Сирахама
Шрифт:
Уёбок! Когда ж ты заткнешься?! Музыку давай! Музыку! В кровати что-то хрустнуло, когда я вцепился пальцами в матрац... так захотелось дотянуться до жиденькой шеи этого мудака! А что она жиденькая - я не сомневался... с таким-то голосом шея должна быть просто цыплячьей:
– ... впрочем, я догадываюсь, в чем причина! Он еще и голос изменил, наверно, что б его Ренка-сама не узнала! Ведь велика вероятность, что с ним заговорит наша неприступная принцесса, и тогда ему придется отвечать за все те, неприличности, что он ей отправ...
Словесный
– Напоминаю, что наш слушатель Шкет-сан попросил, и ПОБЫСТРЕЕ (еще один звук подзатыльника), мелодию «шесть единиц». Ставим. Приятного прослушивания, Шкет!
Так его, Реночка! Так, моя сладенькая! И мордой... мордой - в стол! Чтобы до крови! Я тебя обожаю! Чтоб зубы у него из «вонючки» посыпались! Нажимай на «Плей», моя хорошая!
– О! Кстати, - Вмешался голос ведущего-мужчины... и до следующего звука подзатыльника успел проговорить.
– А название песни отобразилось! Это «Онли ю» (Бздыщ!)... какое оригинальное название (Бздыщ! Бздыщь! Бздыщ!)
– Онли юююю...- послышался глубокий мощный мужской голос после гитарно-клавишного перебора-вступления.
Я торопливо вывернул громкость на максимум и рухнул спиной на кровать.
Темнота, прикрыв глаза, с зачарованной легкой улыбкой вслушивалась в музыкальное признание в любви.
+++
– Ага... так... так... И? И как называется? «Сикстин тонс»? По-английски? Хм... не слышал. А эксперты... Ага...
Ма Рё аккуратно закрыл мобильный-раскладушку и с довольнейшей улыбкой посмотрел на сотрапезников.
– Балалайка-сан! Наша теория может считаться доказанной! Только что прошел звонок от Шкета... Парень позвонил прямо в прямой эфир!
Ма Кэнсэй обеспокоенно посмотрел в сторону входа с яркой вывеской «Тортуга: пираты и пиратки» и анимешным изображением пиратки из какого-то мультика.
– ... на этот раз «Счастливчик» показал название песни - «Онли ю»... «Только ты» на языке этих презренных гайдзинов, как вы знаете.
– Запись?
– Уточнила Балалайка.
– По-прежнему заблокирована...
– Отображения названия недостаточно для того, чтобы считать теорию доказанной, Хакуби-доно!
– Разочарованно протянула женщина.
Хакуби поторпился добавить:
– На электронную почту главного бухгалтера пришла ссылка на архив с высококачественной записью песни «Онли ю» в архиве...
– Хм... действительно. Судя по блеску вашей... вашего чела, даже это - не все?
– Не все.
– Ма Рё мечтательно смотрел в потолок... на его очках Кояме-Балалайке почему-то захотелось нарисовать зеленый значок доллара... настолько СЕЙЧАС это показалось уместным.
– Не все, Балалайка-сан. В архиве лежала еще одна песня - «Сикстин тонс». «Шестнадцать тон», если на нормальном языке. Эксперты утверждают, что голос, исполняющий эти две песни - тот же...
– Отправитель?
– Один из ботов автоматической рассылки «Счастливчика». Но и это еще
– Ну-ка, ну-ка...
– Заинтересованно подалась вперед женщина.
– В архиве был текстовый файл с текстом и переводом песни. И, вы не поверите, специальный файл с нотной записью для электронного синтезатора... «миди» или как он там - я в этом не разбираюсь...
– Судя по всему, Хакуби-сан, мы за копейки получили даже больше, чем рассчитывали?
– Хищно улыбнулась Балалайка.
– Истинно так, Балалайка-сан! Я бы даже заказал кое-чего особенного! В конце концов, сегодня - можно! Не так ли?
Неожиданно телефон Балалайки «поехал» по белоснежной скатерти, включив виброзвонок и песню на русском, кажется, языке:
«Бьется в тесной печурке огонь,
На поленьях смола, как слеза...»
– Что-то серьезное... Я приказала меня не беспокоить.
– Удивилась Балалайка и посмотрела на экран.
– Главбух? Ай-яй-яй...
– Она поднесла трубку к уху.
– Да... так... так... Платежка? Вот так, да? А сумма в договоре? А что на скане? Но ведь там же было еще и прописью... А оригинал нашли? И? М-да... Фотошоп? Электронная подпись? Мистика! Нет...
– Балалайка внимательно посмотрела на Хакуби и приказала.
– Нет. Платежку не отзывать. Завтра решим.
– Действительно, мистика, Хакуби-сан!
– С задумчивым видом положила мобильный на стол Балалайка.
– Такая мистика, что даже жуть берет...
– Вот, Балалайка-сан.
– Ма Кэнсэй осторожно придвинул рюмку к женщине.
– И вещи сразу станут проще.
– Хм... благодарю, Ма-сан!
– Благодарно улыбнулась Балалайка и лихо опрокинула стопку.
Чуть подождала, прислушиваясь. Улыбнулась шире:
– Вы такой заботливый, Ма-сан... жаль, что вхождение в чужие гаремы претит моей натуре собственницы!
– О! Все можно устроить, Балалайка-сан!
– Засуетился покрасневший Ма Кэнсэй.
– Еще одна рюмочка и мы таки найдем решение этого маленького затруднения... Тем более, в таком замечательном районе! Все под рукой, так сказать!
Балалайка чуть пьяно помотала головой:
– Хакуби-сан... ваша теория ПОЛНОСТЬЮ подтвердилась.
– Подробности?
– Бухгалтерия обнаружила, что сумма перевода по договору с Сирахамой на его счет увеличен в двадцать раз!
– Ой!
– Проверили договор в базе данных - сумма отчислений по договору увеличена за каждую песню в десять раз!
– Что? Неужели Ренка вписала...?
– Ну-ну-ну... зачем же сразу подозревать невинную девушку?!
– Возмутилась Балалайка.
– На бумажке все правильно - семь с половиной за одну песню... Слушайте дальше! На скане документа приписан ноль. То есть семьдесят пять тысяч за одну песню.
– А прописью...
– Японским по белому написано «Семьдесят пять тысяч иен»! При этом следов правки файла скана не обнаружено, электронная подпись файла - хэш-сумма, кажется?
– не изменена!