Синяя ворона Лейнсборо. Значит, любовь. Том первый

Истомина Ольга

– Здрасьте. А мы тут подумали, может целительницу позвать? – мгновенно сориентировалась огневица.

– Вы почему не на занятиях? – нахмурился директор. – Насколько я помню расписание, у вас сейчас травоведение, исключительно важный предмет.

– Так мы уже почти на занятии. Хотели заглянуть, узнать, не нужно ли чего. Вдруг вам свидетельские показания понадобятся.

Пока огневица с невинным видом заговаривала мужчине зубы, я устремила жадный взгляд в кабинет. Ближе к двери сидел Орсон. На правах тяжелораненого развалившись в кресле, он так пакостно улыбнулся,

что и без того крохотное сочувствие окончательно испарилось.

Откинувшись на спинку и положив руки на подлокотники, Кэс отрешенно смотрел в окно. Правда, прежде чем я успела перепугаться, что такое же безжизненное лицо у него было на родительском приеме, парень обернулся. Быстро взглянул на меня, покосился на корчащего гримасы Орсона и сделал небрежный жест рукой.

– Ай! – подскочив на месте, тот с болезненной гримасой схватился за затылок.

– Что такое? Синяки болят? Ты не шевелись, береги силы, – с преувеличенной заботой посоветовал Кэссиэн.

– Так, что у вас опять происходит? – директор поспешно обернулся, но придраться оказалось не к чему.

Орсон вновь изобразил умирающего лебедя, даже глаза закатил для пущей достоверности, Кэс отвлеченно уставился на потолок.

– Извините, пожалуйста, – стоило господину Димериусу вспомнить о нас, я жалобно захлопала ресницами. – Мы правда очень беспокоимся, поэтому и нарушили правила. Николас не виноват в случившемся. Орсон неоднократно позволял себе оскорбительные высказывания в мой адрес. Я не хотела доставлять Вам лишнее беспокойство, да и вообще как-то развивать эту ситуацию, поэтому и молчала, но сегодня Орсон опустился до грязной клеветы и нарочно спровоцировал Николаса.

– Кхм, – лоб директора пересекли морщинки. – Санвиталия, я понял тебя и обязательно разберусь в ситуации. На будущее же лучше сразу говори обо всех сложностях. В конце концов, это ведь моя работа.

– Конечно. Спасибо за понимание, – я благодарно улыбнулась.

– А теперь – идите на занятия, – голос господина Димериуса посуровел, но взгляд по-прежнему был скорее усталый, чем раздраженный.

Дверь за ним захлопнулась, и мы поспешно зашагали прочь.

– Хорошо все-таки быть аристократкой. Если бы директор застукал меня одну, отвел бы в класс за ухо, – завистливо протянула Найра.

– А ведь действительно нужно было сразу пожаловаться на Орсона. Хотя бы когда он испортил стенд, – на лице Эрмы отразилась досада. – Может, тогда бы и драки не было бы.

– Ничего бы не изменилось, – я замялась, но все же подавила порыв прямо сейчас рассказать подругам правду. – Слишком неоднозначная ситуация. Но давайте о хорошем, после уроков отец ждет нас на тренировку.

– Отличная идея! Сделаем чучело Орсона и гарантирую, ни одно заклинание не пролетит мимо цели, – Найра предвкушающе потерла руки.

– А Кэссиэн сможет тренироваться? – с сомнением поинтересовалась Эрма. – Ему ведь тоже досталось.

– Если он вновь не придет, боюсь, отец расценит это как наплевательское отношение к Турниру, – ломая голову над теми же вопросами, я тяжело вздохнула.

– А заодно преисполнится уверенности, что такой непутевый

кавалер его дочери не нужен, – понимающе продолжила Найра. – Да уж, такими темпами нескоро получится ввести родителей в курс дела.

– Санви, а что ты нам то хотела рассказать? Ну, перед тем как все завертелось? – припомнила Эрма.

– Вот в гостях и узнаете, – впереди показалась наша аудитория, и я понизила голос. – Что ж, пойдемте.

Когда мы, постучавшись, заглянули в класс, урок был в самом разгаре. Хмурый учитель окинул нас недовольным взглядом, но не слушая пояснений, велел поспешно садиться.

Я машинально взглянула на свою парту, поймала нервный взгляд Ланвена и замерла, осознавав, что не выдержу подобного соседства. Разум вопил, что это глупо и неудобно, ноги же банально отказывались идти вперед. Стыдно признать, но сильнее всего мне хотелось выскочить из класса и бросится наутек.

– Пошли, – даже не зная всей ситуации, Найра мгновенно сделала выводы и подхватила меня за руку, увлекая к своей парте.

Эрма же зашагала к левому ряду, заняв мое бывшее место рядом с Ланвеном. Сам парень отнесся к рокировке смиренно, разве что окончательно погасший взгляд острой иглой пронзил сердце.

«Это несправедливо. Почему тварь привязалась именно ко мне?! Почему я должна приносить боль всем, кто меня окружает?!».

– Напоминаю, мы изучаем отвар, создающий дымовую завесу. Поскольку у нас сегодня два урока, пройдем и теорию, и практику, – явно специально для нас повторил господин Линне. – В состав входят очень простые травы: рута, армерия, амараллис и нарчица. На Турнире он точно пригодится, так что советую слушать внимательно.

– А мы что, будем еще и зелья там варить? – ахнула Найра.

– Нельзя исключать такой вероятности. Я видел состязание, где участникам давали на подготовку два часа, позволив использовать все отвары, которые они успели приготовить, – ответ учителя заставил девушку горестно вздохнуть.

Еще бы, энергичной огневице нравились исключительно те занятия, где нужно было проявлять как можно больше активности и фантазии, монотонные же предметы вгоняли ее в уныние.

Я, напротив, обрадовалась возможности занять мысли чем-то другим. Здравый смысл подсказывал, что Кэс все равно бы отказался ходить со мной за ручку, да и я не отважилась бы это предложить, но сердце было не на месте. Не помогали успокоиться и колющие спину любопытно – пренебрежительные взгляды.

Время словно обратилось вспять. Вот только если в прошлый раз обвинения в убийстве Хедеры едва не свели меня с ума, то теперь досужие сплетни казались не стоящей внимания шелухой. Настоящую опасность представлял лишь ренегат с призванной им тварью.

В детстве я не любила прятки, чувство беспомощности всегда пугало меня, и пусть сейчас на мне не было повязки, ощущение блуждания вслепую не желало проходить. Хедера, Орсон, Кэссиэн, Ланвен… Кто из них цель, а кто случайная жертва? Кэс был уверен, что избавился от влияния твари, но не прошло и пары дней, как она вновь дала о себе знать. И один Отступник знает, на кого падет выбор в следующий раз.