Сироты небесные

Лазарчук Андрей Геннадьевич

Голос её поплыл, и чуткая Маша успела поставить кружку, шагнуть вперёд и подхватить падающую кошку. Саня не пошевелился. Краем глаза Маша увидела, что глаза его закрыты. Уснул влёт…

– Молодёжь… – прошептала она с усмешкой. – Пых, и готово.

Шарру она положила на толстый коврик под стенкой, прикрыла пледом. Саню прикрыла другим пледом. Села допивать свой кофе. Ей было безотчётно весело. Ну вот, подумала она, маятник качнулся, теперь буду радостной идиоткой…

* * *

Немного оглядевшись по сторонам и понаблюдав за действиями Риммы (одновременно с удовольствием прислушиваясь

к её мыслям), Геловани легко сообразил, как работает маленький голопроектор, на котором всё можно было просматривать быстро и не поднимаясь каждый раз наверх – но потом, перелопатив пару кубометров небольших полупрозрачных «коробков» с записанной информацией, впал в мрачность и раздражительность. Нет, конечно, этого и следовало ожидать: здесь было слишком много всего, чтобы сразу найти искомое. Но надежда-то была! – та самая, которая побуждает человека покупать лотерейный билет… Разумеется, ксенологи всякого рода тут же придут в буйный восторг, организуют новую академию, заклеймят в лице Риммы безответственность всех Свободных во веки веков и аминь, а коллеги из ведомства господина Мартынова до конца жизни будут молча и твёрдо верить, что про этот семейный клад каперанг Геловани знал заранее, но пытался утаить для личных нужд…

Все пояснения были на староимперском! Да, Римма говорила, что те, кто хорошо знает тангу, вполне сносно разбираются и в старом языке, но сейчас-то лично им это помочь не могло. Поэтому приходилось ориентироваться по цветам маркировок и пиктограммам. К примеру, берём штучку с оранжевым ярлычком и неровным кружочком. Получаем великолепный, очень реалистический ознакомительный фильм о ранце шибко продвинутого первоклассника: коробка раскрывается, высыпает кучу странных предметов, каждый предмет по очереди демонстрирует свои возможности – пишет, рисует, звучит, поёт, говорит отдельные звуки, слова, приставляется к голове, делает что-то непонятное и при этом подсвистывает…

Оранжевый с перевёрнутой ёлочкой – коллекция одежды, похожей на униформу. Голубой с неровным кружком – видимо, инструменты. Красный с неровным кружком – опять коробка, на этот раз с чем-то вроде маленькой коллекции насекомых, – во всяком случае, несколько больших жуков, и почему-то одинаковых, там было. Голубой с ёлочкой – набор лёгких скафандров с демонстрацией возможностей отдельных секций…

Нет, за такое даже и не культуролог, за такое многие удавятся. Но повторов в маркировках было не слишком много, а практической пользы – ноль на массу, как говорили в далёком детстве, и ведь сторонний исследователь тоже мог бы заподозрить в этом выражении глубокий – и даже физический – смысл…

Похоже, это был никакой не музей, а что-то вроде общеобразовательного планетария для младшего школьного возраста. Или объёмной энциклопедии. Впрочем, энциклопедия тоже подойдёт, знать бы только язык, найти оглавление…

Да нет же, они просто не там ищут. Может, именно здесь лежат материалы для младшеклассников, а всего таких помещений двадцать шесть…

Геловани оставил Иссу копаться в этих залежах, а сам вместе с Риммой пошёл осматривать остальные многочисленные комнатёнки – то ли кабинеты, то ли кладовки. Кое-что Римма помнила… но не слишком уверенно.

Наконец, нашли что-то вроде курса лекций по государственному устройству империи. Геловани дёрнулся было немедленно уволочь эти "коробки"

на Землю, но потом сообразил, что без проектора они, наверное, бесполезны. А проектор, оказывается, забрать с собой нельзя. Римма объяснила, что музей дальше уже не разбирается. Сначала таких вот демонстрационных колец, как наверху, было много – шесть штук. Их поделили между собой большие группы – или Семьи – Свободных. А одно кольцо попытались разобрать совсем, и тут-то и выяснилось, что минипроекторы при отделении от основной системы работать перестают.

То есть – нужно либо тащить на Землю весь музей (займёт время, да и Римма встала на дыбы), либо разбираться на месте.

Бросили клич: кто хорошо знает тангу. Откликнулись четверо, прилетели двое: высокий и неумеренно худой дед с впалым животом и окладистой бородой, и неопределённого возраста девушка, похожая на школьную учительницу. Она вскоре смылась, ей было неинтересно слушать и переводить про какую-то древнюю политику. Дед остался, он был внимателен и въедлив. Благодаря ему удалось найти ещё и лекции по истории. Римма болтала с ним на каком-то общем вербальном языке, Геловани общался исключительно мысленными образами.

Потом эти мысленные образы он переводил в слова и заносил в конспект.

Получилось примерно следующее: да, древняя Империя была именно империей в полном и прямом смысле этого слова: монархия, персонализированная наследственная власть – плюс централизованное управление огромным количеством миров, которые друг от друга весьма и весьма отличались. Сформировалась Империя из независимых миров-государств в ответ на враждебные вылазки некоей внешней силы, которую именовали «герма»; из скупых описаний Геловани понял, что это были такие же люди, как и остальные жители Империи, но предпринимающие захват незаселённых, однако уже застолблённых планет в чужих секторах. В какой-то момент их стало так много, что пришлось отражать агрессию вооружённой силой; вспыхнула долгая, на тысячелетия, война. Война прекратилась только тогда, когда последняя планета «герма» была занята имперцами…

И оказалось, что сформировавшаяся государственная машина практически всех устраивает. Провинции имели свободный доступ к технологиям и информации всех остальных культур; споры разрешались по давно сбалансированным имперским законам; любая планета, заплатив не слишком крупную сумму, могла подключиться к транспортной сети практически мгновенного перемещения на самые невероятные расстояния; ну и, наконец, только находясь в составе Империи, планета могла рассчитывать на полный объём нанотехнологической поддержки.

Именно нанотехника была основой экономики старой Империи. Она позволяла поддерживать высокий уровень потребления и высокую плотность населения при минимальной нагрузке на биосферу. Крошечные, от амёбы до молекулы размером, роботы делали множество дел: возводили дома, плотины, искусственные острова, переделывали непригодные для дыхания атмосферы, добывали рассеянные в земле редкие металлы и тут же создавали из них что-то полезное, почти мгновенно сращивали сломанные кости, синтезировали – буквально плели из молекул – полноценную искусственную пищу… У людей впервые в истории появился избыток свободного времени; взлёт искусств был феерический.