Сирия и Палестина под турецким правительством в историческом и политическом отношениях
Шрифт:
Это остатки тех ересей, коими церковь была обуреваема на Востоке несколько веков, доколе магометанское иго, духовное и политическое, положило конец богословским спорам.
Исследование об их начале и развитии принадлежит церковной истории. Ограничимся замечанием, что не заблуждения Нестория, Евтихия, Диоскора, Иакова Барадея и других ересиархов разделяют теперь их последователей на разные секты, но более соперничество духовенства и народность, основанная в Турции на вероисповедании. Народ слишком очерствел под вековым невежеством, чтобы рассуждать о догматах веры. Духовенство ограничивается исполнением церковных треб, смиренною верою в догматы, осеняющие древнюю народность, и заботою о вещественных выгодах своих и своей паствы. Этим поясняются успехи западных миссионеров между несторианами и монофизитами, тем блистательнее, чем невежественнее духовенство побораемых сект.
Темные последователи несторианской ереси переняли имя халдеев от другого древнего народа, который предшествовал в образовании грекам и египтянам. Халдейский язык сохранился в их богослужении. Они составляют основу христианского народонаселения за Тигром, между курдами и магометанами того края, простираясь до полумиллиона душ в турецких границах.
Ересь Нестория, состоящая
Учение Нестория ввергло не только его последователей, но и самих его противников в заблуждение.
В жару догматических опровержений противная сторона впала в другую крайность, смешав воедино два естества Богочеловека. Догматы монофизитов, которые заставляют страдать на кресте самое Божество и потому названы также феопасхитами, были осуждены на Халкидонском соборе, созванном против Евтихия. Они преобладают в церквах сириан-яковитов, армян, коптов и абиссинян. Общества эти не составляют церкви единой, но и не чуждаются духовного между собою общения, а закоренелая ненависть разделяет их вкупе от несториан. Ненависть эта переходит из поколения в поколение двенадцать с лишком веков, и до сей поры она сильнее действует, чем общая ненависть этих сект к церкви православной. Даже между сектами монофизитов раздоры не прекращаются; по поводу соперничества в духовенстве возжигаются и богословские прения, и взаимные укоризны в заблуждениях; так, например, сириане упрекают армян в мнениях докетов, которые не верили в вещественность и в действительность человеческого тела в Спасителе; коптов армяне и сириане обвиняют в иконоборстве, по тому поводу, что иконы в их церквах ставятся высоко и к ним народ не прикладывается. Абиссинян называют иудействующими, по сохранившемуся у них обряду обрезания обоих полов.
И несториане, и монофизиты сохранили в своих обрядах и в церковном чине много сходства с православною церковью, особенно же сириане-яковиты. За исключением армян, отправляющих свою литургию на опресноках и на вине без примеси воды (в знамение единой природы), другие секты монофизитов, равно как и несториане, употребляют в таинстве богослужения квасный хлеб и вино с водою. Подобно армянам сириане присовокупляют к тресвятой песни одно из слов: родшийся, распныйся, воскресший, вознесшийся за нас, —судя по дню, празднуемому церковью, присваивая таким образом Троице земные испытания Богочеловека. Известно, что это нововведение монофизитов произвело бунт в столице при императоре Анастасии. Копты и абиссины сих слов не прибавляют.
Древняя икона из яковитской церкви в Иерусалиме.
Яковиты относят основание своей церкви к апостолу Иакову; впрочем, название яковитов им дано от Иакова Барадея, или Ганзала, последователя евтихиевой ереси и отпавшего от православия в эпоху прений о существах в Спасителе, при императоре Зеноне. Хотя и между патриархами и императорами нашлись последователи сей ереси, она, однако, не долго существовала в столице. Она наводнила Сирию, где считалось до 50 епископов яковитов, и потому самая церковь яковитская названа сирийскою. После армянства и несторианства это было чувствительнейшею язвою и для церкви, и для государства, и много крови пролито в гонениях, коим ересь монофизитов подверглась при восстановлении православия в Антиохийском престоле. С той поры ересь укрылась за Евфрат, по соседству враждебного ей, равно выгнанного из пределов империи несторианства. Яковиты имеют четырнадцать литургий, под именами: Иакова Брата Божия, Двенадцати Апостолов, Св. Петра, Матфея-пастыря (одного из 72), евангелиста Иоанна, Св. Дионисия Ареопагита, Иоанна Златоуста, Св. Василия, Св. Григория, Кирилла Александрийского, Евстафия Антиохийского (монофизита), Епифана Кипрского, Сикста Римского и Климента Римского. Впрочем, ежедневно служат они литургию Св. Златоуста, а остальные в положенные дни и случаи. Посты наблюдаются у них на том же основании, как и в православной церкви, с тою разницею, что рождественский продолжается 25 дней, а Св. Апостолов неизменно 12 дней. Таинства православной церкви сохранены сектами монофизитов, а несториане заменяют исповедь публичным покаянием в церкви.
В Месопотамии и поныне масса христианскаго народонаселения, в числе около 600 000 душ, принадлежит яковитской церкви, отделенной Тигром от несториан. Внутри Сирии мало осталось последователей обеих сект, за обращением в унию около 2500 семейств яковитов гауранских. Впрочем, не излишним кажется, для полноты и ясности нашего изложения, присовокупить некоторые сведения о сих древних малоизвестных ныне церквах, против коих усердно подвизаются католические и протестантские миссионеры.
Первосвятитель несторианской церкви принимает титло патриарха Антиохийского и католикоса. Правительство признает его главою кыльданского(халдейского) народа и снабжает его бератом султанским. Патриарший сан наследственно присвоен одному семейству, и потому выбор соборный падает иногда на отроков. Сам нынешний патриарх был посвящен на 12-м году от роду. После кровавых гонений, претерпенных им и его племенем
Не столь успешно, хотя гораздо деятельнее трудятся протестантские миссионеры над обращением несториан. Примечания достойно, что хотя секта сия отличается изуверством и предрассудками между всеми христианскими церквами — что легко поясняется тысячелетним ее одиночеством среди полуязыческих племен за Тигром, равно и претерпенными в древности гонениями со стороны восточных императоров, — однако протестантские богословы наиболее ей сочувствуют, обретая в ее догматах сходство с протестантскими понятиями о Богочеловеке и Его Матери. И в самом деле учение Нестория, отвергающее католический догмат о Пресвятой Богородице и признающее не воплощение Слова в утробе Девы Марии, но сошествие Божества в Человека-Спасителя в минуты крещения Его, более согласны с богословием протестантов, чем принятый ими Символ веры. После поэтических толкований докетов и софистических тонкостей ариан несторианство можно почесть третьего и последнею попыткою к коренной догматической реформе христианства. Реформа XVI века, вынужденная злоупотреблениями церковной власти, вместо того чтобы ограничиться богословским исследованием тех догматов, на которых опирались злоупотребления пап, отвергла непогрешимость самих Вселенских соборов, на том же основании, как она отвергла сперва западный догмат о непогрешимости Папы. Тем самым она опрокинула единственную подпору собственного подвига, осудив себя суетному труду богословских прений, коим так мудро, так предусмотрительно налагала от времени до времени заветные границы Вселенская церковь своими соборами. Направление, принятое таким образом последователями Лютера, ведет их обратно к догматам и понятиям то докетов, то ариан, то несториан. Вне же сих трех попыток к преобразованию или опровержению основной мысли христианства все прочие ереси, коих при Св. Епифании Кипрском считалось семьдесят две (ныне числа им нет, судя по тому, что происходит в Америке, в Англии и в Германии), вряд ли заслуживают какого-либо внимания христианского философа, разве как признаки постоянной, болезненной попытки ума человеческого, в продолжение семнадцати веков от гностиков до методистов, к попранию границ, Творцом ему поставленных.
При всем догматическом сочувствии протестантских миссионеров к несторианам, сия секта оказывает к ним еще более ненависти, чем к католикам, и несколько миссионеров были умерщвлены в ее диких гнездах.
Яковитская церковь устроена правильнее несторианской. В ней нет наследственного звания самоуправного патриарха, как в несторианской, и сопряженных с тем смут народных. Патриарх яковитский носит титло Антиохийского и имеет свое местопребывание в древнем величественном монастыре Дер-Зафране, близ Мосула. Он избирается собором своих епископов, из коих четыре составляют при патриархе постоянный синод, ограничивающий его власть. Подведомые ему епархии в Сирии, в Месопотамии, за Тигром и в Египте суть: Орфа, Диарбекир, Мардин, Мосул, Джеззире, Тур-Абдин, Эйрун-Шерван (в Северной Месопотамии), Алепп, Хама и Хомс, Дамаск, Иерусалим и Кипр. Собственно сирийские епархии: Алепп, Хама, Хомс и Дамаск упразднены в текущем столетии, по отпадении паствы в унию. Индийские яковиты составляют особенные епархии, управляемые синодально митрополитом, наряжаемым от патриарха, и четырьмя епископами, там посвящаемыми. Язык употребляется в богослужении как здесь, так и в Индии древний сирийский, которого народ вовсе не разумеет; даже в духовенстве немногие владеют сим мертвым языком, разве научаются машинально читать по церковным книгам.
После патриарха первое место в яковитской иерархии занимает мафриан;титло это присвоено епископу полудикой горы Тур-Абдина, населенной независимым племенем яковитов, посреди курдов и йезидов. Это святая гора яковитов, усеянная множеством монастырей и пустынь, между коими наиболее славятся по своей древности Мидиад, Дер-Эсейде, Дер-Мар-Метте. Сан мафриана сопряжен с правами гражданского управления над горским племенем, коего главное ополчение состоит в нескольких тысячах вооруженных монахов и пресвитеров. В Иерусалиме сириане-яковиты владеют древним монастырем во имя Пресвятой Богородицы, в коем убого пребывает их епископ с двумя или тремя священниками и диаконом. Церкви, коими они владели в остальной Сирии, перешли вместе с паствою в унию, которая в наши дни окончательно одолела сию церковь в пределах Сирии; но доселе не перестает патриарх яковитский требовать обратно своих церквей и судится с сириано-униатами в столице. Неоднократно обращался он к православной церкви с просьбою о содействии и заступничестве против наступательных действий миссионеров.
Иезуиты в начале прошедшего столетия положили основание сириано-униатской и халдео-униатской церквам теми же средствами, какие послужили им в Сирии против православия. Поссорив одного из яковитских епископов с патриархом, они отвлекли его в Рим, откуда спустя несколько лет он возвратился с титлом патриарха сириано-католического. Затем каждый раз при избрании патриархов яковитских иезуиты скрытно посеевали раздоры и успевали привлекать недовольных в унию. Ученый датский путешественник Нибур сам был свидетелем, в половине прошедшего века, кровопролитий, причиненных между яковитами по проискам миссионеров, и гибели многих почетных семейств.