Синопсис о сапиенсах

Книга издана при финансовой поддержке Министерства культуры Российской Федерации и техническом содействии Союза российских писателей

Дорогие читатели, настоятельно советую приготовиться и пристегнуть ремни! Потому что в этой с виду совсем небольшой книге вам скоро встретится целый Клондайк жанров, экспериментов и смелых авторских решений. Лаконичные рассказы, прозопоэтические миниатюры, классические и свободные стихи не просто чередуются, но составляют удивительную мозаику единого замысла. Первая часть книги задумана как более социальная, а местами даже сатирическая поэзия и проза, во второй же куда более важными становятся любовные отношения и поиск себя в этом бушующем мире. Неустанное стремление к порой странному,

С первой страницы становится очевидно, что Аксане Халвицкой интересна современность и в культурном, и в историческом контексте. Она пристально вглядывается в нее, стремясь в краткой форме обнаружить и зафиксировать все самое важное. Автор тяготеет к иронической стилизации, видит и показывает комичные стороны своих персонажей – маленьких людей (порой и не только людей: здесь действуют, например, неписи, которые наряду с «героями» вынесены в заголовок первой части книги), затерянных в огромном городе или в интернет – пространстве. Находится здесь место и самоиронии:

«– Голая на пикет не пойду! – на всякий случай предупредила я революционерку.

– Слабачка! – констатировала Марьяшка. – Тащи скорей фломастеры.

Следующий час я провела, склеивая провокационные плакаты».

Но при этом писательский взгляд Аксаны Халвицкой способен проникать куда глубже, чем привычные юмор или сарказм:

«Мартышка как будто все время этого ждала, и прямо в глаза ему заглянула своими блестящими карими глазками, и не просто посмотрела, а будто теплым одеялом укутала, совсем не звериный-то взгляд был, а человеческий, женский даже». Вот всего один из целого ряда точных, ярких и самобытных образов. Уверен, что эта книга станет не только важным этапом для автора, но и запомнится всем читателям чередой увлекательнейших художественных открытий.

Александр Евсюков,

прозаик, критик

– Всамделишный игрок – зверь диковатый, редкостный. Что там чужих – близких к себе не подпускает. Понимает собака, кто ее хочет съесть, понимает и тех, кто пришел любоваться процессом съедения, – бродяга почесал седеющую бороду и глотнул зелья. Ягоды барбариса бросились врассыпную, увертываясь – кто быстрей – от дрейфующих по кружке лимонных долек. Бергамотный дух перетек на мой край стола. – Ты игроков-то встречала?

– Еще б не встречала! – Я жадно втянула запах вызревающей истории. – С месяц назад приезжал один такой зверь в клешах. С гитарой по сцене прыгал.

– Музыкант, значит?

– Виртуоз!

– А почем знаешь, может, непись? [1] – Едва уловимое движение, и тяжелые стальные браслеты расползлись в стороны, обнажая скалящуюся на предплечье тигриную морду.

Я улыбнулась шедевру татуировщика, но тему не перевела.

– И что же это за существа такие – неписи?

Он дождался, пока вопрос отскочит от полированной поверхности стола, от пола, покрытого пеплом и жухлыми листьями, дождался, пока последнее неуловимое эхо растворится в клубящихся выдохах кальянов, в шепотках случайных посетителей бара, в наступающем за окном сентябре и рокоте далекой трассы. Я не свела с него глаз.

– Неписи – это не существа, это программы, профессионально выполняющие предназначенный для них набор действий. Могут быть кем угодно – бизнесменами, поварами, поэтами, водителями троллейбусов, финансовыми аналитиками, троллями в интернете, даже нищими или ворами. Судьба неписи предопределена, ему не нужно мучиться с выбором и что-то решать. Все сложится легко, и, что самое главное, непись будет ощущать себя живым игроком.

– Но это несправедливо…

– Почему же несправедливо? Как раз наоборот. Быть неписью легко: знай свое дело и получай вознаграждение. В то время как игроки проходят жизненные уроки, наращивают скиллы, повышают уровни. Или не проходят

– Получается, если ты родился неписью, то поменять уже ничего нельзя?

На этот раз бродяга молчал так долго, что я решила, что разговор окончен и подошло время выхода из игры. Но стоило шелохнуться – две кружки дымящегося зелья плюхнулись на стол. Одна из них, пахнущая апельсином и мятой, тягуче запела «A Kind of Magic». Вторая высыпала на стол карты Таро.

– Для неписи ты задаешь довольно странные вопросы. – Бродяга взял одну из карт и придвинул ко мне. – Это звезда, в прямом положении означает духовность и творчество, а еще дарит надежду.

Подождав несколько секунд, он добавил:

– Разумеется, это аванс. Чтобы что-то изменить, нужно стать настоящим героем.

Выпавшая карта оказалась «подорожником» – проездным на Питерское метро. Это значило – настал мой черед уезжать из города «насовсем». Твоя очередь ухаживать за Ромочкой. Ему почти семь, и он хочет кораблик, шоколад и тираннозавра. Ты, неделю проездивший блаблакаром, смотришь на меня с завистью. А я согласна на что угодно, лишь бы не лезть на воздушный шар, не трогать руками деревья и не смотреть, как новенький палантин наматывается на облака. Я чертовски боюсь высоты. Зато, в отличие от тебя, не боюсь динозавров.

Вот сейчас подойду к самому огромному и зеленому и скажу ему все, что думаю об отечественной медицине и ее современных методиках. У каждой семьи своя психосоматика, свое бессознательное и свой лечащий врач. Наш вздумал лечить психические расстройства Игрой.

Я луплю игрушечным динозавром по уродливой лапе динозавроподобного, брызгаю во все стороны шоколадом, купленным у метро, и рву в клочья обратный билет на теплоходик. «Мама меня обманула! Он ненастоящий!» – горечь разочарования обжигает меня изнутри. «Мама пошутила, – я пытаюсь себя успокоить. – Ромочка, это просто Игра». «Ты врешь!» – я бью себя по руке и размазываю по щекам слезы.