Сингулярность
Шрифт:
Совсем рядом в примыкающей к аэропорту Женевы промышленной зоне, в офисе недавно отстроенного логистического центра, в просторном директорском кабинете за столом сидели двое мужчин азиатской внешности. Когда отрывисто пикнул лежащий на столе смарт, один из них взял его и, быстро прочитав сообщение, разочарованно покачал головой.
— Они остановили эксперимент, — по-китайски сказал он.
— После выступления американского Президента этого следовало ожидать, — в тон ему ответил второй.
— Ты думаешь, у них получилось?
— Вполне возможно. Скоро все узнаем.
— Я
— Не надо. Сорвешь легенду. Его постоянно ведут русские. Пусть едет к своим устрицам и шампанскому. Я через час к нему наведаюсь. После пары бокалов вина с ним гораздо легче разговаривать.
Согласно кивнув, китаец отправил короткое сообщение Майку и поднял глаза на коллегу.
— Вторая фаза?
— Да. Спускай свою бешеную польскую сучку.
В это время доктор Монтини ехал по пустым улицам ночной Женевы, а перед его глазами, переливаясь радужными цветами, извивались, испуская волны теплого света, нити сингулярности. Внутренним взором он старался впитать каждую частичку их света, поймать каждую выпущенную ими искорку и думал о небрежно свернутом листке бумаги, лежащем в заднем кармане его джинсов, и о наспех записанном там уравнении, которое внезапно пришло ему в голову в центре контроля за экспериментами.
** *
От всего произошедшего немного болела голова. Ник выпил таблетку успокоительного и глянул на часы. Скоро три ночи. Надо хоть немного поспать, а то завтра утром наверняка будет встреча с Драгиным и Тьери. Хотя… что он может им рассказать. Русские, скорее всего, из-за выступления американского Президента остановили накачку лазера в Сарове. Квантовая черная дыра из будущего не появилась, значит эксперимент, спланированный по его параметрам, через четыре дня отменили. Это хорошо — не будет никаких катастроф. А политики пусть теперь разбираются в этой куче дерьма. Главное, что миллионы людей останутся живы.
Не раздеваясь, он с тяжелым вздохом повалился на кровать и закрыл лицо руками. В памяти всплыла радужная картина диковинного переплетения нитей сингулярности. Видение было настолько отчетливым, что он широко открыл глаза и испуганно осмотрелся вокруг. Все было как обычно: простенькая комната гостиницы научного центра, приглушенный свет, куртка, небрежно брошенная на спинку стула, и мигающий огоньком вызова смарт на столе.
Черт! Он же забыл включить звук вызова. В зале контроля за экспериментами все выключали свои мобильные устройства или ставили их на вибровызов. Такая была практика.
Яростно потерев щеки ладонями, чтобы прийти в себя после внезапно нахлынувшего видения, он сбросил ноги на пол и дотянулся до смарта.
— Извини, что разбудила, — донесся из динамика голос Татьяны.
— Да я и не спал еще, — пробормотал в ответ Ник.
— Слушай… Тебе ведь вместо твоей разбитой Теслы дали старенький бензиновый внедорожник из общего парка. Ну тот, который все берут, когда надо зимой в горы.
— Да. А что случилось?
— Похоже, у меня аккумулятор сдох, — Татьяна коротко выругалась по-русски. — Я только отъехала от ворот центра, и машина
— А где люди Драгина? — поинтересовался Ник.
— Они рядом. Но тоже на электромобиле. У охраны Центра тоже электромобили. И до Майка дозвониться не могу. Бухает, наверно, в одиночестве. И машину не могу свою бросить. У меня багажник забит демонтированным с детектора оборудованием. Слушай, подскочи ко мне, попробуем завести мою машину от твоего аккумулятора.
— Это как?
— Очень просто. Приезжай, покажу. Я в километре от ворот Центра.
— Ладно, — все еще неуверенным голосом проговорил Ник, вспоминая, как его отец когда-то в детстве заводил мамину машину, соединив проводами ее аккумулятор со своим.
Он сообщил охране, что выезжает, чтобы помочь Татьяне завестись. С центрального пульта ответили, что она уже звонила, но когда ей сообщили, что охрана на электромобилях, не стала настаивать на помощи.
Через несколько минут фары его автомобиля выхватили стоящий на обочине с включенными аварийными огнями массивный внедорожник Татьяны. Ник припарковался сзади и вышел из машины. Дверь внедорожника со стороны водительского сидения открылась, и ему в лицо ударил яркий луч фонаря.
— Да я это. Опусти фонарь, — громко сказал он, приставив ладонь ко лбу козырьком, чтобы закрыть глаза от слепящего света.
— Я вижу, — ответил незнакомый женский голос с восточно-европейским акцентом, и Ник почувствовал, как сзади чьи-то сильные руки бесцеремонным рывком поставили его на колени.
— Доктор Ривье, — незнакомка сдвинула луч фонаря в сторону и подошла ближе. — Обычно мы в таких случаях используем парализатор, но вы должны находиться в сознании. Поэтому ведите себя спокойно, не оказывайте сопротивления и вам не причинят вреда.
— Кто вы? Что вам надо? Где Татьяна? — Ник попытался встать, но один из держащих его сзади защелкнул на его запястьях наручникии снова поставил на ноги.
— Мы все вам очень скоро объясним, — проговорила женщина, с интересом рассматривая ученого. — А пока нам надо ехать, мы и так здесь задержались дольше обычного.
Не особо церемонясь, Ника потащили за локти и довольно грубо затолкали на заднее сидение стоящего впереди внедорожника.
— Это ведь не машина Татьяны? — спросил он, оказавшись на заднем сидении. — Вы просто подобрали похожую. Но я ведь только с ней разговаривал.
— Это был голосовой модулятор, — обернувшись с переднего сидения, сообщила незнакомка и сделала знак рукой водителю, чтобы тот трогался.
Минут через десять они свернули на неприметную улицу, идущую сквозь плотную частную застройку, и, припарковавшись у тротуара, остановились. Почти сразу подкатили два небольших автомобильчика и все перебрались в них. Еще через десять минут они выехали на трассу, свернули на боковую стоянку, где в темноте стоял шоссейный тягач с прицепленным рефрижератором. Задние двери прицепа окрылись, наружу подаваемый внутренним механизмом выкатился металлический пандус и под углом опустился на землю. Маленькие юркие машинки резво вкатились внутрь фуры, и через минуту она, медленно вырулив на трассу, пошла в сторону ближайшей развязки.