Синеглазка или Не будите спящего медведя!
Шрифт:
– Скажешь тоже, – фыркнула я, повторно рассматривая фотографии вместе с другом. Признаться честно, мне и самой они безумно понравились. Как и сама съемка.
Да, сначала было неловко и неудобно. А потом я просто как-то увлеклась.
– Вот эта вообще суперская! – открыв альбом в самом начале, парень ткнул пальцем в снимок, на котором я сидела на полу, опираясь на заднее колесо мотоцикла, одна нога вытянута, вторая согнута в колене. Ее я обхватила руками, а голова была запрокинута, взгляд устремлен вверх и выражение лица такое… даже
– Мне тоже нравится, – невольно согласилась, разглядывая саму себя и почти не узнавая. Я казалась какой-то другой. Не такой скромной. Спокойной, но уверенной. И красивой. Просто красивой, без этого налета детской невинности, который я так не любила. – Просто фотограф хороший.
– Кстати, кто он? – покосился на меня Шут. И заулыбался, глядя, как я снова медленно краснею. – Ришка, неужто…
– Михаил Александрович, – неохотно призналась, понимая, что приятель теперь не отстанет, пока не скажу всю правду. – Это его мотоцикл.
– Охренеть, – присвистнул Лешка, взлохмачивая свою и без того стоящую дыбом шевелюру. – Так что, Алка права была, что ль?
– Да иди ты! – не выдержав, я захлопнула альбом и треснула им соседа по макушке. – Ничего подобного! У него просто соседка работает в клубе администратором, они хорошие друзья. Вот Михаил Александрович, когда узнал, что мне фотографии для своего соседа нужны, и разрешил снять байки!
Про случившееся до «фотосессии», я благоразумно промолчала. Не стоит Леше знать о том, что я на столе у директора сидела, да еще и руку его перевязывала! Опять ведь начнет подозревать бог весть что, хотя я просто вернула долг. Мне же байкер тоже помог, когда я ногу порезала.
А что до вспышки его ярости… Так я и не такое видела. С каждым бывает. Тем более директор быстро взял себя в руки, гораздо быстрее, чем могло было быть.
– Если ты об этих, то верю, – парень потряс стопочкой фотографий. – Но до остальных… Соседка, не чеши мне уши! Чего вдруг сам Алехин, да тебя, да на собственный байк усадил? Да еще и со всех сторон пощелкал?
– Мне просто именно его мотоцикл понравился, – вздохнула я, пытаясь объяснить, хотя и сама не до конца понимала, что нашло на моего начальника. – И он это заметил. Сказал, что я рядом с ним буду хорошо смотреться.
– Ага, – хохотнул внезапно Шут и посмотрел на меня с укоризной и так снисходительно, что мне захотелось еще разок его стукнуть. – Всех бы он красоток со своим байком фоткал! Тем более официанток! Ришка, не гневи мои драные кеды. Колись, что ты с бедным рокером сделала?
– Ничего, – сердито откликнулась, убирая альбом обратно в ящик комода. – Михаил Александрович мой непосредственный начальник. Я ему кофе приношу, но на этом всё!
– Это что ж там за кофе такой? – выгнул брови мой сосед. – Приворотное зелье, что ли?.. Эй, куда? Отдай!
– Не
– Ну Ришка, – тут же заныл Шут, приобнимая меня за плечи. – Не будь злюкой… Шучу же я!
– Точно? – прищурившись посмотрела я на него.
– Точно-точно! – клятвенно заверил приятель. И продолжил канючить с умильной улыбкой. – Ну отдай фоточки…
– Ладно, – вздохнув, я вернула ему желаемое. Но тут же выдвинула свое условие и наказание за его слишком длинный язык. – Но за это ты съездишь со мной на рынок!
– Носильщиком твоих авосек поработать? – покосился на меня Лешка. Посмотрел на часы, почесал затылок, перевел взгляд на снимки… и махнул рукой. – А, черт с тобой, соседка. Заодно себе чего-нибудь прикуплю, как раз вчера ночью с Даней деньжат подкалымили. Ток переодеться сгоняю, подождешь?
– Я пока соберусь, – невольно улыбнулась я.
На рынок я не любила ездить в одиночестве – вечно улыбающиеся нерусские продавцы обычно прохода не давали, а уговорить Шута на поездку за покупками удавалось далеко не всегда. Так что грех не воспользоваться таким удобным случаем!
Лешка, как ни странно, вернулся быстро, я даже чай не успела допить. Быстро натянула джинсы, джемпер и куртку, обулась и, прихватив сумку, закрыла квартиру. По пути заскочили к моему отцу на шиномонтажку, благо находилась она совсем рядом с конечной автобусной остановкой – папа снова забыл дома свой обед.
А по дороге сосед достал вожделенные фотографии и вытряс из меня все подробности. Завистливо вздыхал, цокал языком, щурился и откровенно балдел, любовно поглаживая снимки. Я только хихикала над ним, беззлобно подшучивая.
А на рынке уже Лешка гоготал надо мной, невозмутимо вышагивая позади меня, распугивая своим добродушным оскалом излишне приставучих горцев. И следя, чтобы я не потерялась где-нибудь в толпе.
В воскресенье здесь с самого утра всегда было много народа.
В конце концов, приобретя несколько нужных вещей в виде теплых ботинок моему отцу, перчаток ему же, нормальной куртки Лешке, утепленных кроссовок ему же, я сжалилась и разрешила соседу купить очередную толстовку.
На сей раз парень остановил свой выбор на черной кофте на молнии, с капюшоном и начесом внутри. А сверху была большая надпись «Ария» в характерном стиле.
Шут остался в восторге от покупки, а я скромно умолчала о том, что в такой же ходит наш системный администратор. Только у той качество заметно лучше…
А потом и себе прикупила по мелочи. Хотела наконец-то купить на зиму теплый костюм, в таких еще на сноубордах и лыжах катаются, но узнала ценник и поняла, что пока не потяну. Но обувь на зиму все-таки приобрела.
– Белые? – не угомонился мой друг, покорно тащащий объемные пакеты. – Риш, с дуба рухнула? По нашим автобусам, да с той хренью, которой дороги посыпают? Разъест же нафиг!