Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея
Шрифт:
Они потрудились на славу, выполняя волю хозяина — с Шэнь Цзю будто напрочь содрали кожу, прежде чем доставить его в кабинет. Годами копившаяся в волосах и на теле грязь наконец была смыта, и от головы всё ещё поднимался лёгкий пар, а все открытые части тела пунцовели от столь бесцеремонного обращения. Теперь, переодетый в чистую одежду, покорно застывший сбоку от стола, он был весьма приятен глазу.
Цю Цзяньло некоторое время разглядывал его, склонив голову набок — наряду с одобрением в его груди вздымалось незнакомое ранее чувство, не чуждое теплу
— Ты грамотен? — вместо этого бросил он.
— Самую малость, — еле слышно отозвался Шэнь Цзю.
Цю Цзяньло развернул лист бумаги, постучав по столу:
— Попробуй написать что-нибудь.
Мальчик неохотно поднял маленькую колонковую кисточку, и его господин походя отметил, что он образцово держит кисть. Обмакнув кончик в тушь, Шэнь Цзю на мгновение застыл. Выведя иероглиф «семь», он, помедлив, добавил к нему «девять».
Хоть он выводил черты в неправильном порядке, они не дрожали и не заваливались, так что получившийся результат отличался чёткостью линий и утончённым изяществом.
— Где ты этому научился? — не удержался от вопроса Цю Цзяньло.
— Смотрел, как люди пишут.
Выходит, будучи полным невеждой, который только и умеет, что механически копировать [2], этот сопляк умудряется подражать почерку учёного человека.
Порядком удивлённый Цю Цзяньло поневоле смягчился. Копируя интонации своего наставника, он со значением произнёс:
— А ты не лишён некоей доли таланта. Если будешь усердно учиться, то, как знать, быть может, ты снискаешь себе лучшее будущее.
Будучи старше Шэнь Цзю на четыре года, Цю Цзяньло, облечённый высокими ожиданиями родителей, до своих шестнадцати лет рос в роскошной атмосфере поместья [3]. Ему никогда не было дела до других — единственным существом, которое он боготворил [4], была его младшая сестра Хайтан — впрочем, все домочадцы были от неё без ума. В её глазах Цю Цзяньло всегда хотел представать добрым старшим братцем. Сперва он надеялся, что его сестра вовсе не выйдет замуж, но с появлением Шэнь Цзю у него созрел иной план.
Мальчишка понравился Цю Хайтан с первого же взгляда. Если бы только Цю Цзяньло смог как следует обучить его, превратив в ручного муженька своей сестрицы, разве это было бы не превосходно? Сестра останется при нём, и Шэнь Цзю сможет безбедно жить под его кровом — пока он будет послушно играть свою роль, все будут довольны.
Если бы Цю Хайтан и впрямь за него вышла, то ей не пришлось бы покидать семью, и брат мог бы по-прежнему о ней заботиться — а это всё равно что не выходить замуж вовсе. Не считая того, что Шэнь Цзю, само собой, недостоин такой пары [5], как Цю Хайтан, в этом плане не было ни единого изъяна.
Довольный собственной предусмотрительностью, Цю Цзяньло нередко приговаривал:
— Если посмеешь обидеть Хайтан, этот день станет последним в твоей жизни.
— Если бы не Хайтан, я бы давным-давно забил тебя до смерти.
— Ты должен быть признателен за оказанные тебе милости,
Растя в этом доме, Шэнь Цзю понял, что не может противиться этому человеку даже в мелочах — что бы тот ни сказал, он был обязан тотчас согласиться. Даже если его переполняло отвращение, он не мог позволить себе выказать это даже мимолётной гримасой — в противном случае его ждало неотвратимое наказание.
Но мыслями он постоянно возвращался к тому дню, когда впервые встретил Цю Цзяньло — и единственный раз довёл его до бешенства.
Желая во что бы то ни стало вызволить Шиу и его приятелей, Юэ Ци упрямо шёл прямо под копыта лошади Цю Цзяньло. При виде этого Шэнь Цзю напрочь забыл предупреждение старшего товарища: посторонние люди ни в коем случае не должны стать свидетелями их «божественных умений» - превратив золотое грызло в лезвие, которое вонзилось в нижнюю челюсть лошади Цю Цзяньло.
Она тут же взвилась на дыбы, выплясывая на месте, будто бешеная. Шэнь Цзю напряг все душевные силы, заклиная седока, чтобы тот свалился, сломав себе шею, однако Цю Цзяньло оказался превосходным наездником: хоть передние копыта его лошади молотили воздух, он держался в седле будто влитой.
— Кто это сделал? — проревел он. — Кто?!!
Ну разумеется, это был Шэнь Цзю.
Однако же, не выступи вперёд Шиу, чтобы добровольно сдать товарища, никто не догадался бы об этом.
Если бы не вмешательство Юэ Ци и Шэнь Цзю, Шиу пал бы под копытами этой самой лошади, ведь люди семейства Цю не отличались склонностью к милосердию. Кто же знал, что паренёк воспользуется этим, чтобы тотчас предать своих спасителей — этот без пяти минут мясной фарш не имел ни малейшего представления о признательности! Право слово, Юэ Ци и впрямь не стоило бросаться к нему на выручку, ведь Шиу сполна заслуживал смерти.
Эти мрачные мысли стали единственным утешением Шэнь Цзю, позволяющим скоротать очередной полный мучений день. Ну, и ещё ожидание того, как один небезызвестный человек наконец-то сдержит своё обещание, вытащив его из этого моря страданий.
Примечания:
[1] Цю Цзяньло ??? (Qiu Jianluo) – имя господина Цю состоит из двух иерогрифов: ? (Jian) означает «хлестать, ударить из-за угла», ?(luo) – «сеть для ловли птиц», а фамилия ? (Qiu), как вы помните, означает «осень».
[2] Только и умеет, что механически копировать – в оригинале ????? (yi yang hua hulu) – в пер. с кит. «рисовать тыкву-горлянку по трафаретному образцу», образно в значении: «копировать, подражать».
[3] В роскошной атмосфере поместья – в оригинале ????? (jin zhuan qi de fangzi) – в пер. с кит. «дом, сложенный из золотых слитков».
[4] Которое он боготворил – в оригинале ???? (xingan baobei) – в букв. пер. с кит. «сердце и печень, драгоценность» - в образном значении «сокровище, золотко, малыш» (чаще о ребёнке).