Сирус с планеты Дэрна
Шрифт:
Флагман настиг челнок командира Кимара через двадцать суток, как и сказал адмирал. Кимару ничего не оставалось, кроме как сдаться и совершить посадку в ангаре огромного флагманского крейсера.
Конечно, Кимар даже представить себе не мог, что на борту флагмана его встречу я. Он, будучи командиром своего корабля, как и требуют порядки, гордо вышел приветствовать адмирала Лин–оуна, падать ниц и просить пощады. Но в ангаре был только Сирус. Адмирал Лин–оун с хитрой улыбкой и загадочным выражением лица согласился выполнить мою просьбу, не выходить в ангар и не давать мне
Мне было все равно, сколько на борту человек, пусть даже сотня. Хотя в глубине души я рассчитывал на стандартный экипаж челнока в пятнадцать–двадцать человек. Если учесть, что они пробыли в космосе столько времени без пополнения запасов, большую команду там не встречу. На большую провизии не хватило бы.
Меня волновало лишь одно, в каком состоянии Виера. Пусть она не простит меня, будет осыпать проклятиями и колотить. Если придется, свяжу ее, силой доставлю на родную планету и воссоединю с дочерью Оникой. Уйду прочь, исчезну из ее жизни, но буду знать, что вернул ей хотя бы частичку того, что когда–то виной своей детской наивности украл.
Седой Кимар в зеленом вакко–костюме командира первого класса взглянул на меня замученными круглыми и удивленными глазами. Его костюм был разряжен, долгий поход требует экономии энергии, а вакко–форма сосет ее из корабля постоянно. Поэтому костюм отключают при необходимости. При нем не было оружия, когда выходишь приветствовать старшего на боевом флоте, оружие брать запрещено. Его удивление переросло в ужас, когда он в полной мере осознал, кто перед ним стоит.
– Сирус?! – воскликнул Кимар – Т..ты тут главный? Как ты тут оказался?
Он начал дрожать, прочитал мой взгляд.
– Сирус, как ты нашел меня? Мы, мы все решим, я скажу, где она, скажу координаты планеты, где ее искать, она жива и здорова, ждет тебя, – лепетал Кимар, пятясь к трапу.
Я увидел на воротнике его формы нечто, что взбудоражило мое сознание, застелило красной пеленой глаза. Два рыжих волоска.
Он насиловал ее. Принуждал. Кимар что–то бормотал и пятился. Я не сказал ему ни слова, не ответил ни на один его вопрос. Не важно, что говорит мертвый человек и не важно, что ты скажешь мертвому человеку.
В три пряжка я настиг его. Мощным ударом ноги сломал ему голень. Он истошно закричал, уползая прочь. Я просунул руку в его поганый рот, которым он целовал Виеру, и без особого труда вырвал нижнюю челюсть. Кимар умер мгновенно. Он был простым человеком, хрупким и беспомощным против варийца.
Вошел по трапу в корабль Кимара и с особой жестокостью убил всех членов экипажа голыми руками. Их там оказалось семеро, все были варийцами. Среди них я настиг и Мунто. Он не потерял своего навыка в рукопашном бою, как я убедился, провозившись с ним на три секунды дольше, чем с остальными. Я убил тех, кто держал в неволе Виеру. Так делает мужчина Варийи, доказывая свою силу и отвагу, идя на риск в одиночку.
Есть лишь одно место, где могут держать Виеру. Это карцер для пленных. План стандартного зинонского челнока прекрасно знаю. Я затащил в комнату всех убитых мною
Я увидел ее. Она была привязана к стене карцера. Практически висела на этой холодной железной стене, обнаженная, беспомощная, вся в синяках и ссадинах. У меня защемило сердце. Она была очень худая, ее волосы были растрепаны, рыжие клочки валялись по всему карцеру. Она посмотрела на меня измученным и удивленным взглядом. Эти зеленые глаза сверкнули, все та же гордая Варийка! «Она так и не покорилась Кимару и другим», сказал мне адмирал Лин–оун.
Смотрел лишь секунду. Для меня она мало изменилась, была все также красива, несмотря на ее жалкое положение.
Вырвал оковы с корнями из стальных стен. Она начала сползать вниз, я пытался поддержать, но варийка оттолкнула, с силой, что в ней еще таилась. Удивление и гордость взыграли, разбавляя мою горечь. Она всегда умела беречь свои силы, на самый крайний случай. Если враг потеряет бдительность, сделает хоть малейшую ошибку, она найдет силы убить его. Я вышел из карцера. Она хочет сама, пусть. Встречу ее снаружи среди трупов ее обидчиков, убитых с особой жестокостью.
Она вышла мне на встречу, едва держась на ногах. Мы посмотрели друг на друга. В ее глазах была ненависть и презрение. Она даже не взглянула на пол, хотя уже поняла, кто перед ней лежит.
До сих пор она молчала. И сухие губы, наконец, разомкнулись.
– Чего ты хочешь Сирус? – прошептала она охрипшим голосом.
Звучание взбудоражило душу. Как я скучал по этому голосу! Как давно не слышал! Дрожу, сдерживаясь на грани… Нет сил быть так близко и не рвануть в ее объятия. Но я стою, наказывая себя так, как никогда не наказывал прежде. Пытка невыносима, и она затаилась в груди, готовая разорвать меня изнутри, обнажая сердце перед той, что дороже жизни.
– Прости меня, – произнес я тихо, прекратив дышать. – Люби меня…
– Ты подлый предатель! – оборвала она.
– Я подлый предатель, – согласился я, на моих глазах наворачивались слезы.
Она стояла и дрожала, а я не смел подойти и обнять ее. Возможно, я сумею ей рассказать, как меня подло обманули, но не сейчас.
– Ты жестокая подлая тварь, разрушившая мою жизнь, укравшая свободу! – крикнула она.
Сейчас я был ничтожно мал перед ней, этой обессилевшей, но гордой Варийкой.
– Я жестокая подлая тварь, разрушившая твою жизнь, укравшая твою свободу, – повторил в ответ.
– Ты мерзкий предатель, лишивший меня всего, что любила, ты не достоин моего прощения и моей любви, – это был уже шепот.
– Я мерзкий предатель, лишивший тебя всего, что любила, я не достоин твоего прощения и твоей любви, – повторил, захлебываясь слезами.
Виера переступила через труп Кимара и вдруг обняла меня своими цепкими почти обессилившими ручками. Мои руки коснулись ее худенькой спинки, изрубленной шрамами. Ее тело забилось в беззвучном плаче. Я прижал ее крепко–крепко и бережно, как умеют только настоящие мужчины Варийи.