Сионистское движение в России
Шрифт:
Г. Гринберг как-то сравнил еврейскую работу с прорытием туннеля, которое должно быть начато с двух сторон. С одной стороны начали работать, и я желаю, чтобы начали и с другой.
Конгресс должен дать ИК определенную инструкцию: стремиться к достижению «чартера», но как следствия нашей работы в стране. Если мы теперь получим «чартер», он будет только листом бумаги, но если мы будем работать в Палестине, он будет написан нашей кровью и нашим потом и будет прочен». (Шумное одобрение) (Рассвет»,№ 34–35, 1907.).
Речь Вейцмана произвела на конгресс чрезвычайно сильное впечатление. С той поры в сионистском движении укоренился термин «синтетический сионизм» как обозначение
«Разногласия между «угандистами» и «классическими сионистами» обернулись разногласиями между «политическим» и «практическим» сионизмом.
Сионисты-политики твердили: Палестина принадлежит Турции. Покупка земель запрещена законом. Вся наша работа должна быть направлена на «чартер», и мы должны прибегнуть к великим державам, таким, как Англия и Германия, дабы они помогли нам заполучить «чартер». Так смотрели на дело сионистские организации Германии и Австрии и большинство западных сионистов. Им противостояла маленькая группа в Англии, возглавляемая д-ром Гастером и Гербертом Бентвичем.
Взгляд второй, «практической» школы — нашей, как я ее называл не раз, — взгляд этой школы на сионизм и на исторический процесс был более органичным. Если говорить правду, ни «духовные», ни «практические» сионисты не отрицали политической работы, как это часто изображалось; они только хотели напомнить миру сионизма ту простую истину, что одной политической работы недостаточно; она должна сопровождаться прочными конструктивными достижениями, реальным освоением земель в Эрец-Исраэль, а это опять-таки должно быть сопровождено нравственным напряжением еврейского сознания, возрождением языка иврит, приобщением к еврейской истории и возвеличением вечных ценностей еврейства.
Процесс слияния двух этих школ не был простым делом. Сила привычных фраз, сила предвзятых мнений были так велики, так завладели умами, что всякие разговоры о возобновлении настоящей поселенческой работы всегда встречались в штыки.
Впечатление было такое, будто люди думают, что переселение евреев в Эрец-Исраэль, основание колоний, закладка индустриальной базы в самой скромной форме не имеют ничего общего с подлинной задачей сионизма. Задача, мол, совершенно другая — твердить о нашем намерении создать еврейскую республику в Эрец-Исраэль; и пока таковая не возникла с помощью «чартера», добиться там сколько-нибудь стоящего прогресса невозможно. «Лед тронулся», как мне помнится, на Восьмом конгрессе, который состоялся в Гааге летом 1907 года.
Я там страстно отстаивал взгляды, проповедуемые мною со дня моего вступления в движение. Я сказал, что дипломатическая работа важна, но ее значение увеличится благодаря реальным делам в Эрец-Исраэль. Если мы достигнем синтеза течений в сионизме, мы преодолеем застой. Я утверждал, что даже если б можно было получить «чартер», такой, о каком мечтал Герцль, этот «чартер» ничего не будет стоить без опоры на реальную землю в Палестине, на еврейское население, привязанное к этой земле, на учреждения, созданные этим населением и для него. «Чартер» всего лишь клочок бумаги. Понятно, что необходимо вынести наше дело на суд народов, но впечатление оно может произвести только будучи подкреплено алией, поселением и национальным самосознанием. Основывая свою точку зрения, я употребил выражение «синтетический сионизм», которое стало лозунгом сионистов-практиков».
С аргументацией сторонников школы синтетического сионизма согласовывалась и речь Членова, произнесенная
Членов продолжал:
«Наше дело преследует три цели: возродить народ, страну и язык, которые еще недавно, некоторыми еще и теперь, объявляются умершими. Каждая из этих трех задач весьма трудна, и неудивительно, если у того или другого возникают сомнения в возможности решения этой задачи, хватит ли сил человеческих.
Истекшие 25 лет были испытанием, которое должны были выдержать страна, народ и язык. И я призываю всех сомневающихся: идите в страну, и там увидите вы, как заброшенные пустыни руками наших братьев превращены в уголки рая. Побывайте в школах, на улицах колоний, где играют дети, и вы услышите, как звучит наш живой язык. Побывайте в домах, встречайтесь с людьми, проникните в общественную жизнь, и вы почувствуете, что создается нечто новое, своеобразное: еврейская жизнь, еврейские чувствования и мышление.
Уважаемые товарищи! Здание, которое мы хотим воздвигнуть для нашего народа, должно быть грандиозным и требует тяжелой работы. Но истекшие 25 лет доказали, что материал прочен и годен для созидания. Только одного еще нет в достаточной мере — твердой народной воли. «Народ может, если он хочет», — сказал на одном из наших конгрессов наш покойный незабвенный вождь. Еврейское народное дело теперь зависит только от одной воли еврейского народа. И она появится, она должна появиться. Наша задача — пробудить ее» («Рассвет», № 31,1907.).
Выступление Членова сопровождалось громкими аплодисментами. Оно внесло осязаемый вклад в принципиальное обсуждение путей воплощения сионизма.
О состоянии национального воспитания в Эрец-Исраэль докладывал д-р Шмарьяху Левин. Он рассказал о деятельности различных христианских миссионерских обществ, расставляющих свои силки для ловли еврейских душ. Да и школы еврейских филантропических обществ из Европы (Альянс и др.) только усугубляют царящую в ишуве языковую мешанину и фактически настраивают молодое поколение покидать Страну. Однако в Стране, особенно в новых поселениях, начала развиваться и сеть национальных школ, где языком преподавания стал иврит, а у детей иврит — живой разговорный язык. Далее он коснулся развития нового ишува и недавно прибывшего из России контингента, образовавшего зачатки городского сословия и рабочего класса (То была Вторая алия, о которой речь пойдет ниже в этой главе.).
Для удовлетворения их нужд в области просвещения решено основать еврейскую гимназию, где преподавание всех предметов будет вестись на иврите (Речь идет о гимназии «Герцлия», основанной в Тель-Авиве после закладки города. Первая в мире еврейская средняя школа, где все предметы преподавались на иврите.).
Ш. Левин назвал также имена основателей гимназии — д-ра Иехуды Матмона-Когана, д-ра Хаима Бограшова и их соратников, которые приехали в Страну из России после Седьмого конгресса, привезя с собой знания и опыт. Под впечатлением доклада д-ра Левина Джейкоб Мозер, лорд-мэр Брэдфорда, пожертвовал 80 тысяч франков на гимназию, обеспечив тем самым ее развитие.