Синева до самого солнца, или Повесть о том, что случилось с Васей Соломкиным у давно потухшего вулкана
Шрифт:
Алька, чуть прищурясь, внимательно посмотрел на Васю, в его глазах мелькнуло беспокойство. Видно, ему очень не хотелось оставаться одному. Однако через мгновение глаза его опять стали весёлыми и бойкими.
— Слушай, Вась, помнишь, я говорил тебе про надувную лодку?
— Помню.
— Могу тебе сейчас открыть секрет. Только чтобы никому… Усёк? Словом, так. Однажды отцовский цирк выступал в городке, где часто бывают космонавты. Программа прошла отлично, и в благодарность за всё они подарили эту лодку отцу. Такие лодки на всякий случай
— Покажешь? — попросил Вася.
— Чего показывать? Сегодня после обеда мы спустим её на воду — я уломаю отца, и мы с тобой поплывём на ней куда хочешь! Хоть к чёрту на рога.
Вася прямо подпрыгнул от радости.
— А может, пораньше? До обеда?
— Раньше не получится, потерпи… Скоро уже!
До назначенного Алькой часа Вася не отходил от него: с утра бы сказал о лодке, а не таскал по разным палаткам и киоскам. Лодка оказалась совсем не тяжёлой — её в рюкзаке нёс Алька, и всё-таки для порядка Вася поддерживал рукою рюкзак. А сзади, немного отставая от них, шли Ромка и Виктор Михайлович.
— На озёрах и Волге с честью выдержала испытание, посмотрим, как поведёт себя на море, — Виктор Михайлович сноровисто раскатал на пляже ядовито-жёлтую синтетическую ткань и стал ритмично двигать ступнёй, нажимая на подушечку — насос со шлангом, соединённым с трубочкой лодки. Блестящая прочная ткань стала оживать, расправляться, расти в ширину и высоту и всё отчётливей принимать очертания лодки.
— Папа, дай мне! — Алька подмигнул Васе. — Пусть в ней будет и мой воздух! Сейчас мы с Васькой махнём на нашем корабле куда-нибудь к Хамелеону!
Отец кивнул Альке, и теперь он нажимал на насос и не умолкал ни на минуту:
— Она хоть и надувная, Васька, но я не хотел тебя надуть! Мы с тобой все бухточки объездим и обшарим, камней драгоценных наберём целый мешок. Я тебе покажу класс гребли и научу, как не бояться волны. Я тебя назначаю своим старшим помощником, старпомом… Ты — мой старпом! Гордись, что тебе оказана такая честь!
Вася уставился в гальку и подумал: «Ну чего он треплется, и при всех? Никуда я с тобой не поплыву… Была бы такая лодка у Саньки — ни слова не сказал бы, а втолкнул бы меня в неё и заработал вёслами…»
— А я бы сдавал её напрокат, — сказал Ромка. — Сколько бы денег загребли!
— Торгаш несчастный! — выругался Алька. — Мало тебе папа даёт? — И, озирая собравшийся вокруг малолетний народ, опять переключился на Васю: — С этой минуты ты — морской волк! Я сам выпишу тебе почётный диплом морского волка с гербовой печатью.
За спиной у Васи раздался смех. Слёзы чуть не вскипели на его глазах. Он отошёл от Альки.
— Ты куда? Шуток не понимаешь? — крикнул
В это время раздался негромкий, но отчётливый скрип сапог и хруст гальки. Два пограничника подошли к лодке.
— Гражданин, ваше плавсредство? — первый пограничник козырнул Виктору Михайловичу.
— Наше. — Виктор Михайлович поднялся с гальки и выпрямился. — Эту лодку мне подарили в закрытой части… Если желаете, могу предъявить бумагу… — Он как-то виновато улыбнулся и сразу потерял всю свою спортивность. — У меня всё по закону.
— Дело не в бумаге… Размеры надувного плавсредства по инструкции не соответствуют положенным для плавания в погранзоне.
— Очень жаль. Я же не знал! — стал оправдываться Виктор Михайлович. — Я никогда не нарушал и не собираюсь нарушать законов.
— Мы обязаны взять её у вас, — сказал второй пограничник, встал на одно колено и выдернул пробку.
Из лодки с тонким сипловатым свистом стал выходить воздух. Пограничники поспешно скатали её, подхватили вместе с вёслами и ушли с пляжа, на котором собралась уже целая толпа зевак.
Виктор Михайлович, Алька и Ромка стояли растерянные и молча смотрели в спины пограничникам.
— Как они быстро заметили лодку! — сказал мальчик из толпы. — И на воду не спустили, а они уже…
— Не заметь её — большущая! На ней при желании можно и в Турцию мотнуть! — добавил другой паренёк.
Виктор Михайлович с укором посмотрел на него:
— Это кто же собирается мотать на ней в Турцию? Надо думать, прежде чем говорить такое!
— Зоркие ребята, — похвалил кто-то.
— Кто бы мог подумать? — оглядываясь на взрослых и краснея, сказал Виктор Михайлович. — Я не знаю, как это называется… Уже и отдохнуть нельзя по-настоящему… Почему такое недоверие, ограничение?
— Вернули бы лодку, — буркнул Ромка, — вот возьмут и конфискуют.
— Пусть только не вернут! — угрюмо ответил Алька.
Вася отошёл от редеющей толпы и, вдруг почувствовав огромное, ни с чем несравнимое облегчение, побежал с пляжа.
Глава 9. Ира
Васька вёл себя во время завтрака непонятно: он сосредоточенно смотрел в тарелку и избегал его, Алькина, взгляда, плохо слушал то, что ему говорили родители.
Алькино семейство давно позавтракало и ушло, а он, сгорая от досады, сидел и ждал, пока Васька допьёт чай. Наконец его терпение лопнуло:
— Что будем делать сейчас?
— Не знаю… Что хочешь, то и делай!
— А ты что будешь? — уставился на него Алька и подумал: «Значит, и вправду обиделся на меня за вчерашнее». Ну кто его, Альку, тянул за язык? Вокруг было столько зрителей, и не мог он сдержаться, чтобы не показать себя и не блеснуть остроумием. Как же теперь быть: сказать, что не хотел его обидеть? Попросить прощения? А как это делается?
— А ты что будешь делать? — опять спросил Алька.
— Что захочу, то и буду.