Синто. Дневник не героя
Шрифт:
— Да если б знали о том, что ребенка на такое посылают — не допустили бы. Он считался погибшим, — продолжила я, чувствовалось что Рад остывает
— Конечно, я постараюсь помочь ему. Но задумайся хотя бы на минуту, как поступили бы твои руководители в этой ситуации, как бы они отнеслись к нему?
— Его б отправили в почетную отставку.
— Вот-вот. И каково ему бы было в этой почетной отставке?
— К чему все эти разговоры?
— Да к тому, что мы не хладнокровные сволочи, какими так удобно нас считать. Мы люди своего дела,
Глава 20
Рад вышел, а я опять провалилась в забытье. Он вернулся с едой и медсканером, взял кровь на анализ. Я вяло ела, не чувствуя вкуса и мечтая опять уснуть.
— Все чисто, значит и вправду нервное… Ну ты уж постарайся, возьми себя в руки, мне не справиться с ним одному. Я не знаю что ему сказать, да и… Давай я тебе стимулятор введу.
— Подожди полчаса, я надеюсь, столько времени у нас есть? — надо придумать план, а голова не работает.
— Полчаса есть, он еще что-то вспоминает, дотошный малый…
— Оставь стимулятор и приглядывай за ним, я выйду максимум через час.
Еда подействовала и стимулятор не понадобился. Наконец в голове сложилось подобие плана и я отправилась в столовую.
Хорес уже прекратил запись и сидел с ногами на стуле, обхватив колени руками. Рада не было — это к лучшему. Я неуверенно покрутилась что-то наливая себе, Хорес смотрел в пол, уходя от малейшего контакта. Я уже прикидывала с чего мне начать, чтоб втянуть его в разговор…
— Вы и вправду синто? — раздался за спиной усталый голос, я обернулась.
— Да, а что?
Он пожал плечами.
— То, что я побежала за Радом?
Он кивнул.
— Я некст Викен-Синоби, я не разведчик и не диверсант…
Он удивленно посмотрел на меня.
— Тогда почему же?…
— Хорошо ставлю «зеркало», долго его переношу, происходящее под «зеркалом» не несет никакой эмоциональной окраски.
Он кивнул «Понятно» и опять уставился в пол. Я села рядом, почти касаясь его, он попытался отодвинуться, но сидя на стуле у него мало что получилось, он отвернулся.
— Тебе неприятно мое присутствие? — спросила я.
Он дернулся и зло ответил
— Да.
— Почему?
Он развернулся ко мне.
— А вам? Вам нравится находиться со мной? Вот так, рядом? Вам нравится быть близкой с тем, кого придется устранить? Ведь слово убить не употребляется, да?
Мне захотелось съездить кулаком по этому злобному и перепуганному лицу — я такого не заслужила! Вместо этого я горько сказала.
— Зачем ты так? Мне, конечно, досталось несоизмеримо меньше чем тебе, но мне и это тяжело вынести.
— Да что тебе досталось… — буркнул он уже не зло, помолчал, подумал, решился. — Что меня ждет? Что со мной будет? — спросил он, глядя в глаза.
— Я не знаю точно. Наверное, поселишься где-то в сельской местности, будешь жить в свое удовольствие, но работать в «безопасности» не будешь наверняка.
Он горько рассмеялся.
— Ага,
— Прекрати, пожалуйста. Мы виноваты перед тобой, и скорей всего искупать вину никто не собирается, но убивать или стирать тебя… Ты действительно думаешь, что мы на такое способны?
— Ты, некст слабого рода, которого Синоби запихнули в пекло лишь потому, что в тебе их кровь. Что ты можешь обо всём этом знать?
— Вообще-то у меня первый ранг, и мой отец член Совета безопасности, он посол.
— Ничего не понимаю, значит, ты не нужна отцу в качестве некста, если он допустил такое. Ты хоть понимаешь, насколько нам всем просто повезло? Сколько было моментов, когда смерть была вот-вот?
— Да, я отдаю себе отчет, что нам везло, но и мы не делали грубых ошибок, был сплав профессионализма и везения, — что ты несешь, возразила я себе, нашлась профессионалка, тем не менее я продолжила. — Я могла отказаться… Но тогда бы я всю жизнь жила с сознанием того, что могла вытащить синто из пекла и не сделала этого, с сознанием того, что я предатель, отказавшийся спасать своего.
— Ты считаешь меня своим? Ты считаешь меня синто? Несмотря на то, что годы взросления прошли среди пиратов?
Кажется, я начинаю понимать его сволочного папашу, похоже, голова у парня работала автономно от эмоций.
— Я — да. А вот остальные — вряд ли. Поэтому я и сказала о домике в сельской местности.
Он задумался.
— Наверное это неплохо… Домик, садик… Наверняка лучше чем смерть? А?… Только как я ни стараюсь, я не могу себя представить там, среди цветущих деревьев. Я не помню Синто, я не помню, что значит быть синто. Я не смогу проявлять почтительность к тем, кто послал меня на это… задание, — его голос был полон боли.
— Если все так, то почему ты не улетел? Это было бы хорошей местью всем нам. Почему ты надиктовывал всё это время?
— Улететь… — он грустно усмехнулся. — Я смог выжить лишь потому, что у меня не было будущего. Я надеялся, что смогу дожить, до того момента когда сброшу вам накопленную информацию, это бы дало смысл моей жизни и моим… приключениям. Я думал о смерти как о спасении, а теперь… Я б улетел, если бы стоял вопрос: или вы или я, — добавил он твердо.
— Чего бы ты хотел? Если бы у тебя была возможность менять реальность по своему усмотрению, что бы ты сделал? — он непонимающе смотрел на меня.
— Ну что? Убил отца? Сбросил бомбы на Синто? Что?
Он подумал, покачал головой.
— Я стер бы себе память, до того момента, до разговора с отцом… — сказал он сам себе, — я хотел бы стать снова глупым ребенком, и отказаться. Отказаться.
Я подтянула к нему стул и обняла, он замер в моих объятьях, а потом расслабился.
— Ты остался синто, — шепнула я ему в ухо. Он мотнул головой
— Я был готов бросить вас.
— Но не бросил же… Я сделаю для тебя всё, что в моих силах и больше.