Сирахама
Шрифт:
На минуту в номере, в котором расположились трое мастеров, воцарилась тишина, прерываемая мерным тук-тук — мастер Ма снял один ботинок и стучал в кирпичную стенку средним пальцем ноги… выбивая каменную крошку.
— Вот! Вот! Что я и говорил! — Акисамэ отнял от уха один наушник. — Они практически уверены, что мы за ними наблюдаем! О! А вот идет анализ психологических последствий нашего, коллеги, несвоевременного вторжения-вмешательства! На обывательском уровне, конечно, но — весьма здраво! Хо-о-о… а вот и угрозы пошли — более
— Не знаешь, Сигурэ обиделась? — Поинтересовался Сакаки.
— Представь себе, нет!
— Мне тоже так показалось.
— Да ладно! — Не поверил Кэнсэй. — После того, как покопались в ее арсенале без ее спроса! Или… — Кэнсэй угрожающе задвигал бровями и раздул ноздри. — Или она во всем этом замешана? Как в тот раз? Опять решила ученице подыграть?!
— Не-а! — Усмехнулся Акисамэ. — Все гораздо проще. Ведь все это оружие надо будет возвращать… И, следовательно, чистить, приводить в порядок, консервировать для дальнейшего хранения. А у нашей мастерицы оружия недавно появилась идея-фикс — загнать учеников к себе в арсенал и устроить ОБЩУЮ орг… э-э-э… чистку оружия. И я даже сильно подозреваю, кто из ее нынешних учеников… учениц ей эту идею подкинул… Так что сейчас Сигурэ ходит загадочная и в счастливом предвкушении… хотя, наверняка, в данный момент обретается где-нибудь за спиной Мисаки. Но только в качестве подстраховки. Чтобы никто не ушел безнаказ… не отвертелся от чистки оружия!
Кэнсэй досадливо крякнул и зашел с другой стороны:
— Но он же там сейчас… с моей драгоценной Реночкой… вытворяет всякие неприличные вещи… а я даже ничего не вижу! Я ж только догадываться и домысливать теперь могу!
— А-а-а… так это у тебя просто отцовская ревность взыграла. — Отмахнулся Акисамэ. — Помнишь, как мы тебя все вместе держали, когда на нее в первый раз хулиганов в парке навели?
— Еще бы не помнить! — Буркнул Кэнсэй. — Я с этих придурков тогда по тридцать тысяч иен за медобслуживание содрал!
— Ну, вообще-то услуги проктолога по извлечению инородных тел стоят недешево…
— Ты таки хочешь сказать, что старый Кэнсэй тогда продешевил?!
— Э-э-э… нет. Ты лучше представь себе, сколько ты с Кенчи содрать сможешь, когда у Ренки детки пойдут! Он ведь от женитьбы уже ни за что не отвертится! А уж когда он станет уважаемым респектабельным Драконом, а не каким-то там безродным Сирахамой!
— Во имя Луны, Акисамэ! — Сакаки потрясенно смотрел на сияющего от каких-то своих фантазий мастера кэмпо. — Это было гениально!
— Искусство джиу-джитсу учит нас превращать силу противника в его слабость! — Довольно разгладил усы Акисамэ.
— Фух… Кажется, пронесло. Если мастера не появились сейчас, то уж точно не появятся и дальше.
— Наивная чешуйчатая! Во-первых, они могут появиться в самый ответственный момент…
— Появиться в момент кульминации и почти наверняка сделать из нашего жениха
— Ого! Где ты в нашем додзё видела этого зверя? Ты его с Точимару не спутала?
— Ну, на самом деле я это для них и сказала… Ведь, наверняка, у тебя «во-вторых» было предположение, что они за нами и сейчас наблюдают… А «в-третьих» — какое-нибудь глубокомысленное утверждение о том, что мы, дескать, все равно их остановить не сможем, если они захотят вмешаться.
— Ты меня после Филиппин иногда пугаешь, Ми-тян… Да, именно это и хотела…
Но вот на просветленное лицо мастера Ма легла тень, он собрался и стал исключительно серьезным:
— Коллеги… приготовиться! Сейчас у нашего ученика вылетит… птичка.
Сакаки торопливо, но осторожно, отставил чашку с недопитым горячим вином, распахнул окно и отошел в противоположный конец номера к двери. Принял «высокий старт».
В номер ворвался холодный воздух улицы, музыка и гомон отдыхающих стал громче.
— Внимание! Начинается!
— Ага! Чувствую! Приготовься! Он сказал, что как только руки к ее шее потянет — чтоб сразу глушили! Сразу!
— Думаешь, мне отсюда хорошо видно его руки? А, нет… видно… и не только руки, но и… хо-о-о… отличная работа тазом и корпусом! Какая техника! Какая воля к победе! Ксо! Змея лупит возбуждением так, что я сейчас сама вуайеристкой стану…!
— Я, кажется, уже вуайеристка… через стенку тоже не слабо прилетает…
— Приготовиться!
— Великий Феникс! Я должен это видеть!!! — Взвыл мастер Ма, прижимая наушник. — Ну что им стоило оставить одну-единственную камеру!
— Будем надеяться, что паранойя Кенчи не заставила оборудовать окно номера пуленепробиваемым стеклом. — Буркнул Сакаки. — Его тяжело пробивать.
— Рама окна, наверняка, не на щеколде — а иначе, как Мисаки с крыши попадет в номер в случае чего… Лучше надеяться на то, что ученик сможет себя контролировать, и тогда прыгать не придется вообще. — Заметил Акисамэ. — Правда, он сегодня без музыки…
— Ну, или так… — Согласился Сакаки и, помявшись, признался. — Но я в его возрасте себя не контролировал.
— Наверно, потому, что уже тогда вечно под мухой ходил. — Подколол Кэнсэй.
— О! — Сакаки сделал вид, что его осенило. — Я сейчас не сам туда прыгну, а тебя запущу — ты легкий…
— О! — Кэнсэй тоже сделал вид, что ему пришла в голову не менее замечательная идея. — Тогда погоди, я за фотоаппаратом сбегаю. ТАКИХ фоток еще ни у кого не было! Кстати, ты в этом случае упустишь возможность пролететь над улицами самого фешенебельного лыжного курорта Японии с криком «Справедливость во имя Луны!»