Сиротский дом в трущобах

Пачесюк Максим Григорьевич

Вся эта кутерьма с погонями и драками прошла мимо меня. Я неожиданно оказался едва ли не директором новообразованного приюта. Бойцов и работников катастрофически не хватало, если говорить о членах клана, а поручать эту работу кому-то извне, Брайс не решился. Палаточный городок на площади требовал постоянного внимания. В моем распоряжении было несколько взводов солдат, при помощи которых предполагалось наводить порядок, но я от такой тактики отказался. На площади только перестала звучать ругань, и местами мое ухо ловило беззаботный детский смех. Так что я отправил солдат к Питеру, который ругался лучше любого сержанта и точно знал, чем их занять.

Архитектор в рекордные сроки перерисовал чертеж дома

и на том же фундаменте за четыре дня выгнал трехэтажную коробку с немного другой планировкой внутренностей. Весь дом он обещал закончить за две недели, если не урежут финансирование и количество рабочей силы. Дядя Брайс в ответ на это жаловался, что дом золотым получается, но соглашался с тем, что закончить его нужно как можно раньше — это вопрос престижа и чести клана. Дело было в том, что подключившийся к переговорам с принцем дядя Гордон от лица клана подарил наследнику еще несуществующий даже в проекте особняк и сумел выбить обещание, что отныне, при каждом визите в Фарнелл, принц будет останавливаться исключительно в этом поместье. Строить его предполагалось рядом с Бреморским домом, что разом поднимало престиж не только квартала, но и всего района. Цена на землю в округе взлетала так, что клан от одной продажи получал невиданные ранее барыши, но, если я хоть немного знаю дядю Гордона, ни о какой продаже и речи не могло идти. Только стройка и аренда зданий сроком от пятидесяти лет.

Четыре дня я был занят по самые уши, но при этом непонятным образом сумел выстроить новый график так, чтобы в нем нашлось место и для тренировок, и для учебы. Хуже дело обстояло с отдыхом, который пришлось заменить большим количеством вкусной вредной пищи: глазунья и жареный на сале картофель с утра, запеченные свиные ребра на обед и пюре с маслом и котлетами на ужин. Это не считая трех-четырех чаев с пирогами и булочками, которые я принимал в процессе работы.

Работа в принципе была не сложной, у меня уже сложилась некоторая репутация среди беспризорников, и для ее поддержания порой хватало одного только пристального взгляда. Морду попреснее, глаза похолоднее и вот уже все слушаются, а кто не желает — получит «окаменение» в лоб. Торчать статуей посреди палаточного городка, желающих было мало, но это оказалось не самым страшным наказанием. Больше всего беспризорников пугало отлучение от обучения. Одаренных, что я обнаружил среди босоты, Альберт тоже на меня скинул, мотивируя это тем, что больше некому, а я в свое время помогал деду гонять клановую малышню.

Вся моя пятерка оказалась бракованной, то есть развитие энергоузлов у ребят происходило не от внутреннего роста, а под влиянием внешних, совсем не благоприятных воздействий. Так дикий паренек, что был одним из местных лидеров и страшно радовался возможности нормально пожрать, впустил в сердце дух маленького котенка — что был его питомцем. У них еще при жизни животного крепкая связь образовалась. У Логана с его духом такая же, но волкодав кузена был стар, а духовное сердце брата — хорошо развитым, что делало его одним из самых перспективных молодых перевертышей клана. Пара девочек имела травмированный третий глаз совсем как у Натана, что еще не делало их чародейками, только позволяло видеть всякую чертовщину, что в обилии водилась в трущобах. Еще один парень имел травму на духовном сердце, а угрюмая девушка — сбоящий родник стихий, в котором регулярно вспыхивала и тут же гасла искра тумана.

Мои занятия с инвалидами от магии вызвали дичайший интерес у всех беспризорников. Дети не давали пятерке заниматься, пытаясь выведать универсальный рецепт, что сделает каждого из них могущественным… Да не важно кем, главное могущественным и быстро. Побороть этот бардак я был не в силах, поэтому решил возглавить. Занятия по развитию энергоузлов стали обязательными, но требовали допуска

через изучение других дисциплин и общественную работу. Дама Кэрри и ее помощники взяли на себя временные обязанности по обучению детей чтению и письму, а Кастет и сотоварищи взялись обучать детей математике. То, что банда оказалась поголовно грамотной, стало для меня откровением. Причем сказалась строгая ориентация Клинта на инженерию: читали парни порой по слогам, зато простые математические задачки щелкали как белки орехи. Физической работы тоже было навалом: кухня, пекарня, прачечная, столярная мастерская, подай-принеси-вон там протри. А если кто-то вдруг оказался обделен занятием — взял метлу и метет отсюда и до обеда. В общем, мои подопечные внезапно оказались заняты не меньше меня. Дама Кэрри даже ругаться по этому поводу приходила, так что пришлось выделить деткам по пару свободных часов.

И все же я мог собой гордиться: за четыре дня детдом под открытым небом стал работать как часы, конфликты гасились на корню, обучение шло, дети все время были заняты и у нас даже появился небольшой поток новобранцев. Малоимущие и неблагополучные семьи пытались всучить нам своих детей, а беспризорники сдавались сами, пока активизировавшиеся копы не засунули их в государственное учреждение. Пришлось даже отказывать некоторым.

Вечером четвертого дня, когда мы с Клинтом уже собирались ехать домой в «Наковальню», ко мне заехал Саймон. Баронет Кэттл был свеж, бодр, гладко выбрит и сиял наглой улыбкой еще больше, чем обычно. Присутствие детей, перед которыми я пытался держать лицо строгого джентльмена, его не смущало:

— Кастет, приглашаю тебя на свадьбу. Дункан, мне нужен шафер!

Кастет, уже привыкший к «мистеру Спарроу», поморщился, а я выдавил философское:

— И?

— Что и? Ты единственный приличный человек, который подходит на эту роль! Спасай, брат!

Сказано было искренне, но я печенкой чуял, что подружкой невесты станет Эйли. Я не собирался избегать общения, но хотелось бы выяснить, не является ли приглашение попыткой манипуляции, призванной снова свести нас вместе.

— Предлагаю обсудить все не здесь. Как насчет «У Мо»? Давно там не был.

— Могу предложить пару мест куда респектабельней, — возразил баронет.

— Ни в одном из них не подают такие кровяные колбаски, — парировал я.

— Сансету тогда позвонить нужно. Все равно я его приглашать собирался.

— Это надолго, джентльмены? — поинтересовался Кастет. — Меня еще работа в гараже ждет.

— Езжайте, мистер Спарроу, — разрешил я.

Саймон сделал большие глаза, мол когда это Кастет мистером стал, а я в ответ вильнул глазами, мазнув по паре ребят, что грели уши на нашем разговоре. Кеттл все понял верно, но от шутки не удержался:

— Свадьба восемнадцатого июля, мистер Спарроу. Будьте добры, освободить свое расписание заранее.

Я укоризненно склонил голову, но Саймон только рассмеялся и хлопнул меня по плечу.

— Поехали, лорд Локслин, — сказал он, — за колбасками.

Когда мы сели в его машину, и я убедился, что дети не могут меня слышать, то сказал:

— Хорошо же ты просишь! Надеюсь, мне не придется восстанавливать репутацию у беспризорников после твоей выходки.

— Пугаешь их снобизмом? — хохотнул Саймон.

Его веселое настроение неожиданно передалось мне.

— Зря смеешься, весьма эффективная методика: никто не буянит, не дерется, все стараются унизить друг друга высокомерным взглядом.

— Господи! — воскликнул Кеттл, выводя автомобиль на догору. — Не знаю что хуже: хулиганы и бандиты, которыми эти дети могли вырасти или толпа похожих на тебя маленьких снобов.

— Ты видел этих снобов? Там есть отдельные экземпляры выдающихся пропорций. И это на полуголодном пайке. При хорошем питании они меня в габаритах быстро обгонят.