Sing For Me, Cry For Me
Шрифт:
– Однако он это сделал. Я тогда отбывал свою отработку у профессора Снейпа. Ту, последнюю, которую я заработал благодаря тебе.
– Я не могу в это поверить. Он изнасиловал тебя… - Драко знал наверняка, что навернувшиеся сейчас на его глазах слёзы были первыми за всю его жизнь.
– Не стоит так огорчаться из-за меня, Драко. Мне не нужна жалость. Всё, что мне сейчас нужно - это помощь.
– Он изнасиловал тебя, и ты его за это не возненавидел? Ты выглядишь таким спокойным, когда говоришь об этом.
– Полагаю, я ненавидел его раньше, и должен был возненавидеть ещё сильнее после всего того, что он со мной сделал, но единственное, что я к нему сейчас чувствую это… любовь, - убитым тоном сказал Гарри.
– Ну, а что относительно того, что
– Вот почему мы думали, что твой отец и Гарри могут быть духовными партнёрами, но только теперь Гарри считает, что это что-то иное, - вставил Рон и, видя, что Гарри не возражает против такой откровенности, продолжил: - Гарри постоянно снится сон о вороне и змее, сплетающихся друг с другом в кровавом танце, и сегодня он увидел точно такую же картинку в книге о духовных партнёрах. Оказалось, что в этом сне отражался образ его собственной души. Его и твоего отца. Мы вернулись в магазин и попросили его владельца рассказать нам о духовных партнёрах. Из того, что я услышал, я сделал вывод, что они вполне могут ими быть. По крайней мере, это бы объяснило, почему Гарри испытывает к нему все эти чувства. Они невероятно запутаны, не поддаются никакому контролю и требуют совершенно беспрекословного подчинения.
– Спасибо, Рон, думаю, с этого момента я сам продолжу. Следующий раз, когда я увидел его после того, как он меня изнасиловал, был два дня спустя, в классе Зельеварения, и вместо того, чтобы ощутить ненависть и страх, я почувствовал трепещущее предвкушение и счастье, а его присутствие наполнило меня невероятным покоем. Когда он коснулся меня, я почувствовал, как моё сердце невольно сжалось, словно он накинул на него незримые оковы, и я едва не умирал от желания оказаться к нему как можно ближе. Я всё ещё ощущаю, как эта невидимая верёвка обвивает моё сердце, и иногда я чувствую, что этих безжалостных витков становится всё больше и больше, но в то же время мне кажется, что эти сладкие путы всегда были частью меня. Когда я с ним, он всегда сначала причиняет мне боль, потому что я никак не могу смириться с тем, что между нами происходит, но потом я неизбежно успокаиваюсь, и он каждый раз заключает меня в свои объятия, неизменно превращаясь из жесткого и язвительного человека в любящего и нежного обожателя. И всё же я думаю, что он не слишком хороший человек. Прости, Драко.
Драко фыркнул и склонил голову, без слов признавая правоту Гарри.
– В целом, независимо от того, что он делает, он, в конце концов, заставляет тебя чувствовать себя счастливым. Тогда почему ты считаешь, что вы не духовные партнёры?
– Потому что некоторые вещи не укладываются в общую картину. Прежде всего, процесс становления духовными партнёрами требует участия одновременно обоих составляющих, хотя кто-то из них и может чувствовать связь сильнее, что и заставляет его первым идти на сближение. Они начинают неторопливые, осторожные ухаживания, соблазняя и очаровывая свою будущую половинку, и требуется довольно много времени, чтобы они решились окончательно связать себя особыми узами. Я не знаю, с чего это Люциусу взбрела в голову мысль, что мы с ним духовные партнёры, и уж точно я не почувствовал ничего такого в тот момент, когда он меня трахал. Вместо того чтобы неспешно добиваться меня, он просто пришёл и без затей меня изнасиловал. Это вряд ли можно принять за ухаживание. Кроме того, ничего не было сказано об ощущении невидимой верёвки, обвитой вокруг сердца. Было лишь упомянуто о неконтролируемых эмоциональных порывах, охватывающих будущих партнёров, но в моём случае все мои ощущения словно сконцентрированы в области сердца, хотя мои чувства к нему действительно довольно запутаны и противоречивы. Более того, поскольку мы с ним были врагами, то когда он почувствовал, что я его партнёр, он должен был начать наше общение как минимум с мирных переговоров. Конечно, есть также и признаки, которые указывают на то, что мы - духовные партнёры. Взаимность наших чувств и амулет.
– Амулет? Какой амулет? Я не знал, что он тебе что-то
Гарри показал Рону обвившуюся вокруг пальца блестящую серебристую змейку с изумрудными глазами.
– Что это?
– спросил Рон, с интересом следя за змейкой, которая, казалось, неторопливо скользила вокруг пальца Гарри.
– Это фамильное обручальное кольцо Малфоев, - спокойно прокомментировал Драко.
– Обручальное?
– Гарри усмехнулся.
– Я был уверен, что это не более чем портключ.
– Портключ?
– с любопытством спросил Драко.
– Сразу после взрыва в классе Зельеварения, он ухватил меня за руку и надел это кольцо мне на палец, сказав, что это портключ, и что ровно в полночь оно доставит меня к нему прямо в Малфой-Мэнор.
– Ты был в Малфой-Мэноре?
– Да.
– И вы провернули всё это прямо под носом у моей матери?
– Драко чуть не лопался от разбиравшего его смеха.
– Ты кажешься невероятно снисходительным к подобным склонностям своего отца.
Драко небрежно пожал плечами.
– Я догадываюсь. Он тоже меня об этом спрашивал, но я действительно не знаю, что на это ответить. Я просто чувствую, что вам будет хорошо друг с другом, как только вы преодолеете все разделяющие вас препятствия и противоречия, а ты узнаешь, что же скрывается за всем этим, раз уж мой отец настаивает на том, чтобы ты сделал это самостоятельно.
– Почему он настаивает на этом?
– Он считает, что если ты найдёшь все ответы сам, то тебе потом будет намного легче примириться с происходящим, и ты не будешь чувствовать себя обманутым или преданным.
– Если оставить в стороне, что я буду слишком рад тому, что я смог, в конце концов, разобраться во всей этой чертовщине; что я буду слишком счастлив, что узнал наконец причины, почему я схожу по нему с ума, вне зависимости от того, что он со мной делает; что я должен буду в один миг и без малейших колебаний простить его и принять нас двоих как единое целое… Так вот, к тому времени, как я всё же познаю этот долгожданный «свет истины», у меня уже вряд ли останутся силы, чтобы бороться с ним дальше.
– Возможно, у него тоже. Зная моего отца, могу сказать, что он будет только рад, когда увидит, что ты наконец сдался.
– А что относительно твоей матери?
– Моей матери? А что относительно неё? Они никогда не любили друг друга. Это был брак по расчёту, я с трудом могу вспомнить, когда они в последний раз общались друг с другом, в то время как я был дома. Так что мать не играет во всём происходящем никакой значимой роли, и если отец хочет тебя - он тебя получит, и ничто не сможет его остановить.
– Это я уже понял на собственном опыте, - горько сказал Гарри. После недолгого молчания он продолжил: - Он рассказал тебе что-нибудь о нас?
– Только то, что это неотвратимо и неизбежно. Когда я спросил его, являетесь ли вы духовными партнёрами, он ответил, что ход моих мыслей верен, но не совсем точен.
– Ты имеешь в виду, что между нами двумя всё же существует какой-то вид духовной связи?
– И что есть ещё что-то, чего мы не знаем или пока просто не замечаем.
– Твой отец что, не мог быть ещё более таинственным?
– Он - Малфой. Всё будет идти только так, как он это задумал.
– Вот сейчас, кажется, я действительно начинаю его ненавидеть.
– Ловлю на слове и с нетерпением жду грядущих перемен, - вставил Рон с сарказмом.
– Но что относительно этого его «подарка на память»? Что с кольцом?
– О, да, я совсем забыл. Это кольцо или памятный амулет - вторая вещь, которая наравне с испытываемым нами набором эмоций удовлетворяет требованиям, предъявляемым к духовному партнёрству. Хотя большую часть времени мы проводим вдали друг от друга, я не чувствую себя ни особо обеспокоенным, ни расстроенным, ни несчастным, скорее наоборот, я на удивление спокоен. И когда я начинаю ощущать хоть малейшее беспокойство, мне достаточно просто прикоснуться к кольцу и немедленно на меня снисходит умиротворение, словно со мной рядом находится сам Люциус. Естественно, в своей самой мирной ипостаси.