Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея
Шрифт:
Юэ Цинъюань, видите ли, был внезапно пронзён тысячью стрел — и всё тут!
С самого своего появления Нин Инъин скромно стояла в сторонке, потупив взгляд – заметив это, Шэнь Цинцю спросил у неё:
— Что случилось?
Приблизившись, ученица уставила на него красные, словно у кролика, глаза и, шмыгнув носом, попросила:
— Учитель, теперь, когда вы наконец вернулись, пожалуйста, не бросайте нас больше!
Вслед за этим слёзы вновь хлынули из её глаз, повергнув
Мин Фань не замедлил присоединиться к своей шимэй, горестно всхлипывая:
— Учитель!
Право слово, плачущая девушка — ещё куда ни шло, но здоровый парень — это уже чересчур!
При виде хлюпающих носом молодых людей Ци Цинци не удержалась от новых попрёков:
— Вот, полюбуйся, до чего ты довёл своих учеников! Тебе до них совсем дела нет? Что, никто, кроме этого неблагодарного недоноска, не заслуживает твоей заботы?
Ласково похлопывая Нин Инъин по спине, Шэнь Цинцю возмутился:
— С каких это пор я забочусь только о нём?
Залпом допив чай, Лю Цингэ прикрыл глаза:
— Просто останься здесь. Не уходи больше.
— Хорошо, — выдавил Шэнь Цинцю.
Похоже, это наконец-то удовлетворило Ци Цинци. Лю Цингэ как раз собирался что-то добавить, когда его взгляд внезапно застыл, вновь наполняясь жаждой убийства.
Почуяв перемену в настроении, все прочие тотчас похватались за мечи. Внезапно Лю Цингэ метнулся к окну, и сердце Шэнь Цинцю подскочило, застряв где-то в горле.
Лю Цингэ рывком распахнул ставни — за ними открылось безмятежное тёмное небо, осенённое сиянием луны, отбрасывающей серебристые блики на шепчущиеся под ночным ветерком листья бамбука. Ни единой живой души.
Ну разумеется, не такой уж Ло Бинхэ дурак, чтобы торчать тут под окнами, ожидая, пока его обнаружат — скорее всего, он уже далеко отсюда. Убедившись в этом, все тотчас расслабились.
— Шиди Лю, — бросил Му Цинфан, — что вы там увидели?
Не оборачиваясь, Лю Цингэ вскинул руку, словно пытаясь поймать что-то в воздухе.
После продолжительного молчания он наконец повернулся к остальным:
— Снег пошёл.
***
За всю эту ночь Шэнь Цинцю так и не сомкнул глаз. На другой день, едва заслышав сигнал к подъёму, он вихрем вылетел из Бамбуковой хижины.
Бой набата нарастал, эхом отдаваясь от вершин хребта Цанцюн. Адепты всех пиков, от Радужного моста [5] до Цинцзин, собирались в отряды, чтобы выстроиться перед Главным залом пика Цюндин. Несмотря на обилие людей, на площади царила мёртвая тишина [6].
Экран отражал широкое речное русло, окружённое горами, зеленеющими полями и разрозненными пятнами белых крыш.
— Это — среднее течение реки Ло, — поведал Юэ Цинъюань. — Взгляните на небо.
И правда — над этим мирным пейзажем сгущалась зловещая тьма, из завихрений которой вырастали угольно-чёрные обрывистые горы, более всего походящие на испещрённый дырами перевёрнутый череп, пустые глазницы которого бесстрастно созерцают с высоты копошащихся внизу людей сквозь завихрения сгущающихся туч.
Те самые горы Майгу [8].
— Это началось прошлой ночью, — продолжил Юэ Цинъюань. — Сперва виднелась одна глыба, но какую-то пару часов спустя она разрослась до целого хребта.
Кто-то из горных лордов издал потрясённый возглас:
— За пару часов? Это… чересчур быстро!
Ошибаетесь — это совершенно нормальная скорость для сшивания двух миров; в конце концов, Тяньлан-цзюнь и вправду выбрал для этого «самое лучшее место», как и уверял. Если не вмешаться, то в течение дня эта красота распространится по всей округе, а за два дня миры полностью сольются — это всё равно что распороть две картины на лоскуты и сшить из них новую, не слишком приглядную, но единую.
Скрестив руки на груди, Лю Цингэ заявил, сжимая в ладони рукоять Чэнлуаня:
— Тогда нам следует поторопиться.
— Каждый из горных лордов должен отобрать две трети адептов, которых он возьмет с собой, — принялся раздавать указания Юэ Цинъюань. — Встречаемся на реке Ло час спустя.
Повинуясь указу главы школы, его подчиненные моментально рассеялись: то, что через час они уже должны прибыть на место, оставляло им менее десяти минут на сборы. Шэнь Цинцю также двинулся было к своим, но его остановил окрик Юэ Цинъюаня:
— А ты останешься здесь.
— Шисюн, вы же знаете, что я должен быть с вами, — бросил Шэнь Цинцю, оборачиваясь.
— Шиди, — тише добавил Юэ Цинъюань, — что ещё тебе известно, помимо времени и места нападения?
— Чтобы остановить вторжение, — медленно произнёс Шэнь Цинцю, — мы должны извлечь Синьмо — сейчас он вонзён в сердце хребта Майгу, и рядом с ним должен неотлучно находиться Тяньлан-цзюнь, чтобы вливать в него энергию.
Итого у них оставалось две возможности: