Синигами, обрученный со смертью
Шрифт:
Наблюдал я за Шурадом и Халифом недолго, и ушел никем не замеченным, так и не решив, что же должен сделать. Попытаться помочь, или оставить все как есть. Я уверен, и Шураду и его отцу есть, за что пострадать и за что ответить. Эти люди, облеченные властью, не привыкли никого жалеть, и теперь многие будут рады их страданиям, ибо они, несомненно, будут заслуженными.
Ничего умнее я не придумал, как взобраться на крышу башни храма мертвого бога и смотреть в ночь, погружаясь в свои не веселые мысли и воспоминания. Зная о том, что на рассвете, с первыми лучами солнца умрет человек, которому, наверное, смог бы помочь, но я не знал, а стоит ли ему помогать. Кхарги, что следовали за мной, и теперь ожидали внизу,
Но сейчас я решил погрузиться в свои воспоминания о дне, который прошел для всех, но не для меня. Ночь благоволила мне, и я словно вновь переживал события, что завершились всего несколько часов назад.
Сталь выводила заунывную песню на арене, солнце нещадно палило, и не было ни единой тучи, а Ария словно издеваясь, все не одерживала верх надо мной. Вот лезвие моего кинжала пошло в её бедро, но не коснулось даже брони, а мой левый кинжал был выбит из руки. Отскок на пару шагов, и я метаю кинжал правой рукой в воительницу, и он, летящий точно ей в карий глаз, был играючи отбит одной из её сабель. На лице Арии витала её жутковатая улыбка снисхождения, левый клык заходил на алую губу. Моя рука коснулась темной деревянной рукоятки колуна за спиной, над которым посмеивались все разумные, сидящие на трибунах. Это было неудобным и не эффективным оружием для невысокого, с небольшим весом воина, как я. Но колун с отпечатками рук Хель на рукояти был главным оружием, с которым мне не был страшен любой противник. Но я отступал от Арии шаг за шагом, мне нужно было подготовиться к бою с колуном в руках. Отец не умел с ним правильно обращаться, так как он привык к дорогим видам оружия — мечам, либо боевым топорам. Но мой дедушка был простым человеком, и топор в его семье, когда он был маленьким, считался сокровищем. И благодаря ему, мне есть чем удивить горделивую Варси. Нужна лишь крепкая рука и немного удачи, и тогда раса воительниц станет мне не страшна, несмотря на пропасть между уровнями Арии и моим пятнадцатым.
— Странный выбор. — Прокричала мне Ария, встав в соблазнительную позу в своей черной, облегающей броне с небольшими шипами из вороненой стали, которая больше подчеркивала красоту молодой девушки, чем несла в себе защиту. — Я как твой учитель по фехтованию и бою, рекомендую отказаться от такого не подходящего оружия.
— Это мы сейчас посмотрим. — Проговорил я, игнорируя пот и усталость, которые пришли всего лишь после первых минут боя. И я уже был на пределе своих возможностей пятнадцати уровневого разумного. — Подходит мне он или нет.
Черноволосая воительница замерла, смотря на меня и на колун в моих руках, лезвие которого я повернул к себе, собираясь бить обухом. Ария была прекрасна, как и любая из Варси, как лицом, так и телом. Созданные ублажать, они прекрасно умели и убивать. Сейчас небольшой сапожек с каблучком сделал первый шаг к своей мести, а я покрепче сжал рукоять топора, готовясь к своей безумной атаке.
Две сабли в руках Арии исчезли, словно они стали невидимыми. Она шла вперед, не спеша, а впереди нее бесновался ураган из смертельной стали. Со стороны казалось — Варси лишь слега двигала запястьями, а сабли размывались в воздухе от той скорости, которую придавали нежные ручки клыкастой убийцы.
Я сделал шаг назад, опустив колун ниже к земле и ожидал начала моей игры со смертью. Пространство словно сузилось, крики с трибун стали не слышны, и для меня существовала лишь Ария и её сабли. Она занесла свою ногу сделать новый шаг и начала размываться в воздухе. Я
— Г-р-а! — Разразился боевым криком северных воинов, отпуская рукоятку колуна, который крутясь, полетел в Арию. А за ним понесся и сам, без оружия в руках, размахивая кулаками.
Ария встретила колун блоком сабель, и не смотря на свой пятидесятый уровень, не смотря на чудовищную силу расы Варси, все же физику в этом мире никто не отменял. Лезвие с обухом она остановила блоком, перекрестив сабли, но вот рукоятка по инерции продолжила своё движение и даже ускорилась.
— Кх-а. — Выдохнула Ария воздух, вздрогнув от удара чудовищной силы по груди рукоятью колуна.
— Держи. — Прокричал я, нанося справа удар кулаком, обогнув сабли, и целясь в ухо Арии. И я совершил ошибку, обратив на себя внимание ошарашенной воительницы ударом рукоятки колуна.
Она взвилась в воздух, словно птица, и последнее, что я помню, это как мой кулак, так не достиг своей цели. А там где была прекрасная скула Арии, оказалась её не менее красивая задница. Ну, а потом появилась металлическая наклепка на небольшом каблучке изящных, кожаных, черных сапожек.
Я лежал на песке и смотрел на синее, без единого облачка, небо. И пытался сообразить — кто я, где, и почему лежу. И тут надо мной сперва появилась тень, а потом жутко довольное и счастливое лицо клыкастой, черноволосой красавицы, в глазах которой горели довольные огоньки.
— Это потрясающе! — Выпалила на одном дыхании Ария, а я нащупал языком, что у меня не хватает во рту зубов. — Ты как глина, податливая и жутко талантливая! Я вылеплю из тебя великого воина! Несмотря на твой путь, основа у тебя прекрасная.
— Мой зуб, сука. — Прошипел я на неё, пытаясь вскочить на ноги, но у меня это не получилось. Голова еще кружилась, и я вновь упал на песок.
— Клык за клык, мелкий гаденыш! И не сука, а Варси! И не забывай, что ко мне надо обращаться не как иначе, как Госпожа Ария. — Улыбнулась мне Ария и отошла, так как я уже перевернулся и пытался унять головокружение и встать на ноги, чувствуя солоноватый привкус своей крови во рту. — Я рада, что ты не молча наносил свой последний удар, иначе ты бы не пережил моего позора.
Я встал на свои ноги, и немного шатаясь, посмотрел на Варси, что радостно скалилась и практически светилась от счастья. На трибунах творился какой-то хаос, сотни разумных кричали и даже уже устроили драку. Они избивали и разрывали на части смотрителя, который принимал ставки. На трибунах появилась городская стража, что пыталась возобновить порядок и успокоить народ дубинками. А у самой арены, вся в огне, с мечом наголо стояла Астрид. Путь ей преграждал Гурам, который что-то неспешно говорил, пытаясь успокоить.
— Тебя ценит твоя сестра и переживает за тебя. — Ухмыльнулась Ария.
— Как и я за неё. — Кривясь от боли ответил я наглой Варси, и это было правдой. Даже зная о том, что так надо, и нас не убьют, мы переживали друг за друга. Тогда, в Сером пределе, я был готов на все и даже больше, и Астрид платила мне тем же.
К нам подошли судьи учебного экзамена по проверки наших сил в лице улыбающегося Гурама о чем-то разговаривающего с толстячком Ахимом, который был очень грустным и чем-то расстроен. Он как-то с сожалением взирал на меня, иногда оборачиваясь и сжимая свои кулачки, смотрел на смотрителя трибун, которого уже вырвали из лап беснующейся толпы. Весь народ уже успокоился и начал расходиться, покидая трибуны. А вот Гурам посматривал на меня с надеждой, а на Варси с ухмылкой взирал своим единственным глазом