Скала Дельфин
Шрифт:
Скрипка лежала на дне моря, и Вася должен ее достать. Он достанет ее с любой глубины. Вася думал о скрипке, о то, каким неожиданно хорошим человеком оказался этот мрачный Глоба.
«Скрипка пролежала в воде уже много лет, — думал Вася, — но резиновый мешок не мог промокнуть, скрипка не испортилась. Она могла остаться совершенно целой».
Во всяком случае Вася должен иметь собственную скрипку. Так сказал профессор, и так должно быть. Другой возможности получить скрипку не было. Может, вода ее немножко подпортила, то это ничего. Можно будет отдать починить, а своя скрипка,
Вася мечтал о скрипке, и Глоба не мешал ему мечтать. Под сильными ударами весел шлюпка быстро двигалась вдоль берега. Причудливые очертания невысокой скалы, неизвестно почему названной Дельфин, уже появились перед глазами.
С одной стороны скала полого спускалась к воде, с другой она круто обрывалась вниз. Надо было иметь очень развитое воображение, чтобы найти в ней сходство с плавником дельфина.
Между скалой и берегом лежала широкая полоса воды. Под водой, приближаясь почти к самой поверхности, тоже виднелись горы. Пловцы, переплывающие с берега на скалу Дельфин, часто останавливались на них отдохнуть. Тогда было очень странно видеть, как далеко в море, неизвестно на чем стоит человек. Рядом с подводными скалами были глубокие и таинственные пропасти.
Старые рыбаки говорили, что там, в подводных пропастях, водятся электрические скаты; никто никогда их не видел, но все верили, что они там есть.
Шлюпка с Васей и Глобой приблизилась к скале Дельфин, когда до девяти часов оставалось еще минут пятнадцать.
Они подплыли совсем близко к скале, и высокий камень вырос перед ними, словно стена. Объехали его вокруг и причалили с другой стороны, где скала покато спускалась к воде. Вася провел шлюпку между большими камнями, закрывающими свободный доступ к скале. Шлюпка зашла в маленькую бухту с неподвижной водой. Глоба оставил весла и выскочил на камень.
Не привязывая шлюпки, Вася выскочил вслед за ним. Вдвоем они поднялись на вершину скалы, и пропасть моря вдруг раскрылась перед ними.
С двадцатиметровой высоты скалы Дельфин было видно очень далеко. Город, еще окутанный легкой утренней дымкой, лежал слева от этих. На берегу до самого горизонта расстилалась ровная желтовато–серая безлюдная степь. А с другой стороны до самого неба раскинулось море. Стоял сентябрь месяц, и для начала осени море было удивительно спокойным.
Большой пароход под флагом, цвета которого не мог разобрать даже Вася, заходил в порт. Он проплывал в километре от скалы Дельфин, но все же казался огромным.
Вася быстрым взглядом охватил все, что можно было увидеть со скалы Дельфин, и только тогда посмотрел вниз, в глубину моря.
С высоты скалы все дно моря было видно так, словно воды и не существовало. Густые заросли красных и зеленых водорослей между скалами покачивались от подводных течений, словно от ветра. Скалы, поросшие серым подводным мхом и целыми слоями черных ракушек, подходили близко к поверхности воды.
Совсем недалеко от скалы, на большом плоском камне, немного накренившись на один борт, лежал черный корпус яхты «Галатея».
Вася видел все: и высокую, причудливо украшенную прядями водяного мха рулевую рубку, и большую дыру в правом борту яхты от взрыва снаряда.
Двери в рубку были полуоткрыты. Заметив это Вася радостно улыбнулся.
Там, уже совсем недалеко от него, лежала скрипка. Что ни говори, а он ее достанет.
Несмотря на то что все его мысли, все его желания рвались туда, вниз, он трезвыми глазами и рассудительными мыслями оценивал толщину тяжелого слоя воды над яхтой и слабое подводное течение, что едва заметно качало водоросли.
Глоба стоял рядом, иногда косясь на задумавшегося Васю.
«Наверное, — думал он, — парень вчера похвастался, а теперь, увидев, как трудно и опасно доставать скрипку, испугался и сейчас откажется». Глоба твердо решил любой ценой заставить Васю достать пакет с рулевой рубки яхты.
Пока что он тоже рассматривал обросшую мхом и водорослями и облепленную ракушками «Галатею», ожидая, что скажет Вася.
«Если сейчас не удастся получить в свои руки небольшой пакет, крепко завязанный в резиновом мешке, и уехать, — рассуждал Глоба, — то меня разоблачат, разоблачат немедленно! И не только меня».
Как ругал себя Глоба за то, что был очень осторожен, и тогда, убегая из этого города, особенно хорошо спрятал документы. Если бы не это, то их уже не осталось бы и в помине и не надо было бы стоять тут, ожидая Васиных слов.
Достанет их Вася или не достанет?
Для Глобы это было вопросом жизни и смерти, но он старался быть спокойным.
— Сейчас мы ее, Петр Андреевич, достанем! — сказал Вася, весело улыбаясь.
И у Глобы отлегло от сердца.
Они осторожно спустились, перебираясь с камня на камень, к шлюпке, сели в нее, обогнули скалу Дельфин и подошли к мачте.
Перегнувшись через борт, Вася видел темные расплывчатые контуры бортов яхты. С высоты скалы их было видно значительно лучше. С поверхности воды они расплывались и теряли ровность линий, но Вася знал: линии снова станут четкими, когда он погрузится в воду.
Глоба привязал лодку к кончику мачты и оглянулся на Васю. Парень сидел на корме и задумчиво смотрел в воду.
Впервые в жизни приходится ему нырять на затопленное судно. Погружаясь под киль парохода, он наверняка знал, что там не за что зацепиться. Здесь он должен был заплыть в маленькую рулевую рубку, где даже в нормальном состоянии негде повернуться, заплыть туда и достать скрипку. Она лежит здесь, совсем недалеко от него, и ждет, когда Вася возьмет ее в руки.
Когда Вася вспомнил о скрипке и хорошо представил ее себе, все колебания сразу исчезли.
Ему нужна скрипка — так сказал профессор, и он будет ее иметь хоть бы там что!
Мачта поднималась именно от рулевой рубки; это было очень удобно, потому что не надо было искать двери. Несмотря на это, Вася попросил Глобу на всякий случай обвязать его за пояс тонкой и прочной веревкой, что лежала на дне шлюпки.
Вася боялся, что Глоба увидит, как глубоко надо нырять, и запретит ему доставать скрипку.