Синхронизация

Трифонов Илья

— Это ребенок. Мальчик. Ему нужна ваша помощь.

— Вот как? Что ж, дай на него взглянуть.

Пряха не ожидала того, что увидела, приподняв ткань, скрывающую личико ребенка. Маленькое зеленокожее существо с треугольными ушками, умильным личиком и крупными черными глазищами. Внимательно посмотревшими прямо ей в душу и просветившими насквозь, прежде чем равнодушно отвернуться и скрыться за веками.

— Кто это?

— Его зовут Могру, — Патрик запнулся, неуверенно глянув на сверток в своих руках. — Или, по крайней мере, так мне показалось. Такого языка я еще не слышал.

— А переводчик?

— Бесполезно.

Заглянул в посольство экзотов по пути, но даже протокольный дроид не справился. Этого языка просто не существует ни в одной известной базе данных.

— Da poshli vi vse… syki… v rot ya dral vashi Zvezdnie Voyni!

— Что? — удивленно переспросила Пряха, но не потому, что не поняла слов, произнесенных тонким высоким голоском. Как раз их она разобрала прекрасно, воспользовавшись Познанием Речи. Но вот крывшиеся за ними смертельные печаль и тоска поражали своими размерами, никак не вяжущиеся с образом юной души.

— Verni menya, tvar'… za chto…

— Что он говорит?

— Помолчи, — Пряха подняла руку, с закрытыми глазами вслушиваясь в бормотание детеныша, в какой-то момент оборвавшееся тихим жалобным плачем. — Ему очень плохо. Чувствую много гнева, боли. И тоску. Дикую! Он по кому-то сильно скучает. Где ты нашел его, Патрик?

— Я… не помню.

Патрик в самом деле выглядел озадаченным. Пока Пряха не спросила, он, кажется, даже не задумывался, как сверток с малышом оказался в его руках. И почему принес его именно ей. Пряха видела, как эти мысли мелькают в его голове, отражаясь в Живой Силе тонкой вибрацией незримых струн.

— Что последнее ты помнишь с момента, как покинул Зелтрос?

— Покидал? Я?!

Пряха нахмурилась и, прислушавшись к чему-то, криво усмехнулась, тихонько пробурчав себе под нос: «Равновесие, ха? Дрянь ты, Сила. Неужели нельзя было найти кого-то еще».

— Оставь его. Теперь Могру моя забота, а ты возвращайся к своей атран. Азур просил передать, что они ждут тебя дома.

— Х-хорошо. Благодарю, Госпожа.

Патрик бережно передал ей сверток с ребенком и, попрощавшись, покинул территорию дома. А Пряха так и осталась сидеть на подвесной скамейке у дома. Мерно покачиваясь и утешая в Силе еще одну заблудшую душу, которой предстояло пройти долгий путь исцеления.

Глава 22. «Прорыв в запределье»

— Внимание экипажу! Входим в сектор гравитационных аномалий, может немного потрясти.

«Ничего себе немного», — пробурчал я, неслабо так приложившись макушкой о потолочные панели отсека, когда корабль содрогнулся от носа до кормы. Анье, успевшей пристегнуться страховочными ремнями к пилотскому креслу, повезло больше, и слава Силе. В тесной рубке, куда мы перебрались из спальной каюты перед выходом из гиперпрыжка, практически негде было развернуться. Если бы толкались тут вдвоем, то точно бы без травм не обошлось.

— Цел? — прозвучало в голосе Аньи сочувствие.

— Да, переживу.

Рухнув в капитанское кресло, я повернулся к мостику навигатора, похожему на вырезанную часть кабины управления самолета с кучей рычажков, тумблеров и горящих кнопок. Сидящий там Фрис чем-то

непрерывно щелкал и нажимал с крайне сосредоточенным видом.

— Ну что там? — поторопил я его, устав ждать отчета.

— Еще секундочку… да, вот так лучше.

Корабль выровнялся, перестав мелко вибрировать каркасом несущего скелета, проходящего через весь корпус. Мы втроем издали одновременный облегченный вдох и поспешили приникнуть к обзорным окошкам, открывавшим невероятную по красоте картину на звездное скопление Ядра галактики.

— Где она? Не вижу.

— Не торопись, Джове. Через пару минут будем на месте.

— Наконец-то! И недели не прошло.

— Скажи спасибо, что не месяц. Это самое быстроходное корыто, какое мне удалось найти за наши деньги.

Звездолет, доставивший нас к планете Центра-Прайм, представлял из себя специализированный корвет, переделанный гильдией навигаторов под свои нужды. Опытный покрытый сварными шрамами старичок, преодолевший миллиарды парсеков звездного пространства и под нашим управлением собравшийся совершить свое последнее и самое важное приключение в жизни.

— Что по показаниям за бортом?

— Плотность межзвездного газа близка к критической отметке, но щиты пока держат. Не переживай, — Фрис увидел побледневшее лицо Аньи и деланно-заботливо добавил, — если чего и рванет, то ты просто не успеешь ничего почувствовать.

— Фрис!

— Чего?

Я покачал головой и погладил ладошку своей нервно улыбнувшейся эвин, для которой предстоящее путешествие казалось чем-то выходящим за рамки возможностей. Еще бы! Переместиться в будущее на триста лет. С помощью технологий расы, о которой витает столько противоречивых слухов, что не знаешь, каким и верить. Это мы с Фрисом привычные, а вот Анья с самого начала полета испытывала здоровый мандраж. Усиливающийся по мере того, как мы приближались к цели.

— Минута до выхода по заданным координатам, — оповестил Фрис, щелкая переключателями на навигационной панели. — Кажется, мы уже должны увидеть… о.

— Угу, — согласился я под восхищенный возглас Аньи, когда звездолет повернулся чуть левее, и взору открылась планета Центра-Прайм. Мерцающий голубыми линиями шар, очень сильно смахивающий на экуменополис по подобию Корусанта. Завораживающее зрелище, особенно на фоне святящегося красным светом звездного газа, обильно встречавшимся в этом секторе звездного пространства.

Вообще, космос в Ядре галактике отнюдь не казался темным. Из-за огромного количества близкорасположенных звезд пространство будто подсвечивалось изнутри, вынуждая приглушать обзорные окна специальными затемненными щитами, чтобы экипажу не выжгло глаза. Но даже так вид медленно вращающейся вдоль поперечной оси планеты Гри производил неизгладимое впечатление.

Огромная, по диаметру раза в два превышающая не самый малый Корусант. Целиком покрытая металлом, испещренном пульсирующими линиями с энергией голубого оттенка, чем отличается любая техника Гри. Я видел очертания секторальных кругов, должно быть когда-то бывших городами. Наблюдал, как энергия силовых линия течет к полюсам, подчиняясь какому-то дико сложному алгоритму, создающему впечатление движения планетарной коры. Будто та постоянно гнется и меняется, как живая.