Сияние
Шрифт:
Шайн закусил губу, потемнев лицом, но комментировать ничего не стал. Только принялся перемывать посуду, закатав рукава еще выше, почти обнажая руки. Собрал оставшиеся сладости, высыпал в найденную вазу карамельки. И обернулся, опершись бедрами о край раковины.
– Спасибо за вечер. Вам нужно отдохнуть, а мне ехать.
– Спасибо вам, Шайн, - отчего-то Дани казалось, что сейчас Шайн уйдет и все. И точка. Дальше потянутся ставшие привычными дни. И вряд ли будут выходные. Брент тогда шлюхой его назвал. Шон даже спросил - кто это, а Дани попросил забыть нехорошее слово.
Шелест. Тихие шлепки босых ног. В кухню, отчаянно растирая кулачком сонные глазки, стараясь не упустить старого потрепанного медвежонка, вернулся Саша. Кое-как доплелся до Шайна, путаясь в полах длинной ночной рубашки. Мишку он бросил на пол и обнял альфу за ногу, залопотав что-то невнятное так убедительно, так часто, перемежая лепет зевками, а потом поднял голову, глядя на взрослого снизу вверх, и протянул:
– Паааа-пааа…
Шайн крупно вздрогнул, лицо побледнело и исказилось, словно раскололось, обнажив мимолетную радость и тут же следом - чудовищную боль. Короткий вздох, и на дрожащих губах появилась нежная улыбка. Сглотнув, Шайн склонился к малышу и поднял его на руки, глядя на него стремительно темнеющими глазами.
– Я не твой папа, прости, солнышко, - шепот был почти… жалким. Закусив губу и не глядя на Дани, он отдал ему сына и, подхватив пиджак, заторопился к выходу, пряча глаза.
– Я… Мне действительно пора. Спасибо за вечер, мистер Коэн. Я подъеду завтра к восьми. Вот, возьмите, - он неуклюже покопался в кармане и выудил визитку.
– Здесь мой телефон. Если что-нибудь понадобится, если я завтра задержусь или вам просто захочется поболтать.
Когда Дани брал визитку - у него дрожали пальцы. Саша цеплялся за рубашку и блестящими глазенками следил за поспешно собирающимся гостем, а потом спрятал мордашку на плече отца и разревелся. Он всхлипывал, икал, но продолжал рыдать, невнятно подвывая: «Паааапаааа…»
Даниил перехватил руку альфы за запястье, потянул на себя и коротко прижался губами к теплой щеке. Отцепил пальчики Саши, мгновенно впившиеся мертвой хваткой в рубашку альфы.
– Доброй ночи, Шайн.
В синих глазах того, смотрящего на Сашу, полыхнуло отчаяние. Несколько секунд он сомневался, а потом, выдохнув еле слышное “простите”, вылетел за дверь.
…Следующим утром машина Шайна стояла у подъезда уже в половине восьмого, а сам хозяин стоял на крыльце подъезда и медленно, со вкусом курил. Бледный, немного осунувшийся - он выглядел откровенно уставшим, и ни дорогой костюм, ни укладка не могли скрыть опустившихся плеч и сгорбленной осанки.
Заметивший его из окна кухни Дани поколебался, но все-таки дотянулся до телефона и набрал его номер.
– Готов поболтать за кофе. Поднимайтесь, Шайн. Поможете умыть неумытых и накормить ненакормленных, - вместо приветствия выпалил он.
Шайн рассмеялся в трубку, с силой сжав переносицу.
– Вы преувеличиваете. Но я с удовольствием приготовлю вам кофе, - он вошел в подъезд, поднялся на лифте и остановился словно в нерешительности. За обшарпанной дверью звенел детский смех. Шайн ослабил галстук и толкнул ее, окунаясь в утреннюю
– Привет.
– Пливет, - Шон по-взрослому сжал его пальцы и серьезно кивнул. Оглянулся на Даниила, снова повернулся к гостю и, посопев для приличия, добавил.
– Спасибо. Толт был вкусный!
– Толт был вкусный!
– тут же спопугайничал Сед.
– Доброго утра, Шайн, - широко улыбнулся Дани, подхватывая на руки порывающегося нырнуть в кучу-малу Сашу.
– Тосты с арахисовым маслом?
– Нет, спасибо, - Шайн покачал головой, помогая Шону справиться с пуговицами.
– У меня аллергия на арахисовое масло. К тому же я уже поел. Скажите лучше, чем я могу вам помочь.
– Саша, - кивнул Даниил на младшего.
– Старших надо накормить, а Сашу умыть и одеть. Он у нас сегодня капризничал.
– Потом его взгляд переметнулся к Шону.
– Шон, а теперь еще раз и правильно, пожалуйста.
Малыш снова насупился, но сосредоточено повторил.
– Пгрги-вет, - грассирующая, иногда пропадающая “р” в его исполнении была весьма комична.
– Тоггт был вкусный.
– Молодец, - кивнул Даниил.
– Он неважно выговаривает некоторые буквы, а записаться к логопеду я пока не могу. Вот и стараемся вместе.
– Вы умницы, - Шайн сделал глубокий вдох, оставил пиджак и галстук на вешалке в шкафу и забрал Сашу. С улыбкой слушая детский лепет, отправился в ванную, крепко его обнимая. Там долго с ним плескался, пофыркивая, и вышел оттуда весь во влажных пятнах и с мокрыми волосами.
– Мы готовы к одеванию.
– И к просушке, - Дани к этому времени успел накормить старших сорванцов и даже сделать им бутерброды с собой и теперь протягивал Шайну чистое полотенце. Вторым он укрыл с головой Сашу.
– Вы прелесть, мистер Вествуд.
– Всего лишь возня с племянником, - тот фыркнул по-мальчишески, принимая полотенце и удерживая Сашу.
– Вы не беспокойтесь. Мы оденемся и даже ничего не перепутаем. Правда, малыш?
– он с улыбкой смотрел на недовольно сопящего от манипуляций с его головой мальчика.
– Маленькое солнышко.
– Они – все, что у меня есть. Все, ради чего я живу. Ради чего просыпаюсь по утрам, дышу, борюсь. Смысл моей жизни, - Даниил шагнул ближе и с нежностью поцеловал сына, оказавшись на мгновение так близко к Шайну.
– Вашим детям повезло с таким отцом. Но на них жизнь и мир не заканчиваются, - Шайн отнес Сашу в комнату, мельком огляделся и, присев на край кроватки, принялся одевать ребенка.
– Даже если сейчас вам так и не кажется.
Время, отведенное на сборы, неумолимо заканчивалось. Дани кормил Сашу уже почти на ходу, оглядываясь, чтобы два других сокровища взяли все свои вещи. Один - в школу, другой - в сад. Свой кофе он допивал уже остывшим. И практически у выхода.
– И, тем не менее, я омега и у меня трое детей.
– Подтверждая собственные слова, он подхватил Сашу на руки, взял среднего за руку и кивнул на выход.
– Вот моя личная жизнь.
– Звонкий поцелуй в щечку.