Синхронизация судеб

Яблонцева Валерия

Губы отчима за потрескавшимся от перегрузки стеклом гермошлема шевельнулись, отдавая экзокостюму голосовую команду. Из развороченной нагрудной панели вырвался сноп искр, затухших на шквальном ветру. Раз, два… Третий щелчок, и за спиной отчима встопорщились короткие механические крылья. Сопла турбин синхронно выдохнули огонь.

Вращение остановилось.

На мгновение мы зависли над бездной – бронированный манн в искрящем экзокостюме и тонкая серебристая фигурка феммы.

Торжество мелькнуло в белесых глазах

Ли Эббота. Это был миг его триумфа, миг безраздельной власти. Достаточно разжать кулак, и я полечу в бездну, а отчим останется праздновать победу.

Я нутром чувствовала, как жаждал он поймать мой полный ужаса взгляд, чтобы после годами смаковать его в воспоминаниях. Он хотел ощутить мой страх.

Но я смотрела не на него.

Мой взгляд был прикован к тонким шпилям небоскребов Абисс-сити, вспарывавшим бескрайнюю синеву неба белыми иглами. Эхо воспоминаний, далеких, полустертых литианским фрагментатором, отдавалось в ушах с ревом ветра.

«Ты шейдер, Солана Диаз. Шейдеры рождены летать. И не позволяй никому убедить себя в обратном».

«Летать».

Ты прав, папа.

Долгие двадцать лет я бежала от себя, от своей истинной, цельной сущности, запертой глубоко внутри, на самом краю сознания. Долгие двадцать лет я жила, не понимая, кто я. Жила без мира в душе. Но сегодня… хватит.

Я на мгновение закрыла глаза, а затем распахнула, бесстрашно глядя в лицо того, кого так отчаянно и бессильно ненавидела все эти двадцать лет. Садиста, укравшего, отравившего, уничтожившего мое детство. И не могла сдержать улыбки, видя, как вытягивается, бледнеет лицо Ли Эббота, а триумф сменяется испугом.

– Шиссова тварь! – прохрипел литианин.

Два широких перепончатых крыла порвали тонкую ткань рубашки. Взмах, и я поднялась, оказавшись лицом к лицу с отчимом.

– Шиссова живучая тварь! – оскалилась я в ответ.

Серебряная когтистая лапа ворвалась в металлическое нутро экзокостюма. Послышался треск, на плече, покрытом тонкой чешуей, бугром вздулись мышцы. Короткий миг напряжения – и рука вынырнула, сжимая затухающий генератор.

Механическое сердце.

Другого у такого, как Ли Эббот, просто не могло быть.

Гермошлем отчима потемнел. Сопла коротких крыльев чихнули снопом искр и потухли. Враз ослабевшие пальцы, не поддерживаемые силой механических сочленений экзоперчатки, разжались.

Ли Эббот бросил на меня последний, полный ужаса и ненависти взгляд, а затем тяжелый экзокостюм мертвым грузом повлек его вниз, вниз, вниз, пока след безумного литианина не затерялся среди мусора, падавшего с рассыпавшегося корабля.

Удара я не увидела. Но нутром чуяла – на этот раз все.

Конец.

– Шей… Вы в порядке, Шей?..

Тихий голос ввинтился в голову, выдергивая из забытья. С трудом приоткрыв один глаз, я увидела склонившуюся надо мной нор-ру. За ее спиной на

фоне разрушенных домов неловко переминались с ноги на ногу еще две феммы, не зная, что делать с неожиданной находкой.

– Вам нушна помошшь?

Я попыталась подняться, но потерпела неудачу. Под ладонями было что-то ломкое и острое, ноздри раздражал едкий запах нечистот, слишком яркий для обоняния шейда. Мусорная куча…

Точно, я же приземлилась… в семнадцатом.

Сил шейда, впервые совершившего полную боевую трансформацию, хватило ненадолго. Минута полета среди разлетевшихся шлейфом обломков крейсера, и я потеряла концентрацию, рухнув прямо в плотную пелену облаков, скрывавших окраины Абисс-сити. Нет, даже не облаков, а густого дыма, полного гари, пыли и ядовитых испарений, поднявшихся в воздух после того, как несколько кварталов и заводской комплекс превратились в груду руин, когда огромный космический корабль на полной скорости вырвался из подземного ангара.

Подробности падения я помнила смутно, но легкие до сих пор жгло от забившего их горячего токсичного дыма. Глаза слезились, тело бросало то в жар, то в холод. Серьезных повреждений не было. Кажется, мне все-таки удалось затормозить в самый последний момент, раскинув крылья за секунду до столкновения с поверхностью. Поэтому удар оказался не таким уж серьезным и сильным… Ну, почти.

Я поморщилась от боли в разбитом затылке, чувствуя, как болит и ноет, наверное, каждая клеточка тела, мельком бросила на себя взгляд и отстраненно удивилась почти полному отсутствию одежды и серебристой брони шейда. Крылья тоже пропали.

А потом меня настиг он.

Голод.

Безумный, выворачивающий наизнанку внутренности. Непреодолимый. Всепоглощающий.

Серебро диким огнем полыхало в крови, выжигая меня изнутри. Шейд отдал всю энергию – всю до последней капли, – чтобы сразиться с Ли Эбботом и вытащить нас из разрушающегося корабля, и теперь нуждался в восстановлении.

Прямо здесь.

Прямо сейчас.

«Дай! Дай! Дай!»

С губ сорвался бессвязный всхлип. Никогда прежде мне не было настолько плохо. Я согнулась пополам, сжалась в комок посреди мусора и сваленных в кучу обломков стен, техники и мебели, отчаянно желая лишь одного – сдохнуть. Потому что терпеть этот голод было совершенно невозможно.

Невыносимо!

«Есть! Есть! Есть!»

– Шей… Вошмите, шей… Нушно! Нуш-шно!

Наплевав на приличия, я запихнула желтоватую лепешку в рот целиком и проглотила, почти не жуя и не чувствуя вкуса. Для шейда, истощившего резерв, это было всего лишь песчинкой в пустыне, крошечной песчинкой в бескрайней пустоши голода. Но все равно…

– Ешь. – Перед лицом появились еще две лепешки, переданные товарками главной нор-ры. – Ешь.

Угощение исчезло прежде, чем я успела его даже заметить.