о том, что создано для любви и нечеловеческой страсти. Такое тело даже жаль растрачивать на повседневные нужды. Его надо обожать, поклоняться ему, служить ему беззаветно. Черные волосы, бесподобные зубы, высокая, словно накачанная воздухом грудь, талия и бедра, похожие на перевернутую рюмку, — все было свежим, живым, настоящим. Ног под длинным платьем Настя не разглядела, но можно поспорить на последнюю рубаху, что они выточены господом как полагается.
Сам спектакль напоминал бред сумасшедшего. Когда сумасшедший бредил, он при этом находился в глубокой тоске. У тех немногих зрителей, которые
Спектакль окончился, и под вежливые аплодисменты публики актеры удалились за кулисы. Настя тоже решила пойти за кулисы. Никто не пресек этот ее порыв, никто не окликнул, не спросил, что ей нужно.
Нравы здесь царили самые вольные. К молоденькой актриске тотчас же закатились два молодых человека с бутылкой шампанского. Они тоже просочились сюда из зрительного зала.
Попасть в интересующую Настю гримерку было пустячным делом. Мысль о том, что о ней кто-нибудь что-нибудь напишет, показалась Диане Раткевич по-настоящему волнующей. Она заинтересовалась до такой степени, что пригласила Настю к себе, даже не сняв костюма. Та важно сообщила, что ведет театральную рубрику в журнале «Московский сезон», и во второй раз за сегодняшний день представилась Надей Кузнецовой. Журнала такого и на свете не было, и Настя, из которой без затруднений вылетело это название, почувствовала себя лгуньей экстра-класса. Надо же: она уже врет, не задумываясь!
Настя устроилась на крохотном диванчике возле зеркала, Диана села напротив и с удовольствием принялась повествовать о своей жизни. Настя знала, что надо не перебивать, а кивать. Она кивала и кивала, пока не стала клевать носом. Диана тем временем так увлеклась подробностями собственной биографии, что даже не обратила внимания на то, что журналистка ничего не записывает.
— И напоследок личный вопрос, — встряла наконец в ее монолог Настя. — Почему столь привлекательная женщина не замужем?
— Ну.. Возможно, — Диана повела плечом, — возможно, скоро мне сделают предложение.
— У вас есть жених?
— Просто любимый мужчина. Он — необыкновенный.
— Красивый? — с неподдельным любопытством спросила Настя.
— Очень!
«Вот черт! — расстроилась Настя. — Ерасов красивый!» Внезапно ей в голову пришла безумная мысль, которая отразилась на ее лице неподдельным испугом.
— Скажите, он блондин? — жестко спросила она. — Узколицый, с голубыми глазами?
— Шатен, — ответила Диана, и Настя от облегчения едва не свалилась под стул.
Она-то подумала: вдруг это Мистер Вселенная! Хотя вряд ли большой босс отправился бы обрабатывать Настю. Он не занимается мелочовкой. Для этого у него есть армия исполнителей.
Однако теперь, когда речь зашла о Ерасове, о ее враге, надо вытащить из Дианы все, что возможно.
— Он романтик? — привязалась к ней Настя.
Задавая этот вопрос, она рассчитывала, что Диана вспомнит о субботних свиданиях и выдаст какую-нибудь занимательную подробность.
— Он встречает вас после спектакля с цветами?