Сияние обманчивого Меркурия. Пятая книга
Шрифт:
Учёный, который не представился, явил героям, разглядывающими его с тщанием: нет ни сантиметра одежды, который они оставили без внимания. Изучают, чтобы запомнить. Но для чего? Неужели думают, что встреч будет много? Не одна и не десять, а число, трудно поддающееся подсчету и смыслу, ведь неизвестно откуда возникло подозрение.
Оно было маленьким с утра, даже не было заметно, но в течение дня больше раскрывало потенциал, чтобы, как ни есть, заполнить разум неизвестной мыслью, сколько будет встреч. Это настолько заботило героев, которые не решались на произнесение слов. Учёный, наверно, счёл невеждами...
Адам поспешил исправить ситуацию, чтобы
– Добрый день. Я Адам. Меркур рекомендовал, как интересного, общительного человека. Вы изучаете или просто так называют учёным?
– Здравствуй, Адам. Меня зовут Нибиру Эпштейн. Да, рекомендация точная. Изучаю, но тема для долгого обсуждения, потому проходите. Но прежде, чем произойдет, хочу увидеть девушку, которая прячется.
– Здравствуйте, – показалась она. – Я Астра. Можно пройти в дом?
– Конечно, проходите, – Нибиру повернулся, прошёл в дом, герои последовали следом. Дверь закрыли с характерным скрипом.
Теперь настало время показать дом. На сколько хватает взора, даже больше, идут книжные полки. Им нет конца. Ряды книг, Адам не встречал названия и авторов. Кажется, здесь собраны языки, какие существуют, если возможно. Или кажется? Слева, под книжными полками, есть лабораторный стол, на котором стоит держатель для пробирок. Различные лапки, держащие ёмкости, пробирки, колбы разных размеров и цветов, что путаешься в цветовом спектре. Не разобрать. Стоят тарелки и ступки, в которых непонятные ингредиенты. Это травы или специи? Может, металлы? Неизвестно, как не спросишь. Справа стоит плита с четырьмя конфорками, на каждой из них кастрюли разного размера. Варится, парится. Кажется, что дом живёт своей жизнью, поглощающей исследования Нибиру. Он неотделим от науки, так как имеет симбиоз, в котором изучает. Но что он ищет? Невозможно найти ответы на все вопросы в мире...
Кажется, что для него нет ничего невозможного, так как не похож на ранее встреченных людей: посвящен в свое дело. Комната без капли свободного пространства занята научными исследованиями. Каждая книга это заключенное знание, которое учёный смог отразить в перегонном кубе. Смог найти особенный элемент, если судить по металлам. Всякий запах и элемент являлся частью души, впитывающей, что творится вокруг и внутри. Процесс длился, скорее всего, жизнь, об объемах исследований можно догадываться. Книги, а было их сотни, если не тысячи, пестрели названиями, а Нибиру в них разбирался. Он не был похож на человека, который скупает книги, чтобы заставить пустующие полки или стеллажи. Ему нужны в качестве источника знаний, заключенных в информации, в которой чувствовал, как дома, в науке. Он с ней связан, как сиамские близнецы...
Нибиру прервал осмотр дома, который занял продолжительное время, не понравилось, что столько не разговаривали, потому произнес:
– Вижу живой интерес, что делаю, чем живу. Это похвально. А то немногие могут похвастаться, что интересна наука. Или часть, к коей отношения не имеют. Живут, не зная, что интересно, куда не посмотри. Не догадываются. И это плохо, ведь есть способности и стремления к изучению, я вижу, но губят немногое, что заложено природой и интересом...
– Вы замечали в ком-то или это ваши наблюдения? – спрашивает Астра. – Может, не правильно относились к науке...
– Сомневаетесь? Очень опрометчиво, ведь вы ничего не знаете. Я наблюдаю за людьми, которые приходят в гости. Они имеют страсть, но гасят её в быте, думая, что важен, чем пыльная лаборатория и сложный путь. Ведь для многих одиночество это приговор, чем освобождение
– Никогда не подумала, что это интересно. Жила себе, у себя на уме, и ни разу и не задумывалась, хоть считала себя умной. Может, нелегко уйти от людей, жить аскетом, питаясь научным кормом, а не едой. Увы, обладаю чревом. Долгое время не в состоянии прожить, не удовлетворяя потребности желудка. Всё-таки, держат на месте. Как же разорвать путы...
– Обрести дело, которое станет делом жизни. Иначе ничего не придёт в руки, когда смотришь на море, а оно молчит, если не готов шагнуть. Так и с наукой. Когда ты молод, то, кажется, что успеешь. Не надо бежать, стремиться к невозможному, чтобы насытить ум и понять, что не знаешь. Потом наступает пресыщение. Не хочется, не вернуться к обычной жизни. Она утяжеляет веки и хочется спать. Скучно жить, как прежде, без движения ума, думая, ограничен тем, что видишь. Разум хочет полёта, а не вечного, как мир, покоя. Но невозможно, – вздыхает, – эх, сколько помню лет, столько стремился к истине, старался найти, не прожить бесцельно жизнь, в которой не происходит. Конечно, тюрьма состояния, это только мой выбор и могу сейчас прервать поиск истины. Ринуться в обычную жизнь, создать семью, а не жить в науке. Но это мое призвание. Не могу отойти от него, привязан.
– Это похвально и занимательно, так как ни разу не встречала человека, который, стремился к истине. За такими людьми будущее. Оно приближается к нам, если в состоянии мечтать, а не думать о теле, – Астра задумывается. – Откуда в голове столько мыслей? Словно вы пробудили, как встретила. Ведь не думала ни разу до этого и, кажется, что позже. Ведь книга может зажечь глаза, а человек душу, которая заключена в теле. Только успевай ловить слова и уроки, которые знает лучше. Это обмен знаниями и теплом разума.
– Немногие люди готовы к обмену. Соединить разумы воедино. Боятся идеи, а вы идете навстречу, что похвально. Не боитесь, что прячется. Летите на пламя науки, которая жизни сожгла, когда возложили на алтарь ума. Хотя это сознательный выбор, но жалко, что учёные сгорели в научном пламени, не посвятив жизнь вопросам мироздания. После Платона не упомню никого, кто стремился к вопросам себя, как в познании души, так диалога знания с умом. Многое теряют, как забывают истоки. Уходят, где были вскормлены гранитом науки. То ли поломали зубы, то ли устали постоянно менять. Многие уходят, не готовы к самопожертвованию!..
– Может, смотрят на материальную сторону? Или не устраивает, что должны стать жертвами для вулкана знаний? Не все люди обладают такой страстью, как вы, чтобы отдать бессловесно жизнь. Потом не стоит искать среди них вину и виноватых. Они не на том уровне, что не готовы идти.
– В этом правы. Но где найти такого же человека, чтобы ничем не отличался, а был подобием, как слепили по твоей копии, а не по чьей-то другой? Чтобы человек стал стремлением, чтобы изучать, не мельком посмотреть в сторону гранита. Имел возможность долгие часы посвятить чтению книг, не неге в кровати. В сутках мало часов, люди не понимают. Тратят, не заботясь, но что е оставят после жизни. Жил человек, либо не жил, а разницы нет. Или стремлюсь не к тому? Нет возможности найти человека, который стал подобием страсти в науке. Смотрел с благостью, не отвергая, есть в каждом, как отражение души. Либо найти, не отторгать. Вот, в чем главная проблема. Люди, как я, не обладают устремлением к знаниям, а избегают, бегут от огня.