Синяя лилия, лиловая Блу

Стивотер Мэгги

Дверь открылась.

— Оп, — произнёс Джесси, когда что-то бросилось в его сторону.

Что-то ужасное.

Блу была человеком довольно широких взглядов, она думала, что готова признать, будто существовала хорошая частица мира, которая была неподвластна пониманию и изучению. Она теоретически знала: только если нечто выглядит страшным, это не значит, будто оно хочет навредить тебе.

Но это нечто хотело им навредить.

Это была даже не злоба. Бывает, что-то временами на твоей стороне, а временами нет, вот это

было не на их стороне. Где бы ни были люди, оно было напротив.

Ощущение, что с ними не закончили бороться, а потом что-то заполнило дверной проём.

Серый Человек достал огромный чёрный пистолет из пиджака и выстрелил в нечто три раза, в каждую из его голов. Оно упало на землю. От голов осталось немного.

— ЭТО ПОКАЗАЛОСЬ ЛИШНИМ, — произнёс Джесси.

— Да, — согласился Серый Человек.

Блу была рада, что оно мертво, и ещё она чувствовала себя плохо из-за того, что была рада, что оно мертво. Легче быть великодушной сейчас, когда оно не пыталось раскрыть суть её существования.

Джесси закрыл дверь и снова её запер.

— ВОТ ТАК ПРОШЛА МОЯ НЕДЕЛЯ.

Она смотрела на странное, неподвижное тело, смутно похожее на червя, на блестящие радугой чешуйки в луче её фонаря. Она не могла решить, уродливым оно было или прекрасным, или просто непохожим ни на что, что она видела раньше.

— Там их много?

— ДОСТАТОЧНО.

— Вы видели таких раньше? — спросил мистер Грей.

— ДО СИХ ПОР НЕТ. И ТАК ТОЖЕ НЕ ВСЕГДА ВЫГЛЯДЯТ. НЕКОТОРЫЕ ИЗ НИХ НЕ ХОТЯТ ТЕБЯ УБИТЬ. НЕКОТОРЫЕ ИЗ НИХ ПРОСТО СТАРЫЕ СОЗДАНИЯ. ХОТЯ ОНИ ВСЁ-ТАКИ ДОМА.

— Почему они выходят? — задала вопрос Блу.

— ГОВОРИЛ ВАМ, ПЕЩЕРА ПРОКЛЯТА.

— Но мы её забрали!

— ДУМАЮ, ОНА БЫЛА ТОЙ, КТО ДЕРЖАЛ ИХ ВНИЗУ. ПЕЩЕРА ЛЮБИТ ЖЕРТВЫ.

Они все оценивали тело в течение нескольких долгих минут.

Мистер Грей сказал:

— Должны ли мы избавиться от него?

— НЕА. ВОРОНЫ СЪЕДЯТ ЧТО ОСТАНЕТСЯ.

Блу произнесла:

— Всё, кажется, довольно плохо.

Ей хотелось предложить помощь, но что они могли сделать? Положить Гвенллиан назад?

Серый Человек убрал пистолет. Он выглядел недовольным таким поворотом событий. Блу задалась вопросом, думал ли он об укрывании частей тел в пещере, которая уже казалась заполненной телами, и потом её заинтересовало, думал ли он о Море в пещере со всеми этими созданиями, и как только она об этом подумала сама, её выражение лица зеркально отразило выражение лица Серого Человека.

— ТАМ, ТАМ, МАЛЕНЬКИЙ МУРАВЕЙ, — сказал Джесси. — ДУМАЮ, ОНА ОХРАНЯЛА ПЕЩЕРУ В СВОЁ ВРЕМЯ. ТЕПЕРЬ МОЯ ОЧЕРЕДЬ.

Глава 35

В эту ночь смех Гвенллиан объявил о её присутствии в дверном проеме спальни Блу. Это было не самое лучшее

время, Блу была в плохом расположении духа из-за того, что Море уже было пора вернуться домой, или ей было пора идти искать Мору, или вроде того. Она сама собиралась отправиться в пещеру воронов. Она сама разобралась бы с монстрами в пещере Диттли и перевернула бы всё вверх дном в поисках мамы. Она составила план и отбросила его, а потом вновь составила, начисто.

Гвенллиан вновь рассмеялась. Многозначительно. Это был её вариант прочистить горло. Блу со вздохом перевернулась. Она обнаружила другую женщину держащей ложку с чем-то ужасным на вид. Это мог быть майонез.

— Бежишь прочь, маленькая синяя лилия?

— Пока нет, — ответила Блу, прищурившись на Гвенллиан, чтобы рассмотреть, был ли в этой фразе более глубокий смысл. Она фоном слышала, как в комнате Персефоны ругались Кайла и Персефона. Ну, вообще-то, это Кайла ругалась, а Персефона ничего не говорила. Блу продолжила: — Слушай, не очень хорошо спрашивать о таком, поэтому спрошу как есть: думаешь, как скоро ты перестанешь себя вести, как чокнутая, потому что у меня куча вопросов о моем отце и о пропаже моей мамы, а попытка описать преступление хоровым пением выводит меня из себя?

— Ты начинаешь говорить, как твой князёк, маленькая лилия, — сказала Гвенллиан. — А я не уверена, что тебе это к лицу. Что тут скажешь, продолжай. Я готова вступить в ряды захваченных женщин.

Блу оставила это без внимания. Гвенллиан уже зарекомендовала себя как чрезвычайно одаренная особа, способная найти любую слабость у кого бы то ни было, а затем, как бы между прочим, давить на неё.

— Я просто хочу вернуть маму. И, пожалуйста, прекрати меня так звать. Моё имя Блу.

— Лилия, — добавила Гвенллиан.

— Пожалуйста...

— Лилия.

—...прекрати.

— Блу, — закончила Гвенллиан с некоторой торжественностью. Она прикончила всё, что осталось на ложке. Не исключено, что это был кондиционер для волос. — Пойдём ко мне в комнату, и я покажу тебе, как мы похожи, ты и я, я и ты.

Со вздохом Блу скатилась со своей кровати и последовала за Гвенллиан наверх, на сумрачный чердак. Даже сейчас, после захода солнца, здесь было на несколько градусов жарче, чем в остальном доме, что заставляло чувствовать себя в чём-то маленьком и застегнутом на все пуговицы, как пиджак.

Блу убрала почти все доказательства, оставшиеся после Нив, а Персефона с Кайлой взяли на себя оставшиеся. Единственным значительным напоминанием остались два больших зеркала, которые стояли лицом друг к другу в окошках.

Гвенллиан повела Блу непосредственно к ним, но так, чтобы не оказаться между ними. Она пригладила волосы Блу, словно поправила парик, а затем её руки повернули голову Блу к зеркалу слева.

— Это я, — сказала она. Она повернула голову Блу к зеркалу справа. — А это – vous[35].