Сияние алчных глаз
Шрифт:
«И зима не зима, а форменное безобразие!» — сердито заключил про себя Аникин.
Уже остановившись около милицейской машины, он еще раз обернулся и успел заметить, как в том месте, где заканчивалась живая изгородь, действительно мелькнула какая-то тень. Аникин даже решил, что теперь может с уверенностью сказать, кому она принадлежит.
Этот приземистый суетливый силуэт мог принадлежать только Борзому — ведущему журналисту из газеты «Ваша неделя», которая, по слухам, финансировалась из средств известного в городе предпринимателя Караваева и поддерживала
Ничего особенно удивительного в появлении Борзого возле общежития не было. Аникин вынужден был это признать. Несмотря на свое пристрастие к горячительным напиткам и некоторую рыхлость комплекции, господин Борзой имел исключительный нюх на «жареные» факты и в способности охотиться за ними не имел себе равных, на сто процентов оправдывая свою фамилию.
Повод околачиваться в кустах дал ему сам Аникин. Накануне они случайно встретились в кафе «Блеск», являвшемся как бы неофициальным клубом местной богемы, большинство которой составляли именно газетчики. Борзой пил там пиво, а Аникин зашел, чтобы перекусить. В какую-то минуту Аникину понадобился телефон, и журналист услужливо предоставил ему свой мобильник.
Договариваясь с Балчугиным насчет машины, Аникин не придал значения тому, что Борзой является свидетелем этих переговоров — настолько простецкий и добродушный вид имел газетчик. А тот, оказывается, мотал все на ус, сделав выводы из услышанного.
«Сыщиком бы тебе работать!» — с усмешкой подумал Аникин. Он не сомневался, что где-нибудь за углом у Борзого припрятан автомобиль, на котором он намерен пуститься в погоню за сенсацией.
Однако гипотеза, проверкой которой занимается сейчас Аникин, вовсе не нуждалась в свидетелях, и он был намерен пресечь поползновения Борзого, едва только они станут более явными.
Однако мысли о ретивом журналисте выскочили из головы Аникина, как только он сел в кабину «УАЗа». Вместо ожидаемого сержанта за рулем он увидел самого замначальника отдела. Широкое румяное лицо майора Балчугина лучилось добродушной улыбкой. Зимняя милицейская куртка делала полноватую фигуру майора еще более внушительной.
— О! Николай Васильич! — удивленно воскликнул Аникин. — Ты чего сам-то? Не ожидал!
— Привет следствию! — откликнулся Балчугин, протягивая Аникину толстую горячую ладонь. — Матвеев мой после дежурства… Да и вообще людей свободных нет. Решил вот сам…
— Нет, ну, слушай, — растерянно произнес Аникин, устраиваясь на сиденье. — Неудобно как-то… Получается, я тебя в водилы нанял.
— Все нормально, не тушуйся! — прогудел Балчугин. — Смотри на вещи проще! Да мне и самому любопытно… Ты ведь это убийство на шоссе раскручиваешь? — он испытующе посмотрел в лицо Аникину.
— Его, — кивнул тот, сдвигая на затылок шапку, Балчугин не выключал мотор, и в машине было довольно жарко.
— Так мы сейчас куда? — майор положил руку на переключатель скоростей.
— Мне, Васильич, в Косой Бор надо, — сообщил Аникин. — Идейку одну проверить…
Балчугин быстро взглянул на него и не слишком радостно хохотнул.
— Только
— Я на заброшенную базу хочу посмотреть, — со скрытым упрямством сказал Аникин.
Балчугин молча и понимающе кивнул, прижав воротник вторым подбородком, и выжал сцепление. «УАЗ» тронулся с места и покатил по полутемной улице.
Некоторое время майор молчал, а потом спросил равнодушно:
— За тобой «хвоста» нет? А то какой-то крендель за нами прилепился как привязанный…
Аникин рассмеялся, поглядев в заднее стекло. Неказистый автомобиль — судя по всему, «Запорожец» — тащился следом в полусотне метров. Говорить про Борзого Аникин не стал — в милиции терпеть не могли газетчиков. Понадеялся, что вскоре тот сам отстанет, не желая испытывать судьбу.
Так и случилось: свернув к выезду из города, Балчугин удовлетворенно заключил:
— Отвязался. А я уж, было, подумал… Так чего ты, Леша, про Косой Бор говоришь?
Аникину не слишком хотелось делиться своей идеей с милицией, но из элементарного чувства признательности пришлось сообщить вкратце:
— Понимаешь, Васильич, на нашей территории это первое нападение на дальнобойщиков. А у наших соседей их уже девять или десять. Но почерк-то один и тот же! Чует мое сердце, что орудуют наши!
Майор скептически хмыкнул.
— Точно тебе говорю! — заявил Аникин. — Они перехватывают машины с грузом в нашем районе, убивают всех на месте, а трупы вместе с порожней машиной перегоняют в соседний район и бросают в безлюдном месте…
— С порожней? — подчеркнул Балчугин, искоса взглянув на следователя. — Сначала ты сказал с грузом…
— В том-то вся и фишка, — ответил Аникин. — Шоссе огибает нас и уходит на север. В последний раз трупы были обнаружены в двадцати километрах южнее Приозерска, а порожний «КамАЗ» на границе нашего района, на севере. В этом промежутке что у нас? Косой Бор! Вот я и подумал: а что если они устроили склад похищенного где-нибудь в районе старой воинской части?
Балчугин покрутил головой то ли одобрительно, то ли с сомнением. Свет фар выхватил из темноты дорожный знак — название города «Приозерск», перечеркнутое красной полосой. Они выехали на шоссе и повернули на север. Впереди на фоне светлеющего неба замаячила громада соснового бора, стремительно приближавшаяся.
— Не пропустить бы поворот, — пробурчал себе под нос майор, вглядываясь в дорогу. — Я ведь эту базу только по слухам… Так я, Леша, не понял, — обратился он снова к Аникину, — ты говоришь, эти молодцы у нас орудуют. Как же они машины с трупами перегоняют из района в район? А посты? А ГИБДД?
— А это уже к вам вопрос, — ответил Аникин.
— Да нет, невероятно! — убежденно заявил Балчугин. — Вот увидишь, бензин только зря сожжем!
— Невероятно, но факт! — весомо сказал Аникин. — На их стороне наглость, звериная жестокость, ну и… видимо, коррупция… Иначе трудно понять, как они могут так долго вершить свои темные дела.