Сипстрасси
Шрифт:
– Тут ты в безопасности, поверь мне.
– Безопасности нет ни для кого! – воскликнула девушка. – Ни для кого!
За дверью завыл ветер, сотрясая ее, заставляя подпрыгивать на кожаных петлях.
– Они отыщут нас, – прошептала Рианнон со стоном. Ладонь Андуины скользнула над лицом девушки и опустилась на ее лоб.
– Усни, – прошептала она, и Рианнон опять легла на пол.
– Кто за ними охотится? – спросил Кормак.
– У нее в мыслях хаос. Я увидела мужчин в темных туниках с длинными ножами. Ее отец убил двоих, и они бежали
– Нам не следовало допускать их сюда.
– Но что нам оставалось? Они нуждались в помощи.
– Может быть. Но я отвечаю за тебя, а не за них.
– Если ты так чувствовал, то почему не сбросил свою ношу в горах, когда тебе показалось, что ты умираешь?
Кормак пожал плечами:
– У меня нет ответа. Но поверь, если бы я подумал, что они навлекут на тебя опасность, я бы без колебаний перерезал горло им обоим.
– Знаю, – сказала она грустно. – Об этой стороне твоего характера я стараюсь не думать. – Она вернулась в постель и ничего больше не сказала об их незваных гостях.
Кормак сел у огня. Внезапно его охватила тоска, сердце налилось свинцом. Появление отца и дочери погрузило горы в тень. Вернулась вся безобразность мира насилия, а с ней и страх, что Андуину у него отнимут.
Взяв меч, он начал натачивать лезвие длинными движениями оселка.
Андуина проспала дольше обычного, и Кормак, выбираясь из постели, не разбудил ее. В очаге дотлевали угли, и он подсыпал трут, пока не заплясали языки огня. Потом положил на них поленья, и вскоре в комнате повеяло теплом. Кормак опустился на колени рядом с белокурой девушкой – цвет кожи у нее был теперь здоровым, дыхание ровным. Ее отец негромко похрапывал. Кормак подошел к нему и уставился на его лицо, сильное, волевое, почти квадратное из-за черной бороды, которая блестела, словно ее смазали маслом. Нос был расплющен и искривлен, а вокруг глаз и на лбу виднелись шрамы. Взглянув на его правую руку, лежавшую поверх одеял, Кормак увидел, что и она вся в перекрещивающихся рубцах.
Храп оборвался, мужчина открыл глаза. Во взгляде, который он устремил на юношу, не было и следа сонливости.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Кормак.
– Живым, – ответил тот, уперся могучими руками в кровать и сел. Потом откинул одеяло и посмотрел на свою ногу, которую Кормак уложил в грубые лубки.
– Наверное, ты искусный лекарь. Никакой боли, будто я ее и не ломал.
– Не слишком на нее опирайся, – сказал Кормак. – Я вырежу тебе костыль.
Мужчина свесил голову и посмотрел на свою дочь у очага. Убедившись, что она спит, он улыбнулся, показывая щербатые передние зубы.
– Мы тебе благодарны, и я, и она. – Он натянул одеяло на свое голое тело. – А теперь я посплю еще.
– Кто на вас охотится?
– Это тебя не касается, – последовал негромкий ответ, смягченный неловкой улыбкой.
Кормак пожал плечами и отошел. Быстро надел шерстяную тунику, гетры, сапоги из овчины и вышел за дверь.
С
Мужчина, одетый, сидел за столом, а рядом с ним девушка, закутанная в одеяло. Андуина аккуратно нарезала мясо, и слепота ее была очевидна: она наклоняла голову, ее глаза словно вглядывались в стену напротив.
Когда вошел Кормак, она улыбнулась.
– День чудесный?
– Обещает быть таким, – ответил он, чувствуя какое-то изменение в воздухе. Мужчина о чем-то задумался, хмурясь, не спуская глаз с Андуины.
Кормак сел к столу, и они молча приступили к еде.
– И что же ты думаешь делать дальше, Олег Хаммерханд? – спросила Андуина, когда они кончили есть.
– Откуда, госпожа, ты знаешь мое имя?
– А откуда ты знаешь мое? – ответила она вопросом на вопрос.
Олег откинулся на спинку стула.
– По всему миру люди стараются что-то узнать о благородной Андуине, Подательнице Жизни. Одни говорят, что ее забрал Вотан, другие, что она умерла. Мне повстречался человек, который видел, как был убит ее отец. Он сказал, что человек в монашеском одеянии, но с двумя мечами в руках, разделался с убийцами и спас принцессу. Этот человек был ты? – спросил он, переводя взгляд на Кормака.
– Если бы!
Олег снова повернулся к Андуине.
– Вотан обещал тысячу золотых тому, кто сообщит, где ты. Можешь себе представить? Тысячу золотых! И ни единого слова, ни единого знака.
– До этого дня, – сказала Андуина.
– Да, – согласился он. – Но мы тебя не предадим, пусть эти деньги удесятерятся и еще раз удесятерятся.
– Я знаю. Это не в твоей природе, Олег. – Андуина наклонилась к девушке, но та отпрянула. – Дай мне свою руку, Рианнон.
– Нет! – прошептала девушка.
– Дай! – приказал Олег.
– Она демон!
– Глупости! – взревел Олег.
Андуина откинулась на спинку стула и опустила руку.
– Ничего. У нас у всех есть свои страхи. Как близко от вас были охотники?
– Мы сбили их со следа в горах, – ответил Олег. – Но они не оставят поиски.
– Им нужна Рианнон, – сказала Андуина, – ведь она тоже обладает даром.
– Откуда ты знаешь? – спросил Олег, и в глазах у него мелькнул страх.
– Она позвала меня с горы. Вот почему Кормак добрался до вас.
– Я сожалею, что мы доставили вам столько забот.
Мы уйдем, как только моя нога срастется.
– Ты думаешь спастись от Вотана?
– Не знаю, госпожа. Всю жизнь я был воином – волком моря. Я не боюсь ни одного человека. Но…
Вотан ведь не человек. Его люди безумны. Они преклоняются перед ним… а тех, кто склоняется не совсем низко, выискивают и убивают. Люди в северных землях лишились разума. Вернулся бог. Грозный серый бог ходит между ними. Могу ли я спастись от него? Боюсь, что нет.