Синдром Кандинского

Саломатов Андрей Васильевич

Более-менее отмывшись от черной грязи и ряски, Антон выбрался из воды и вернулся в заросли тростника. Там он, торопясь, перетянул себе руку резиновым жгутом и сделал укол. И сразу мир как будто перевернулся, изменилось освещение, в голове у него пронесся черный смерч, который вобрал в себя все его мучения, заботы и боль, - все, что имело отношение к развенчанной им жизни. Антон понял, что больше не хочет возвращаться в нее. Там его больше никто не ждал, тогда как здесь он ни в ком не нуждался. Он вспомнил слова Николая Ивановича, что, если в лесу есть

волки, больной заяц обречен, и рассмеялся.

– Больной заяц и так обречен уже потому, что он больной, - сказал он вслух.
– И здоровый обречен, даже если это саблезубый заяц о восьми лапах.

Из забытья Антона вывел громкий смех. Он осторожно приподнялся над тростником и увидел своих старых знакомых, которые, вероятно, возвращались от Ниночки. Зураб, энергично жестикулируя, рассказывал коротконогому спутнику историю своей любви.

– Я, бля, уже трусы с неё стянул. Ее мать помешала.
– Передразнивая мать, он перешел на фальцет: - Ниночка, Ниночка, что вы там делаете? Я, бля, завтра с ней в лес пойду.
– Зураб громко рассмеялся.
– Сиськи мягкие-мягкие.

– Я с тобой пойду, - сказал его спутник.

– Э, ты все испортишь, - ответил Зураб.
– С тобой она не даст.

Антон проводил молодых людей взглядом, сел, протер глаза кулаками и, вздохнув, сказал:

– С возвращением тебя. Этот мир легко узнать по первому слову первого встречного. И слово это - Єбляє. Магическое слово со скользящим смыслом.

Убрав в кейс стерилизатор, Антон осмотрел свои когда-то белые брюки, сбил щелчком пару листочков ряски, поднялся. На душе у него было пасмурно. Одновременно хотелось есть, пить и плакать. Прежде чем уехать отсюда, Антон решил попрощаться с Еленой Александровной и Наташей. Ему не хотелось встречаться с Александром, но он знал, что в присутствии матери тот не станет затевать склоку.

Антону повезло: как и в первый раз во дворе он увидел Наташу. Он снимала с веревки белье и складывала его в большую картонную коробку.

– Здравствуй, дочка, - громко сказал Антон, подходя к дому. Наташа обернулась, удивленно посмотрела на Антона и заулыбалась.

– Заходи, пропащий, - разглядывая Антона, сказала Наташа.
– А мы уже переволновались за тебя. Куда ты пропал с катера?

– Сошел в Пицунде, - ответил Антон.
– Хочу попрощаться. Я уезжаю в Москву.

– Что это у тебя за вид?
– удивленно спросила Наташа.

– В канаву свалился, - ответил Антон.
– Знаешь, какая грязная канава вдоль дороги. Ночью возвращался к себе, впереди шла парочка. К ним пристали какие-то два подонка - пришлось вступиться. Одного я столкнул в канаву, второй меня вслед за ним туда отправил. Ноги в ил засосало, пришлось оставить там туфли. А носки я выбросил. Без обуви они как-то не так смотрятся - это тебе не дома на ковре. Тот, которому я помог, тоже москвичом оказался. Хороший мужик, на Таганке живет. В честь такого случая мы с ним решили выпить, за знакомство. Нашли чачу в каком-то доме - поздно уже было - и не рассчитали. Помню,

где-то повесил свой пиджак на ветку, а где - черт его знает. Хорошо хоть москвича встретил, а не москвичку, а то бы и брюки потерял.

– Ты знаешь, - сказала она, - мне почему-то кажется, что мы с тобой знакомы очень и очень давно. За один вечер ты умудрился показать себя со всех сторон. Поэтому я и думаю, что врешь сейчас, как...

– Ну хочешь, я тебе другую историю расскажу, более правдоподобную?

– Не надо, - ответила Наташа, - и эта сойдет. Пойдем в дом, мы как раз собираемся ужинать. Уже все готово.

– А твой брат не закатит истерику? Я как-то не при параде сегодня.

– Пойдем. Ты же попрощаться пришел. Мама будет очень рада. Все эти дни она только о тебе и говорила.

Они прошли в дом; как и в первый раз, Наташа раскрыла дверь в гостиную и весело сказала:

– А вот и он.

Сидевший за столом Александр свистнул и медленно положил вилку в тарелку.

Ниночка воскликнула:

– Ого!
– И добавила: - Вы все-таки вырыли подземный ход в Турцию?

Елена Александровна встала, пошла ему навстречу и спросила:

– Что произошло, Антон? Почему у тебя такой вид?

За Антона ответила Наташа:

– Мама, Антон пришел попрощаться с нами. Его надо накормить, а потом он расскажет тебе, что с ним произошло. Посмотри, какой он зеленый. Наверное, не ел с того самого вечера.

– Да, да, да, - закивала головой Елена Александровна.
– Проходи, Антон. У нас сегодня по-простому, обычный семейный ужин.

– Здравствуйте, Елена Александровна, - запоздало поздоровался Антон. Ради Бога, извините меня за такой вид. Я мог бы, конечно, взять у знакомых хотя бы резиновые сапоги, но позабыл это сделать. Я не надолго, только попрощаться, - сказал он, адресуя последние слова через голову Елены Александровны её сыну.

А Александр вдруг повеселел, по-хозяйски кивнул на стул и сказал:

– Давай, давай, садись, папуля. Мы уж не знали, что и подумать. Пропали, понимаешь ли.
– Похоже было, что внешний вид Антона вполне удовлетворил Александра. Сейчас Антон полностью соответствовал тому образу, который Александр создал, описывая его домочадцам. Хозяин дома победил и, как всякий уверенный в себе победитель, желал добить противника собственным великодушием. Он даже налил Антону вина и подвинул к нему хлебницу.
– Да. видик у вас, папуля, прямо скажем, отвратительный, - не удержался Александр.

– Александр!
– слабо вскрикнула Елена Александровна.

– Ничего, ничего, - попытался успокоить её Антон.
– Он прав. Если бы вы, Александр, знали обо мне побольше, вы бы на порог меня не пустили.

– Не беспокойтесь, - вальяжно развалившись на стуле, ответил Александр.
– Знаю я вашу главную тайну.

Антон вопросительно посмотрел на Наташу, та, занервничав, на Елену Александровну.

– Вы подслушивала под дверью наш разговор с Еленой Александровной? спросил Антон.