Синдром Демиурга
Шрифт:
– Ничего страшного. Просто девочке нужен мой совет. Ах, Галия, я так рада, что у нас с Ниночкой прекрасные отношения.
– А с матерью что же?
– С Леночкой у неё тоже доверительные отношения. Слава богу! Просто сейчас Нине необходимо обсудить деликатный вопрос, о котором другие члены семьи знать пока не должны.
Татьяна Егоровна окликнула официантку и попросила счёт. Расплатившись за себя и подругу (на чём она деликатно настояла), подошла к своей собеседнице и крепко её обняла.
– Мне пора бежать, дорогая моя подруженька. Мне ещё к одной знакомой зайти нужно проведать. Она в больнице
– Конечно, Танечка, беги.
– Теперь мы с тобой всегда будем на связи. Адрес мой нынче ты знаешь, так что всегда в любое время суток я тебе рада.
– Спасибо, дорогая. Теперь мы непременно будем встречаться чаще.
Галия Адамовна ушла из кафе не сразу. Она ещё некоторое время сидела за столиком и смотрела в окно. За ним текла жизнь. Люди – как разноликая река с множеством судеб, пробегали за окном в потоке времени. Внезапная грусть коснулась её груди и монотонно защемила. Ей стало невыносимо больно осознавать, что течение времени уносит всё, чем она обладала: молодость, непосредственность, возможность совершать ошибки. Она всегда старалась жить настоящим и не торопить будущее. Хотя своим наступившим будущим Галия была вполне довольна. Но сейчас её душа призывала прошлое, словно оно ушло слишком рано. Словно она не успела сделать что-то важное. «Как грустно, – думала женщина, – только на закате прожитой жизни мы понимаем, с чего бы нам следовало её начать».
Звон случайно разбившегося бокала за соседним столом отвлёк её от мыслей. Она оглянулась. За столиком уже никого не было, а официантка ловко собирала веником осколки в совок.
– Всё хорошо, Светочка? – обратилась женщина к официантке.
– Да, не беспокойтесь. Понять не могу, как стакан мог упасть. За столиком ведь никого не было. Может, кто-то прошёл и задел случайно? Вы никого не видели?
– Нет, Светочка, не видела.
– Ну, и ладно. Вам ещё чего-нибудь принести?
– Нет, нет благодарю. Мне уже пора идти. Засиделась я тут у вас.
– Всего доброго! Рады будем вас видеть снова!
– Спасибо, милая. До свидания!
Всю дорогу домой Галия Адамовна думала о стакане, который разбился странным образом. «Нет, это не случайность! – сделала она вывод для себя. – Это звоночек. Так меня отвлекли от мыслей. Ох, глупая моя голова! О, Милосердный, я всё поняла! Я всё поняла!»
Нина в малейших подробностях изложила бабушке план действий, которого они решили придерживаться.
– И в назначенный день Виктор пригласит в ресторан своих родителей, а я своих. Вот там-то они и познакомятся. Узнают истинный повод, для чего мы все собрались. Что скажешь, бабушка? Здорово мы всё придумали?
– Здорово, конечно. Но твой отец не любит, когда его застают врасплох. Как бы не сорвался ваш вечер, милая. А маме ты рассказала о вашей задумке?
– Нет, что ты! Это сюрприз для всех наших родителей.
– Главное, чтобы он для всех был приятным, – вздохнув, сказала Татьяна Егоровна. – А платье для такого случая ты себе уже выбрала?
– Да, купила и оставила его пока у Риты.
– А Рита в курсе всего? Она вообще знает о Викторе?
– Ну, конечно, бабуля! Я их уже давно познакомила. И Рита сказала, что мне очень повезло с будущим мужем.
– Она права. Только ты меньше радуйся при подруге.
– Почему?
– Потому
– Ох, бабуля, и всё-то ты у меня знаешь! Как же я тебя люблю! – Нина крепко обняла бабушку и расцеловала её в обе щеки.
– Ну, хватит! Хватит, милая! Я тоже тебя очень люблю, моя девочка.
– Бабушка, а можно задать тебе один странный вопрос? – видно было, что Нина засмущалась.
– В чём же его странность?
– Он, ну как бы тебе сказать, личный. Интимный даже.
– Спрашивай, дорогая, – спокойно сказала бабушка.
– Вот как ты считаешь, когда очень, очень любишь человека, можно ли с ним…ну…
– Вступить в близкую связь? – продолжила фразу Татьяна Егоровна.
– Да, – тихо ответила Нина.
– А что этим людям мешает сделать это после вступления в брак? Ведь если любят, то обязательно поженятся.
– Просто понимаешь, бабушка, иногда случается так, что свадьба срывается, что-то не получается. Этих людей может что-то разлучить, и они потом всю жизнь будут жалеть, что свой первый, очень важный момент они не пережили вместе.
– С чего у тебя такие мысли, девочка моя?
– Фильмы, книги. Я столько раз об этом читала, – грустно ответила внучка.
– Ох, уж эти фильмы, – улыбнулась Татьяна Егоровна, – не думай об этом, милая. Всё у тебя будет хорошо. И этот важный момент, о котором ты говоришь, ты обязательно разделишь с любимым человеком.
– Спасибо, бабушка. – Нина ещё раз крепко её обняла, и они вместе спустились в гостиную.
Елена Евгеньевна уже накрывала стол к ужину. Нина стала помогать матери, а Татьяна Егоровна присела в кресло возле торшера, надела очки и стала довязывать начатый свитер.
Через неделю семья Чепкасовых пришла в ресторан на семейный ужин. Официанты ещё не успели принести заказанные салаты и закуски, как к их столику подошёл Виктор и, поздоровавшись, представил своих родителей.
– Добрый вечер, Николай Георгиевич, Елена Евгеньевна, Нина, позвольте представить вам моих родителей: Анатолий Анатольевич и Алия Артуровна! – довольный собой, отрапортовал молодой человек.
Родители посмотрели друг на друга с нескрываемым удивлением, а некоторые – с тревогой. У Николая Георгиевича в изумлении округлились глаза и стали шире фуражки северокорейских генералов. Он не мог выдавить из себя ни слова. Те же чувства испытывала и чета Юнковских. Они стояли, как вкопанные, не шевелясь и не произнося ни слова. Елена Евгеньевна, не понимая причины такого ступора супруга, встала из-за стола и приветливо пожала каждому руку, в знак приятного знакомства. На автомате Николай Георгиевич сделал то же самое. Все пересели за более просторный стол и сделали дополнительные заказы.
– Принесите, пожалуйста, шампанского! – попросил Виктор официанта. – У нас есть повод выпить! – добавил он, повернувшись ко всем сидящим за столом, и нежно взял Нину за руку.
Николай Георгиевич закипал изнутри от негодования, словно вулкан, готовый вырваться наружу. Ощущая недоброжелательность с его стороны, Алия чувствовала себя не в своей тарелке. Анатолий тоже ёрзал на стуле, смотрел по сторонам и старался не пересекаться взглядом с родителями Нины.
Бокалы были наполнены, и Виктор взял слово: