Сирены Титана
Шрифт:
— Русские? — сказал я. — Какие русские?
— Это девица — Рези Нот и этот старик, художник, именуемый Джордж Крафт, — сказал Виртанен. — Они оба — коммунистические агенты. Мы наблюдаем за человеком, называющим себя Крафтом, с 1941 года. Мы облегчили въезд в страну этой девице только для того, чтобы выяснить, что она собирается делать.
Глава тридцать четвертая.
Alles kaput
Я с жалким видом сел на упаковочный
— Несколькими удачно выбранными словами вы уничтожили меня, — сказал я. — Насколько я был богаче еще минуту назад! Друг, мечты и любовница, — сказал я. — Alles kaput.
— Почему? Друг ведь у вас остался, — сказал Виртанен.
— Как это? — сказал я.
— Он ведь вроде вас. Он может быть в разных обличьях — и все искренне. — Он улыбнулся. — Это большой дар.
— Какие же у него были планы относительно меня?
— Он хотел вырвать вас из этой страны и отправить туда, откуда вас можно будет выкрасть с меньшими международными осложнениями. Для этого он выудил у Джонса, кто вы и что вы, и натравил на вас О’Хара и других патриотов. Все — чтобы вырвать вас отсюда.
— Мехико — вот мечта, которую он внушил мне.
— Знаю, — сказал Виртанен. — А в Мехико-сити вас уже ждет другой самолет. Если вы прилетите туда, вы проведете там не более двух минут. Вас сразу же перебросят в Москву на самом современном реактивном самолете, и все расходы уже оплачены.
— И доктор Джонс тоже в этом участвует? — спросил я.
— Нет, он искренне желает вам добра. Он один из немногих, кому вы можете доверять.
— Зачем я им в Москве? Зачем русским этот старый заплесневелый отброс второй мировой войны?
— Они хотят продемонстрировать всему миру, каких фашистских военных преступников укрывают Соединенные Штаты. Они также рассчитывают, что вы расскажете обо всех тайных соглашениях между Соединенными Штатами и нацистами в период становления фашистского режима.
— Как они собираются заставить меня сделать такие признания? Чем они могут меня запугать?
— Это просто, — сказал Виртанен, — даже очевидно.
— Пытками?
— Вероятно, нет. Просто смертью.
— Я не боюсь ее.
— Не вашей смертью.
— Чьей же?
— Девушки, которую вы любите и которая любит вас. Смертью — в случае, если вы откажетесь сотрудничать, — маленькой Рези Нот.
Глава тридцать пятая.
На сорок рублей дороже…
— Ее задачей было заставить меня полюбить ее? — спросил я.
— Да.
— Она прекрасно с этим справилась, — с грустью сказал я. — Правда, это было и несложно.
— Жаль, что я вынужден вам это сказать, — сказал Виртанен.
— Теперь проясняются некоторые загадочные
— Собрание ваших сочинений?
— Вы и это знаете? Подумать только, каких усилий стоило им раздобыть ей такой реквизит! Откуда они знали, где искать мои рукописи?
— Они были не в Берлине. Они были надежно упрятаны в Москве, — сказал Виртанен.
— Как они туда попали?
— Они были главным вещественным доказательством в деле Степана Бодовскова.
— Кого?
— Сержант Степан Бодовсков был переводчиком в одной из первых русских частей, вошедших в Берлин. Он нашел чемодан с вашими рукописями на чердаке театра. И взял его в качестве трофея.
— Ну и трофей!
— Это оказался на редкость ценный трофей! — сказал Виртанен. — Бодовсков хорошо знал немецкий. Он просмотрел содержимое чемодана и понял, что это — мгновенная карьера.
— Он начал скромно, перевел несколько ваших стихотворений на русский и послал их в литературный журнал. Их опубликовали и похвалили. Затем он взялся за пьесу, — сказал Виртанен.
— За какую? — спросил я.
— «Кубок». Бодовсков перевел ее на русский и заработал на ней виллу на Черном море даже раньше, чем были убраны мешки с песком, защищавшие от бомбежек окна Кремля.
— Она была поставлена?
— Не только поставлена, она и сейчас идет по всей России как на любительской сцене, так и на профессиональной. «Кубок» — это «Тетка Черлея» современного русского театра. Вы более живы, чем даже можете себе представить, Кемпбэлл.
— Дело мое живет, — пробормотал я.
— Что?
— Знаете, я даже не могу вспомнить сюжет этого «Кубка», — сказал я.
И тут Виртанен рассказал мне его.
— Небесной чистоты девушка охраняет Священный Грааль. Она должна передать Грааль только такому же чистому, как и она сама, рыцарю. Появляется рыцарь, достойный Грааля.
Но тут рыцарь и девушка влюбляются друг в друга. Надо ли мне рассказывать вам, автору, чем все это кончилось?
— Я как будто впервые слышу это, — сказал я, — как будто это действительно написал Бодовсков.
— У рыцаря и девушки, — продолжал историю Виртанен, — появляются греховные мысли, несовместимые с обладанием Граалем. Героиня начинает упрашивать рыцаря убежать с Граалем пока не поздно. Рыцарь клянется уйти без Грааля, оставив героиню достойно охранять его. Так решает герой, — говорил Виртанен, — когда у них появляются греховные мысли. Но Священный Грааль исчезает. И, ошеломленные таким неопровержимым доказательством своего грехопадения, двое любящих действительно его совершают, решившись на ночь страстной любви.