Синтез
Шрифт:
— Что происходит? — растерянно спросил он. Лилит всхлипнула и обхватила его, прижимаясь щекой к груди.
— Следовало ожидать, — сказал, входя в комнату, Гай Марци. — Это больно. Мы все здесь, если это нужно.
Самка мотнула головой. Гедимин сквозь комбинезон чувствовал, что она излучает жар.
— Кому уйти, кому остаться? — без малейшего удивления спросил комендант.
— Уходите все, — выдохнула Лилит, вцепляясь в Гедимина. — Вот он пусть останется.
— Естественно, — кивнул Гай. — Уходим!
Секунду спустя в комнате
— Что я должен делать? — спросил он. Лилит открыла глаза — её радужка по-прежнему была чёрной, но взгляд не помутнел.
— Держи меня, — тихо сказала она. — Не отпускай, что бы ни происходило. Я скажу, когда всё закончится.
— Это поможет? — Гедимин крепко прижал её к груди. Самку затрясло.
— Держи, — повторила она, запрокидывая голову и захлёбываясь воем.
Только через час жар начал спадать, а судороги прекратились. Лилит лежала рядом с Гедимином, уткнувшись лбом в его грудь и изредка всхлипывая. Он, высвободив одну ладонь, неловко гладил её по спине.
— Спасибо тебе, — пробормотала она, выворачиваясь из его рук, вытерла лицо и осторожно прикоснулась к его виску. Гедимин мигнул и поспешно сел. «Кажется, я отключился,» — он провёл ладонью по глазам.
— Спасибо, — повторила Лилит, обнимая его. Её глаза снова стали сине-зелёными.
— Не за что, — отозвался Гедимин. — Я ничего не сделал.
— Сделал, — прошептала самка. — Ты один пытался помочь Эгиону. Только ты, больше никто.
— Это была бесполезная попытка, — сузил глаза ремонтник. — Не стоит благодарности. Теперь я попробую сделать что-нибудь полезное. Тебе всё ещё нужна гальваника?
Лилит изумлённо мигнула.
— Миллион метеоров… Ты действительно псих, — она покачала головой. — Берёшься сделать?!
— Никаких сложностей, если ты достанешь электролит, — Гедимин, покосившись на соседние комнаты, понизил голос. — Будет ещё одна дыра в стене, но проводка должна выдержать.
— Ого, — самка едва заметно усмехнулась. — Гай будет в восхищении. Так, подожди. Ты не знаешь, какая ванна будет нужна. И… до послезавтра отложи это, ладно?
— Идёт, — Гедимин тяжело поднялся с матраса. В голове гудело. «Воздействие высоких частот,» — подумал он. «Этой ночью лучше не прикасаться к инструментам. Ничего, кроме поломок и травм, не выйдет!»
На порог комнаты шмякнулись два полных контейнера. Гедимин поднял их и сел обратно на матрас. В коридоре стучали колёса тележки — Лилит развозила еду и уже прошла полбарака, когда стук неожиданно затих. Гедимин, вскрывающий контейнер, остановил руку и прислушался.
— Эзра в бригаде уборщиков, — негромко говорил кто-то в коридоре. — В ночной смене. Макаки считают, что этого ему хватит.
— Угу, — отозвалась Лилит. — Ещё
— Перед подъёмом они вывозят мусор на свалку, — продолжал незнакомый eateske. — Он с немалой вероятностью заедет с первой стрит, со стороны южного поста.
— Лишних бы не принесло, — пробормотала самка. — Нашим я скажу.
Незнакомый eateske прошёл по коридору, миновал молчаливого коменданта и вышел на улицу. Гедимин опустошал контейнеры и задумчиво щурился. «Перед подъёмом, со стороны южного поста. Удобное место для засады. Наверное, Линкена можно не звать.»
…Гай Марци изумлённо мигнул, увидев Гедимина в девять вечера на пороге барака. Ремонтник прошмыгнул мимо, не вступая в разговоры, — ему нужен был только фонарь, оставленный с вечера в комнате. Проходя мимо сорок первого дверного проёма, он увидел свет. «Уже заняли,» — подумал он, вспомнив очередной глайдер, набитый битком, на посадочной полосе и толпу оборванных переселенцев у нового барака. Заглядывать в комнату он не собирался, но жилец сам вышел навстречу.
Ему уже выдали новую одежду — светло-синий комбинезон уборщика. Он посмотрел на Гедимина, смерил его оценивающим взглядом и протянул руку.
— Мы соседи, не так ли? Я Кенен Маккензи.
Сначала Гедимину показалось, что у новичка красные глаза, но, приглядевшись, он понял, что радужка пурпурная. «Маккензи? Землянин? Странное имя…» — ремонтник удивлённо мигнул, сообразив, что это второй встреченный им eateske — после Линкена — взявший себе имя из родного языка.
— Гедимин Кет, — он пожал протянутую руку. — В базе макак ты тоже значишься как Кенен?
Новичок едва заметно усмехнулся.
— Разумеется. Макаки очень не любят вносить исправления в базу. Твоё имя тоже не вполне обычное для искусственнорождённого…
Гедимин вспомнил, как у трапа «Койота» спорили шериф, охранники и федералы, и усмехнулся в ответ.
— Плохую работу тебе дали, — он кивнул на комбинезон Кенена. — Ничего нельзя сделать, чтобы перевестись на рудник?
— О, — eateske оглядел себя и весело хмыкнул. — Я не слишком люблю шахты, Гедимин. Сейчас я учётчик, и в этом нет ничего плохого. Не подскажешь, как тут принято проводить вечера?
«Этого ещё не хватало,» — ремонтник сузил глаза.
— Сходи в информаторий, — сказал он, отвернулся и пошёл в свою комнату.
Оставшиеся часы до отбоя он провёл на свалке, иногда с тоской оглядываясь на обломки бронехода, брошенные поверх разнородного мусора. Изучать их было некогда. Западный край оврага не так уж хорошо проглядывался с южного поста охраны — кроме раскатанного участка дороги, освещённого фонарём соседнего барака, тут были сваленные в кучу валуны, пеньки, оставшиеся от кустов, множество выступов и неровностей, за которыми в темноте было бы очень легко спрятаться. Оставалось решить вопрос с дорогой — Гедимину не хотелось пересекать отлично освещённую улицу под взглядами охраны с двух постов — и не хотелось, чтобы кто-нибудь выдал его раньше времени.